Страница 8 из 14
Но, с другой стороны, выходило тогда, что я действительно повредилась мозгами, причем точнехонько перед тем, как столкнулась с той бешеной бабкой, с которой все и началось. А это уже вообще ни в какие ворота не лезло.
– Нет, ну вы посмотрите на Люську! – возмутилась Наташка, вваливаясь растрепанная и злая на кухню. – Мы тут всю хату перевернули, разыскивая виновного, а она сидит и жрет!
– Я так-то с вечера голодная осталась, – безразлично пожала я плечами.
– Слушайте, а может, это хорек или еще какая похабень экзотическая? – вошел за ней следом Макс. – Приперлась, нашкодила и обратно в вентиляцию свалила.
И он многозначительно ткнул пальцем в зарешеченное отверстие под потолком.
– Ты чё, совсем? – фыркнула Светка. – Ты посмотри, эту срань, походу, с момента постройки ни разу не открывали, вот на винты закручено и сто раз сверху покрашено.
– Ну я не знаю тогда, – сдался парень. – И вообще, давайте уже завтра разберемся. Спать хочется – пипец.
– Идите спите, – широким щедрым движением отпустила всех с кухни я. – Я тут посторожу.
Ага, возвращаться-то в постель ссыкотно. Ребята еще потусили-потолкались в тесной для всех кухне да и расползлись, оставляя меня сидеть на табурете. Я на него взобралась еще и с ногами, на всякий пожарный, как только в квартире все стихло. Да так и сидела, вслушиваясь и с подозрением всматриваясь в каждую щель в мебели и трещину на древнем линолеуме.
– Хозя-я-яйка! – протянули у меня над самым ухом, и я взвилась и чуть не навернулась, осознавая, что, наверное, умудрилась задремать даже в этом дико неудобном положении.
– Что, блин? – рыкнула, разворачиваясь к источнику звука прямо в полете. Не знала, что так могу.
Алька обнаружился сидящим на краю столешницы кухонного шкафчика, свесив ноги. Хотя сейчас скорее уж подходило «ножки», потому как размером он был чуть побольше кошки.
– Поспать бы тебе нормально, хозяйка, – жалостливо посмотрел он на меня. – Переезд – оно ведь дело непростое, устамши еще тяжелее. Шла бы ты в кровать. Я домовика этого на сегодня отвадил. Тумаков хороших отвесил да шкуру плешивую дураку повыдрал. Не вернется он нынче, спи иди спокойно. Я тебя стеречь стану, что тот пес верный, чесс слово. А завтра уже на свежую голову и вещички соберем да домой поедем.
– Какие вещички? Какой дом? Я тут живу!
– Ой пога-а-аный тут дом, пога-а-а-а…
– Изыди! – ткнула я пальцем в маленького доставалу.
– Ну хозя-я-я-яйка-а-а-а…
– Умолкни! Брысь! Тебя нет, потому что быть не может!
– Ой беда-горе-печаль! Хозяйка на голову болезная досталась! – всплеснув ручонками, запричитал этот мозговой паразит. – Что же за судьбинушка мне горькая! Что за долюшка тяжкая-я-я-а-а-а!
– Да заткнись ты! – махнула я рукой на приставалу, и он исчез за мгновение до того, как я его бы коснулась, чтобы, впрочем, тут же появиться на том же месте. – Чего пристал-то? Почему ко мне-то?
– Так а к кому? – неподдельно изумился мини-Делон. – Ты же силу старой хозяйки моей забрала, а за силой этой и я, и дом со всем ее имуществом, и книга ведьмовская. Мы же все таперича твои, пока не помрешь сама или убьет тебя кто, силу себе отобрав, или передашь ее по своей воле кому. Только не слыхал я про то, чтобы родовые могли свою силу передать. Как же это сделаешь? Вы же не наученные и не невольные, а урожденные. Что ваше, то никому забрать нельзя, нет такой мочи ни у кого ныне. Только сами силу можете отпустить в воду текучую или зарыть в землю сырую.
– Цыц! У меня сейчас от твоего потока сознания мозги взорвутся! – схватилась я за голову, действительно чувствуя, что черепушка пухнет и раздувается. – Значит так! Если ты утверждаешь, что я могу пойти спокойно спать…
– Да-да, не сомневайся, хозяйка! – часто-часто закивал, как игрушка заведенная, этот… слуга. – Я на страже и глаз не сомкну. Сунется опять домовик один или с дружками своими соседями, я его мигом…
– Стоп! Я. Иду. Спать! – отчеканила решительно. – И если утром ты все еще будешь реальным, то я обещаю выслушать весь твой бред про ведьм, дом, силу и прочее.
– Хо…
– Молчать! Завтра! И ни минутой раньше! Все! Хоть пикнешь еще – и можешь выметаться, ибо в месте своего слуги, просто господи, я тебе откажу навсегда!
Очевидно, эта угроза оказалась весомой, потому как Алька захлопнул рот и исчез, как его и не было. Я же пошаркала замученно обратно к своему спальному месту, где Светка дрыхла со включенным светом, сдвинув все мое расшвырянное барахло к стеночке моей половины комнаты. Повалилась в подушку лицом и вырубилась мгновенно.
Глава 6
Проснулась я сама, вздрогнув от громкого хлопка дверью.
– Разбудили, вот же ироды криворукие! Ходют всякие, топочут, шумят-громят. То ли дело в родимом-то доме. Тишь-благодать…– раздался откуда-то с пола бубнеж Альки, и я протяжно вздохнула, ощутив себя обреченной. Не рассосался, к сожалению. А в следующую секунду подорвалась с кровати и уставилась в окно, за которым явно давно уже был белый день.
День! А я обычно на работу еще затемно стартовала!
– Твою же дивизию! – Я закрутилась на месте, разыскивая свой телефон. – Ну какого же черта?!
Краем сознания только отметила, что от ночного разгрома и следа не осталось. Вспомнила, что сумку свою с телефоном бросила при входе в прихожке на тумбе, чего за мной отродясь не водилось. И поэтому-то установленный на гаджете будильник меня не разбудил. Ну ладно будильник, но почему я не услышала, как Светка собиралась? Она же шумная – ужас, вот вообще не умеет ничего тихо делать.
Рысью прямо в пижаме метнулась в прихожку. Выхватила из сумки телефон, ткнула в экран и снова выругалась. Сел, сволочь! Выудила, брезгливо кривясь, из изгвазданной в бурые брызги и мазки сумки зарядное, помчалась обратно в комнату.
– Хозяйка-а-а!.. – начал заунывно свою песню Алька, но я злобно зыркнула на него и гаркнула:
– А ну исчезни отсюда! Мне переодеться надо!
– Да чего я там не видел, – буркнул он, исчезая.
Так, стоп. Неправильно.
– Появись обратно, но встань лицом к стенке и не смей поворачиваться, пока не разрешу!
Алька выполнил, даже не пожаловавшись на мою бестолковость и противоречивые команды. Прям сама покорность, гляди.
– Хозяйка, так чего там насчет меня и переезда? – не оборачиваясь, спросил он.
– Вечером решу, – отмахнулась, торопливо облачаясь в офисный прикид. – Опаздываю на работу! Вот вернусь, и все решим!
– Э-э-эх! Опять мне, горемычному, пыль собой тут вытирай! А можно мне с тобой, хозяйка?
– Сдурел? Не вздумай! – Еще мне выноса мозга слугой этим не хватало. Мне за опоздание и так наверняка влетит будь здоров.
Прибежав из ванной, я запустила телефон, уже чуток подзарядившийся, и, само собой, посыпались оповещения о пропущенных звонках и сообщениях. Обуваясь и продирая волосы одновременно, я свободной рукой набрала Ерофееву.
– Надя, я…
– Надежда Николаевна! – оборвал мои оправдашки в зародыше ледяной голос директорской пассии. – Казанцева, ты что себе позволяешь вообще?! По-твоему, у тебя свободный график посещения рабочего места?
– Надеж…
– Да ты в курсе, что на твое место претендентов полгорода этого? – не думала она меня слушать. – Ты кто такая себя так вести? Никто! И звать тебя никак! Я тебя пожалела, недоразумение провинциальное, и шанс дала, а ты выкобениваться решила.
Ну да, провинциальное, а ты прямо, смотри, столичная штучка. Типа все вокруг не в курсе, что ты сама из какого-то сибирского кукуево. Ладно, может, все и не в курсе, но я-то твое личное дело видела с паспортными данными.
– Ни в коем ра… – Я уже летела вниз по лестнице, перепрыгивая через ступеньки.
– С какой стати я должна твою работу выполнять и выслушивать вот это вот все! У меня что, своих дел нет? – Свою так-то по большей части работу, свою, звезда. И да, дел у тебя особо нет, все мне щедро перевалила. – В такую рань покоя нет! В документах черт ногу сломит, бардак на столе твоем, ничего не найдешь!