Страница 5 из 16
– Вакансия еще открыта? – с надеждой спросила я, когда дама вернулась.
Она непонимающе посмотрела на меня, а затем перевела взгляд на доску.
– Третий год висит. Если честно, я уже и не думала, что найду кого-то.
Я продолжала сверлить ее щенячьим взглядом. Видит Бог, эта работа необходима мне, как воздух.
– Хорошо, мисс Мэй, но учтите, вам и вправду придется работать. Тихо сидеть за стойкой и читать книги не выйдет.
– Конечно-конечно, – быстро закивала я, как китайский болванчик.
– Тогда жду вас завтра после занятий. Можете обращаться ко мне миссис Тафт. Говорят, у вас амнезия? Надеюсь, это не повлияет на исполнение обязанностей.
– О, вы не пожалеете!
Довольная, я взяла папку со своим новым именем и устроилась за ближайшим столом. Личное дело Сансары Мэй выглядело скучным и безликим, совсем как ее наряды. Табель с оценками и зачетами за последние три года пестрил сплошными «удовлетворительно». М-да, бедняжка явно не пошла в отца. Я пробежалась взглядом по графе «образование». До десяти лет гувернантки и репетиторы, а после частный пансионат для девочек. Время поступления в последний совпало с годом кончины миссис Катарины Мэй, матери Сансары, что тоже было указано в личном деле. Таким образом, Алан Мэй избавился от досадной проблемы, что отвлекала его от научных свершений. Ни дать ни взять – отец года! Еще и наследства лишил.
– Простите, – я позвала миссис Тафт, – а можно мне посмотреть личные дела родителей?
– Без специального распоряжения господина ректора нет.
– А научные работы Алана Мэя? Их могу посмотреть? – нашлась я.
– Да. Стеллаж номер тринадцать, раздел «Экспериментальная магия». Номер семнадцать, раздел «Доисторическая магия». Номер сорок три, раздел «Теория магии стихий». Также весь стеллаж номер пятьдесят шесть посвящен его научным статьям, интервью и светским хроникам по годам.
– Ого.
– Именно, – хмыкнула библиотекарь. – Идемте, я покажу.
– Спасибо, миссис Тафт. Заодно не подскажете, есть ли какие-то научные работы о переселении душ?
Она резко остановилась и окинула меня пристальным взглядом.
– Переселение душ? Что за вздор! Невозможно переселить сознание человека из одной оболочки в другую.
Мой опыт доказывал обратное, но я сделала вывод, что лучше подобное открытие держать при себе. Оставшись один на один с книгами, я прошлась беглым взглядом по работам Алана Мэя. Ничего примечательного, а вот светская хроника оказалась кладезем информации. Оказывается, отец Сансары любил в свободное от научной деятельности время проехаться по работам других магов и писал разгромные статьи. Не удивлюсь, если среди учеников академии полно их родственников. Добавим сюда пикантные интервью, где он пропагандирует свободную любовь, критикует преемственность поколений в политике, и получим всеми ненавидимую персону.
Я с раздражением захлопнула журнал и убрала на место. Другими словами, Алан Мэй сделал все возможное, чтобы отравить жизнь дочери. Не специально, конечно. Вряд ли избалованный вниманием нарцисс был способен думать о ком-то, кроме себя!
Напрашивался вопрос: как привести жизнь Сансары или, правильнее сказать, мою жизнь в порядок?
– Картина маслом «На дне», – прошептала я, крутя в руках личное дело.
По спине пробежали мурашки. Чувствуя, что за мной кто-то наблюдает, я обернулась. Никого, но внимание привлек шелест ткани. Стараясь не шуметь, я сделала несколько шагов к проходу между рядами и резко выглянула за угол.
Девушка, притаившаяся с торца стеллажа, вскрикнула.
– Ты за мной следила? – спросила я, скрестив руки на груди.
– Н-нет! Просто не хотела отвлекать. Ты выглядела такой задумчивой, – пыталась объяснить незнакомка, заламывая пальцы.
– Мы знакомы?
– Ох, точно. Я Чарити Бэлли, живу в комнате по соседству.
После встречи с мисс «хохланд» я с настороженностью воспринимала старых знакомых Сансары. Миниатюрная брюнетка с круглым личиком выглядела по-детски невинно. Огромные карие глаза, выпуклый лоб и бровки-запятые создавали впечатление, что Чарити от силы лет пятнадцать.
– Это ты стучалась в мою комнату? – предположила я.
– Да, – закивала Чарити, – тебя не было позавчера на занятиях, и мне показалось правильным убедиться, что все в порядке.
– Ясно, – протянула я, все еще недоверчиво оглядывая девушку. – А больше ты никакого не видела около моей комнаты накануне?
– Н-нет, – ответила Чарити, отводя взгляд.
«Врет», – сделала вывод я и хотела уйти, но та меня остановила.
– Может быть, выпьем вместе кофе?
– Зачем? – искренне удивилась я, не понимая, чего хочет добиться Чарити.
– Чтобы не пить его в одиночестве, – она грустно улыбнулась.
Неужели Чарити Бэлли такой же изгой, как и Сансара? Что, если она покрывает моего обидчика, потому что боится расправы?
– Сильный аргумент. Веди, – согласилась я, решив не делать поспешных выводов на ее счет.
Время занятий давно подошло к концу, и бо́льшая часть студентов зависала в столовой. Так как до ужина было еще далеко, на «шведском столе» в основном находились булочки, сэндвичи и прочие закуски. Набрав на поднос свежей выпечки, я прихватила сразу две чашки кофе и села за свободный столик. Чарити ограничилась одним чаем.
– Рада, что ты себя хорошо чувствуешь, – прощебетала девушка, с изумлением наблюдая, как я поглощаю одну булочку за другой.
После пережитого стресса стало не до диет. Попадая в совершенно чужой мир, по одному Богу известным причинам, начинаешь ценить простые радости вроде вкусной еды и ароматного кофе. Да и телу Сансары лишний килограмм-другой не повредил бы.
– Тебе нравится учиться в академии? – спросила я, надеясь поддержать светский разговор.
Чарити поперхнулась. Видимо, у меня не получилось.
– Да, очень, – в ее голосе слышалась ирония.
– А мне нравилось? Я просто не помню.
– Бестактно такое говорить, но кажется, потеря памяти пошла тебе на пользу, – рассмеялась новая знакомая. – Ты тенью посещала лекции, быстро перекусывала за столиком в углу и тут же исчезала за дверью своей комнаты. Не могу утверждать, но все указывает на то, что ты ненавидела тут учиться. Я не раз пыталась пригласить тебя вместе заниматься, но ты всегда находила сотни причин для отказа.
– Зачем же ты это делала? Неужели во всей академии не нашлось другой леди для компании?
Губы Чарити сжались в тонкую линию. Она покрутила в руках чашу с остывшим чаем и произнесла:
– Все равно ты вспомнишь. Я из Дюрсиндела.
– И? Не вижу связи.
– Ох, – растерялась Чарити.
– Ты забываешь, что я совершенно ничего не помню.
– Тогда тебе стоит начать с общей истории Ковенгарда. Дюрсиндел – это соседнее королевство на севере. Пятнадцать лет назад между нами вспыхнула война. Она продлилась год, и многие тогда потеряли своих близких. Мирный пакт давно заключен, два королевства сотрудничают во многих сферах, но раны еще не успели затянуться.
Я искренне посочувствовала Чарити. Ее положение немного напоминало то, в котором оказалась Сансара. На обеих девушках срывали злость за чужие действия.
– Как же родители отпустили тебя в Ковенгард?
– Мой отец посол Дюрсиндела. Мы с семьей живем здесь четвертый год.
– Ну, будем товарищами по несчастью. Как насчет булочки?
Чарити отрицательно покачала головой.
Я снова направилась к «шведскому столу». Гулять так гулять. На этот раз мой взгляд упал на аппетитные сэндвичи с бужениной.
– Рад, что вам лучше, мисс Мэй.
От неожиданности я подпрыгнула, как кошка. Рядом стоял красавчик с медовыми глазами. Из головы совершенно вылетело, как его зовут.
– Жаль, нервишки еще шалят, – рассмеялась я, желая скрыть неловкость. – Как ваш день, мистер…
– Вудс. Тайлер Вудс, – представился он и бросил быстрый взгляд на столик, где сидела Чарити. – Заводите новых друзей?
– Хотите примкнуть к их рядам? – я вопросительно вскинула бровь.
Мистер Вудс замер. Вряд ли он ожидал, что я стану с ним заигрывать.