Единственная для зверя

– Что, надо было маме отмыться, да? – проскулила я, чувствуя себя гадко. Но сын как ни в чем не бывало припал к груди и блаженно прикрыл глаза, причмокивая и урча. А я опустила голову на подушку и уставилась в стенку.

К черту все. Завтра же уезжаю к родителям. Ну не выгонят же они меня, в конце концов. А мать, может, поможет с ребенком… пока не узнает, что он – не человек. Я сжалась в комок вокруг сына и прикрыла глаза. Кто те безумные женщины, которые соглашаются добровольно принадлежать зверю? О чем они вообще думают? Я всю жизнь рвалась в город, а они бросают человеческую жизнь ради леса и природы? Или сердцу не прикажешь?

Измотанная мыслями, я забылась крепким сном.

Утром меня разбудило причмокивание и знакомое покалывание в груди – малыш самостоятельно завтракал.

– Какой ты у меня деловой, – улыбнулась на сосредоточенное пыхтение мелкого. – Ладно, пошли…

Я подхватила сына на руки и нацепила перевязь, устраивая его удобней. Рон привычно наблюдал за происходящим, не отрываясь от еды – как ставлю чайник и готовлю завтрак. Потом мы вместе посмотрели в окно на сидящих на ветках котов. Старинный дворик общежития отличался тишиной – здесь не парковались машины, не было шумных кафе на первых этажах и ничто не тревожило покой мрачных домов. Мне нравилось. И даже вчерашнее решение показалось поспешным в этой тишине. Рон уснул, умилительно посапывая.

Может, Эйдан больше не появится? Зачем бежать? А если не бежать, то нужно снова искать работу. Спохватившись, я отыскала мобильный и проверила счет. В первый момент мне показалось это ошибкой – такая внушительная сумма отобразилась в окошке баланса. Во второй ноги ослабели, и я опустилась на диванчик. Дорого обошлась зверю прошедшая ночь. Он что, серьезно? Он же мог просто подкараулить у клуба, запихать в машину и… Зачем он заплатил столько денег? Хотел унизить? Или попользоваться, думая, что я занималась этим каждую ночь? И вообще, откуда у него возможность платить столько за ночь?

А почему мне это важно? Я же не собираюсь ему ничего доказывать, главное – не видеть его больше.

– Надо уезжать, – пробормотала сама себе.

Только не домой. Может, в Дефорест? Пусть он меньше и провинциальнее, но не хуже Смиртона.

Не прошло и двух часов, а я уже привела себя в порядок, собрала небольшой чемодан и вызвала такси, чтобы ехать на вокзал. Но у подъезда меня ждал сюрприз: совершенно неподходящее авто перегородило выход из общежития. У дверей стоял сурового вида мужчина в костюме, сложив руки на груди.

– Мисс Пэрроу, доброе утро, – учтиво кивнул он.

– Вы ошиблись, – опешила я и попыталась дать заднюю, прижимая к себе Рона, но чемодан у меня тут же перехватил другой тип, а этот шагнул, подхватыватил под руку и повел к перекошенной скамеечке.

– Меня зовут Уиллард Коув, я работаю на Эйдана Ханта.

Стало понятно, что ошиблась здесь лишь я, решив, что Эйдан меня вчера отпустил. Ноги онемели, и я опустилась на скамейку, прижимая к себе спящего ребенка. Рон тихо сопел, не подозревая, в какую передрягу мы с ним попали.

– Чего вы от меня хотите? – подняла я глаза на мужчину.

– Мистер Хант попросил вас никуда не сбегать, слишком долго вас искали, – так же учтиво продолжал он. Но заинтересованный взгляд скрыть ему не удалось. – А сколько малышу?

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «