Страница 9 из 21
Недо-мужья переглянулись, кивнули друг другу и… вернулись к прежним делам: эльф к поеданию всего съестного, что попадалось под его взгляд, а ирлинг к поглаживанию моих ладоней – едва ли не каждый пальчик массировал с каким-то умилением, что ли.
– У нас много рас, – решил-таки начать ответ Гэлд. – Все сразу тебе говорить и объяснять не буду, чтобы не запутать. А вот вир-корсы – они умеют превращаться в огромных диких псов, что обычно живут в северных лесах. У них всегда стайный образ жизни, где главных только вожак, а остальные подчиняются его силе. Вижу, что ты уже понимаешь, о чём я.
– О, у нас ходят легенды об волках-оборотнях, – пояснила я и, уловив вопрос в его удивительных глазах, поспешила пояснить: – Оборотень – тот, кто оборачивается животным, принимает его вид. А волки… это дикие собаки, – усмехнулась, что пришлось использовать его же слова.
– Тогда да, могу сказать твоими словами, что вир-корс – волк-оборотень, – отразил мою усмешку ирлинг. – А если проводить дальнейшие параллели, то само слово корс – это оборотень, а уже его приставки – вид животного, который они принимают.
– Мир, где сказки стали явью, – хихикнула я, но быстро вернула себе серьёзность. Всё же ситуация не сильно располагает к веселью. – Надеюсь, что молодому волку скоро станет лучше, и ему успеют помочь. Всё же оборотни… вир-корсы, вроде как, всегда отличались быстрой регенерацией и тягой к жизни. Ну, в наших историях.
– В этом они правы, – ирлинг, наконец, поднялся с колен и занял своё место – с него ему было легче достать до тележки и передать мне симпатичное светло-сиреневое с зелёными вкраплениями кусочков фруктов пирожное.
Благодарно кивнув, я принялась за десерт с особым усилием, но в мыслях всё равно была где-то там же, где сейчас страдал молодой оборотень. Прошу, Боги этого мира, не забирайте его, пусть будет сильнее своего недуга! Мне бы хотелось посмотреть на него и его волка, да и вообще увидеть деревню оборотней!
Может, смогу отвлечься от навалившихся на меня осознаний, а заодно есть шанс поспрашивать о Миле и вообще пустить весточку, чтобы узнать – тут она или нет. Если тут – сказать, что и я здесь. Если нет… А вот об этом думать не хотелось от слова «совсем».
В любом случае, посетить ту деревушку захотелось очень сильно. Настолько, что в груди в какой-то момент начало неприятно печь.
Глава 8
Запив пироженку прохладным напитком, очень похожим на вишнёво-смородиновый морс, я попыталась ещё и затушить это противное чувство. Возникало такое ощущение, словно изжога начинается. Вот только не в желудке, а в районе сердца. И всё равно так же противно.
Благо моих еле сдерживаемых кривляний никто не заметил. Рэин как-то странно смотрел в пустоту перед собой, а Гэлд застыл в ожидании того, что будет делать или говорить после своей прострации эльф. Может это то самое «сообщение», которое тот ждал от своего коллеги? В любом случае, для меня сейчас это было хорошим прикрытием. Даже ещё один бокальчик морса выпила, стараясь делать это спокойно, а не залпом.
Ярко-бирюзовые глаза блондина вернули себе осмысленность и остроту ещё через минуту напряжённой тишины. Но судя по его серьёзности, не стоит ожидать приятных новостей.
– Эльтил сделал всё, что мог. Тело Канреса исцелилось без неприятных дальнейших последствий. Магический осмотр так же не показал никаких следов воздействий ни ядов, ни заклинаний, ни проклятий – ничего! – точно и чётко стал рассказывать Рэинтил, не размениваясь на описания. Только факты, пусть я их понимала с тем грузом книг, что успела прочитать за свою не такую уж долгую жизнь, но… почему меня что-то тревожит в услышанном? Потому, что не бывает дыма без огня? – Ритила тоже ничего не нашла. Разум цел, он словно впал в спячку, подобную трансу. И снова ни единого следа постороннего или его собственного воздействия.
Мужчина сложил руки на стол и переплёл пальцы замком, хмуря тёмные брови. Как странно пошутила Природа – платиновый блонд и чёрные брови. Вроде красиво, ему идёт, но как так получилось? Магия? Гены?
– Ни магического, ни ментального воздействия, – повторила я про себя, поставив пустой бокал слишком громко, что заставило Рэина оторваться от созерцания собственных рук и посмотреть точно на меня. Как бы странно это не звучало, но за всей серьёзностью и внимательностью на его лице в его глазах я увидела мягкость и восхищение. Он словно наслаждался тем, что видел. Может от того, что, как сказал Гэлд, я и его пара?
Но я отвлеклась от мыслей. А они сейчас должны найти зацепку, что так упорно ускользала. Кажется, если хорошенько припомнить, то Мила часто говорила после прочтения романов, что человек – да многие существа в принципе – состоит из трёх частей: тело, разум и душа. И что-то из этого всегда страдает, отчего идёт влияние на остальные две. Бывает даже так, что это самое влияние совершенно незаметно!
– Могу я кое-что уточнить? – осторожно поинтересовалась я у недо-мужей. Те кивнули, всё это время не упуская возможности меня «оглаживать» едва ли не любящими взглядами. – У вас очень сильна вера в Богов? – вопрос их явно озадачил – Гэлд нахмурился, а Рэинтил озадаченно вскинул брови. – Ну там… Они создали всех нас, и мы носим в себе их частичку, называемую душой и тому подобное… нет?
– Ты права, мы верим в наших Богов, потому что Они реальны и являют себя и свою волю через многое, что нас окружает. Главное – заметить это. Иногда и замечать не приходится, настолько всё очевидно. А для невидящих и непонимающих есть жрецы и оракулы, которые могут помочь разобраться, – ответил мне ирлинг. – Но тебя беспокоит не это, а сам факт нашей веры, я прав?
– Да. Было бы сложно объяснить мои мысли, не верь вы в Богов, – усмехнулась я, хотя было немного несмешно.
– В вашем мире не верят? – проницательно заметил Рэинтил.
– Верят, но их так мало. Так вот, – отмахнулась от ненужной сейчас информации, – я вспомнила, что подруга как-то сказала о трёх составляющих нашей сущности. Каждое существо имеет их, даже самое злое и испорченное, – сказала и тут же столкнулась с одной стороны – от ирлинга – с непониманием, а с другой – от эльфа – с настороженностью. Кажется, он уже начинает понимать, к чему я клоню всё это время. – Это тело, разум и душа. Если что-то задето, то остальное тоже страдает в той или иной степени. Иногда незаметно, а иногда почти смертельно.
Рэинтил едва дождался конца фразы. Вскочил на ноги, чуть не опрокинув стул, а потом быстрым широким шагом направился к окну. Удивительно властный взмах руки, и с кончиков его пальцев срывается стайка серебряных искорок. Они сделали прощальный круг и вылетели в раскрытое окно.
Ого! Очередное проявление магии заставило меня затаить дыхание. Хм, что это были за искорки? Может, это что-то на подобии того вестника, о котором мужчина упоминал? Типа магическая смс-ка? Круто! Интересно, а как быстро она долетает до адресата?
– Как думаешь, кто мог тронуть душу? Это вообще возможно? Если окажется, что Ири права, а в этом я почти не сомневаюсь, ни один жрец, мало-мальски имеющий сильную связь со Светлыми Богами, не сможет помочь, – хмуро отозвался Гэлд, приняв свою любимую позу.
– Никто не сможет, – отозвался от окна Рэин. Эльф так и не повернулся к нам. А по его слишком уж прямой спине мне было много понятно. Всё же даже сын хорошего знакомого имеет для них не простое значение. На сердце становится даже чуточку лучше.
– А его пара? – почему-то спросила я, расценив свои ощущения от переживаний мужчин и их прекрасного морального облика в моих глазах именно как действие нашей парности на меня. Вот и подумалось… – Его пара может ему помочь?
Эльф резко развернулся, как-то задумчиво на меня уставившись. А вот Гэлд помрачнел ещё сильнее. Неужели…?
– У него не пары, – глухо и даже как-то хрипло выдал крылатик. – И никогда не будет.
– Как это? – что-то этот момент меня откровенно ужаснул. – Оборотень из волков и без возможности иметь пару… Она отказалась от него? – предположила самое худшее, что аж у самой руки в миг похолодели.