Страница 4 из 5
Шум в ушах мешал соображать, говорить, действовать… А ведь у него надо взять интервью, сделать пару снимков… Внезапно слабость прошла – похоже, на этот раз организм решил сыграть на её стороне. Она посмотрела ему в глаза, улыбнулась и глубоко вздохнула. Он тоже улыбнулся и протянул руку:
– Будем знакомы. Заново. И прости, что так одет неофициально. Недавно купил маленькую квартиру в этом доме – теперь я здесь частый гость. Удобно: и завтрак, и переговоры…
– Я должна сделать репортаж о тебе. – Она говорила, а сама думала, как он отреагирует, когда она наберётся смелости и расскажет ему о близнецах. Неплохая будет сенсация!
Видя, что с ней что-то происходит, он решил дать ей возможность прийти в себя:
– Для начала можем заполнить пару клеток. – Он глазами показал на кроссворд.
– Шесть букв по горизонтали, вторая Ю. Это – Л Ю Б О В Ь. Пиши.
Неизвестно, как долго длилось это интервью; неизвестно также, понравились ли редактору фотографии. Но тем же вечером увешанная фотоаппаратами женщина с двумя рыжими-прерыжими, зеленоглазыми сыновьями переехала в небольшую, но очень уютную квартиру, расположенную на четвёртом этаже того дома, где на первом есть чудесное кафе, ну, вы знаете… Большая семья частенько приходит сюда поужинать, реже – пообедать и иногда – позавтракать, столик у окна всегда для них зарезервирован… Она даже решила, что напишет какой-нибудь красивый рассказ про любовь. И назовёт красиво – например, «Шесть букв по горизонтали»…
Пожилая медсестра держала перед её носом ватку, а молоденький официант судорожно обмахивал сложенной в несколько раз газетой…
– Ну и напугали вы нас! Почти двадцать минут без сознания! – Администраторша кафе облегчённо выдохнула. – Молодая женщина же, совсем, что же вы так? Перепугали нас всех!
Маришка оглядывалась по сторонам. Она что же… Всё там же?.. А развод?.. А Арсений? А рассказ?.. Она же хотела написать рассказ, и название даже придумала!
На столе лежал открытый ежедневник, единственная строчка в нём – «босоножки». Самое простое сейчас – опять шлёпнуться в обморок. Но на неё смотрели столько глаз! Сотрудники кафе и врач из скорой. Она встала, поблагодарила всех, щедро расплатилась – ведь кафе из-за неё даже закрыли. На ватных ногах добрела до прудов. Ущипнула себя на всякий случай – от боли потекли слёзы. Маришка села на лавочку и заревела. Лебеди на пруду, ветер, солнце – всё было на месте, ничего не изменилось, не изменилась и её жизнь. Всё увиденное ею было просто результатом обморока. Обморока! Она же отключилась, увидев его! И где же он, спрашивается? Ни его самого, ни даже записки! Маришка всё больше и больше приходила в себя.
ОН бросил её, как и много лет назад, когда она сказала, что беременна. «Решай сама», – сказал он ей тогда, Маришка и решила: беременность оставила, осталась с мужем, а Арсения стёрла из памяти на долгие годы. Он и сейчас её бросил. Горько было в этом признаться, но сегодняшний день вообще ломал стереотипы, так что теперь таить правду от себя самой было просто глупо. А какое чудесное видение ей было! Всё уже решено, всё так чудесно складывалось!
Маришка вздохнула и, оглянувшись ещё раз, приняла действительность: она здесь и сейчас! Но! Один вариант развития событий у неё уже есть – несколько фантастический, конечно, но всё-таки вариант… Только от неё зависит, как она дальше будет жить. У неё есть квартира. Работу она найдёт! Может, конечно, и не самую лучшую… Что там ещё?.. Самое сложное, пожалуй, будет объяснить всё детям, но она справится. Должна.
Где-то через час со скамейки встала другая женщина. Спокойной, размеренной походкой подошла она к своей машине. Отогнала на мойку и, чистенькую и блестящую, поставила в гараж. Собрала дома то немногое, что считала своим, поговорила с домашними – словом, следовала тем маршрутом, который видела в обмороке. Выйдя на улицу, глубоко вздохнула: всё-таки страшно вот так, в одночасье круто менять всю свою жизнь! Пока искала в необъятной сумке ключи от своей старой квартиры, неожиданно нащупала ещё одну связку. Вот чёрт! Придётся возвращаться, отдавать, но только она не могла понять: от чего же эти ключи? Не от дачи, не от гаража. Да и брелок незнакомый. Маришка продолжила изучать содержимое сумки – может, ещё что-то найдётся? И ведь нашла! Сложенный листок бумаги. Никаких «прости»… Просто адрес, подъезд, этаж, домофон. Совсем недалеко от её любимых прудов. Записка то, значит, всё-таки была. Она не стала ждать ещё двадцать лет. Просто приехала и осталась. И ни разу об этом не пожалела.
Когда страсти поулеглись и наладились отношения с сыновьями, которые не сразу приняли её «санта-барбару», однажды вечером в дневнике появилась третья строчка:
«ШЕСТЬ БУКВ ПО ГОРИЗОНТАЛИ».
Она теперь точно знала, что написать в дневнике. Это будет рассказ – рассказ про её любовь.
Уикенд
Танечка как никогда ждала этого уикенда. Пора было что-то решать.
Ей пятьдесят один. Дома не ждёт никто, кроме стареющей мамы да кошки, которая умело вьёт верёвки из них обеих.
Женька позвонил как нельзя кстати. Они проведут эти выходные в Питере, куда он прилетит из Нью- Йорка, а она – на поезде из Москвы. Они знакомы со школы, неоднократно крутили романы, несколько раз он делал ей предложение, но она всякий раз вежливо отказывалась под самыми разными предлогами. Тогда ей казалось, что она вот-вот встретит своего настоящего героя – высокого, красивого, который будет носить её на руках всю жизнь. Нескладного, невнятного Женьку она в этой роли не видела, хотя целоваться с ним было приятно.
Теперь он стал своим в Америке – там издают его книги и даже снимают фильмы. Они договорились, что в этот раз обойдутся без гостиницы, – у него же двушка в центре, да и ей не пятнадцать.
Сначала всё шло по плану: красивая встреча на вокзале, её любимые цветы, они немного посиели в кафе и… Вот он уже нежно целует её, от нетерпения прижав к входной двери. Платье, новое платье валяется на полу, но аккуратистка Танечка впервые в жизни не обращает на это внимания.
Звук проворачивающегося в замке ключа поверг обоих в глубокий шок. Танечка судорожно одевалась, кавалер выравнивал дыхание.
Пожилая, толстая, небрежно одетая женщина, расталкивая их, заходила в квартиру:
– А что случилось?! Подумаешь, цацы какие! – Сестра Женьки была прямолинейна и раздражена не на шутку!
Оказывается, она уже давно, не ставя брата в известность, живёт здесь, а свою квартиру сдаёт. Ему жалко? Она же не известный писатель, не хватает звёзд с неба, жить как-то надо – вот она и крутится. В конце концов все успокоились и разместились, благо квартира была двухкомнатная. И только Танечка в глубине души жалела о том, что не остановилась в гостинице…
Женька храпел. Когда к утру, привыкнув к этим звукам, Танечка попробовала задремать, сквозь сон она вдруг почувствовала, что на кровать с её стороны кто-то ложится! Танечка закричала во весь голос. Женька спросонья свалился с кровати на пол и ударился головой о стол. На этот раз источником переполоха стал Вадим, сын Женькиной сестры. Он приехал ранним поездом из Москвы, не хотел будить мать, тихо разделся и лёг…
Прикрываясь Женькиными брюками, Танечка уже собирала вещи, а тот всё ещё хохотал. Он говорил, что зря столько лет относился к сатирикам свысока. Теперь он сам будет писать юмористические рассказы – благо придумывать ничего не придётся.
P.S. Танечка по-прежнему живёт в Москве с мамой и кошкой. Женька творит в Америке. Иногда они встречаются в Питере. Разумеется, в гостиницах.
Тонкости перевода
– Гарс! Гарси! Если ты не угомонишься, сойдёшь на берег! Один!
После вчерашнего голова не просто болела – она трещала, – но неистовый лай собаки вынудил её покинуть уютную каюту и начать разборки с чихом, который в сотый… нет, в тысячный раз возомнил себя Самым Главным.