Страница 7 из 11
– А зачем тебе ректорское шмотье?
– Так это… для ритуала! – выпалила я.
– Для какого?!
А вот теперь сбрехать надо так, чтобы деверь поверил и свалил вон из моей комнаты. Желательно из окна, но и через дверь, тоже пойдет. А еще бы наказать его за покушение на мою жизнь не плохо.
– Понимаешь, – забегали мои глазки в разные стороны, – ректор Ротенбергский терпеть меня не может.
– Я его очень хорошо понимаю! – осклабился засранец.
– Если будешь гадости говорить, не расскажу! – деланно обиделась я.
– Ладно, не буду, валяй! – вальяжно разрешили мне.
– Так вот, существует некий тайный ритуал, который помогает избежать ненависти и неприязни другого человека. Наш чердак все еще фонит магией, так что самое время брать ту вещь, которую человек носит к телу ближе всего, а согласись, мало что можно представить себе ближе к телу, чем собственные трусы…
– Презерватив! Гы-гы-гы – гадко захихикал порозовевший Дамиан. – Не слышала про такое?
– Ну еще я только резинок у ректора не тырила, идиот!
– Труселя-то стырила, чего уж, у него там небось пачка или две в тумбочке валялись, у такого-то красавчика!
А вот теперь краснеть настал мой черед. Воображение тут же нарисовало жаркую сцену того, как господин Кристиан Ротенбергский страстно целует роскошную брюнетку, а потом… так стоп! Не то щеки сгорят от стыда. Приложила к ним ладошки, потрясла головой, и нахмурилась:
– Не суди людей по себе, Дризли! Если у тебя всякая дрянь в тумбочке хранится, то это не значит, что все так делают!
– Глупая ты, Сандерленд, вот замуж выйдешь, тогда узнаешь! – тоном бабки-наставницы произнес ненавистный будущий родственник. – Ну и что дальше, с ритуалом-то?
– А что дальше? Проводишь ритуал и человек начинает относиться к тебе лучше! – пожала я плечами.
– И как, работает ритуал?
– Конечно! – притворно улыбнулась я, глядя слишком честными глазками на противного Дризли. – Сам же видел, как Кристиан Ротенбергский сегодня меня защитил, а потом тебя вон отметелил.
На лице Дамиана поселилась глубокая задумчивость. Давай, давай, еще чуть-чуть на тебя поднажать, и новое озорство у меня в кармане!
– Что Дамиан? Тоже задумал прикрасть бельишко у ректора?
– Да ну тебя, Сандерленд, стремно как-то… хотя, с другой стороны, хорошее отношение ректора никогда не бывает лишним!
– Еще бы! – подливала я масла в огонь. – Ритуал рабочий. Магией фонит. Результат сегодня ты видел. Решай сам!
– Слушай, Дейзи, а как тебе удалось раздобыть его трусы? – будто приняв решение, поинтересовался деверь. – Может и для меня сопрешь?
– А вот это уже давай сам. Большой мальчик, справишься.
Я подошла к двери, отворила ее и в приглашающем в коридор жесте дала понять Дамиану, что наша аудиенция окончена.
– Ну ты и стерва! – прошипел за место «спокойной ночи» парень.
– И тебе поскорее яйца отыскать!
– Р-р! – зарычал вдруг Дамиан и ринулся было обратно, но я оказалась проворнее, захлопнула дверь прямо перед его носом.
– Идиот! – тихо рассмеялась, чтобы он не слышал.
От души желаю, чтобы господин Кристиан Ротенбергский поймал его на краже собственного нижнего белья, а я с удовольствием послушаю потом как именно будет оправдываться родственничек. В хорошем настроении, хохоча в голос, я повернулась к комнате и смех моментально застыл в моем горле.
Глава 7
– Мама! – взвизгнула я, бросаясь наутек и стукаясь об только что запертую дверь.
– Мама-а-а-а!!! – тоненько пища и вопя на разные лады главное слово в жизни каждого человека, а теперь как выяснилось и паука, ко мне быстро подползало многолапое пушистое войско.
Четыре паучка, один размером с мою ладонь, а три остальных поменьше очень быстро перебирая лапами скакали по полу прямо на меня.
– А-а-а!!! – орала я, дергаясь за ключ в двери, который заело как на зло. – Па-ма-ги-ти-и-и!!!!
– Мама! Мама! Ма-а-ама-а-а!!!! – пищали в разнобой жуткие твари.
Они достигли моих босых ног в тапках, согнули свои жуткие лапки в коленях, или как это там у них называется, и размахнувшись запрыгнули прямо на меня со всего маху.
– Мама! – заползали они по мне, так и норовя подобраться по ближе к лицу.
Но это последнее, что я помнила, потому что мой рассудок не выдержал подобной паучьей прыти и отключился, сохраняя нервы.
***
Ветерок бережно трепал мои волосы и ласкал ими щеки и губы. Было нежно и приятно. Потом ветер стал усиливаться, из блаженного ощущения это все превратилось в дикую щекотку.
Еще не открывая глаз я попыталась убрать волосы от лица и наткнулась на теплую мохнатую тушку.
– А-а-а!!! – моментально пришла в себя. – Вы еще здесь, твари?!
– Мама!!! – блаженно мурлыкнул большой паук, любовно поглаживая меня лапкой по щеке.
Трое остальных предпочитали держаться вместе, сплетясь в тесный клубок, и затихли у меня на груди.
– Это что же получается? – я понемногу приходила в себя. – Это вы из яиц повылуплялись?
Огромный волосатый паук на моей щеке утвердительно икнул, а потом напряг мохнатое брюшко и как пукнет, прямо мне в нос.
– Фу! – попыталась разогнать я зеленоватый туман, вырвавшийся из нутра тварюшки. – Это что за наглость еще?
Трое мелких закопошились у меня на груди, зевая и причмокивая, а потом затихли, умиротворенно засопев.
– Ну хорошо, вы вылупились… а скорлупки куда делись?
Понятно, что паучье пока малое, кусать вроде меня не собираются, поэтому надо диалог налаживать.
– Ням-ням! – ответил мне на это мохнатый пердушка.
– Вы скорлупки свои ням-ням? – на всякий случай переспросила я, чувствуя, как крыша моя отъезжает все дальше и дальше.
***
– Вот смотри, что тут сказано, – Морган даже свои учебники подняла, чтобы снять с меня паучков, которые категорически отказывались покидать мое тело. – Вылупившиеся детеныши воплоскуров съедают свои скорлупки, это служит им первой едой, в которой содержатся все необходимые для их роста и развития витамины и минералы.
– Теперь понятно, куда исчезли яйца Дамиана… – задумчиво проговорила я. – Ау! Мохнатка, сиди спокойно, а то скину!
– Ох… боюсь не скинешь! – вздохнула глубоко подруга. – Глянь, что дальше пишут. Маленькие воплоскуры вылупляются беспомощными и неспособными добыть себе пищу. Поэтому они вцепляются на магическом уровне в ту особь, которую увидели самой первой, из-за этой особенности, очень важно, чтобы с самого начала они увидели именно своих родителей, потому что разорвать магические и ментальные путы с тем, кого они выбрали себе в родители практически невозможно!
– Вот здорово! – ужаснулась я. – Это что, мне их теперь не прогнать?!
– Пока не вырастут, вряд ли.
– Ну почему я не подождала немного?! Зачем полезла к Дамиану за яйцами? Они бы вылупились у него и мамочкой своей признали бы. Во хохма была бы!
– Нет, Дейзи! Они бы не вылупились у него. Смотри, что дальше пишется. Яйца воплоскуров очень ценный и дорогой материал для магических ритуалов. Контрабанда яиц строго запрещена, так как при попадании на скорлупу любых мужских клеток начинается бурное развитие зародышей. Поэтому они строго запрещены в городах и населенных пунктах, а их хранение карается по закону.
– Значит я, завернув яйца в Дамианово белье спровоцировала их вылупление?!
– Именно!
– Вот козел! – от души выругалась я. – Наградил меня четырьмя детьми и свалил в закат! Кстати, а почему их четыре? Было же два яйца, я точно помню! Одно покрупнее, второе поменьше.
– Наверно, в том что покрупнее были эти тройняшки, – Морган поднесла руку к сплетенному паучьему клубку, который спал у меня на коленях, а мохнатый здоровяк вылупился из яйца поменьше.
Мы принялись рассматривать живность. Мохнатка разрешала себя гладить, подставляя пузико и головку.
– Мне кажется, она девочка, – произнесла я, – такая ласковая, и шерсть смотри какая роскошная, с рыжим отливом, прямо как мои волосы.