Страница 31 из 102
— Не переживай подруга, донесем, ты это… лучше скажи, чего это ты с ним сделала, что у него штаны так топорщатся? У тебя, случайно, нет больше такого средства, мне бы для моего парня. Я хорошо заплачу, не сомневайся…
Ответа я не услышал. Почувствовал, как меня поднимают на руки и куда-то волокут, но после первых же секунд на меня накатила темнота и я надолго отрубился.
Тянущая боль в ребрах заставила меня вернуться обратно, чтобы вновь рассматривать смазанные изображения и пытаться на слух понять, где я и что черт возьми происходит.
— Уф… умаялась, совсем старуху загоняли… раны я ему зашила, кровь остановила, ох и сильная тварь его отделала, самые дорогие травы на примочки пошли…
— Не волнуйтесь, Агафья Аристарховна, — заверила травницу Фло, — я за все заплачу…
— Мы заплатим, — перебил ее кто-то с голосом точь-в-точь как у Алены.
— Не надо, очнется этот жеребец, сам заплатит, а я пошла, сегодня много раненых, всем надо помочь. А у вас вон свой лекарь есть и это хорошо, его постоянно подлечивать надо, а то, как бы рецидив не произошел.
— Постойте, а с этим нам что делать? — размытое пятно ткнуло рукой куда-то в мою сторону, — у него уже час это не проходит.
— Вы две молодки у старухи спрашиваете, что с этим делать?
— Ну, может у вас травки какие от этого есть?
— Нету таких травок, с обратным действием есть, а для успокоения нету такого, придется уж вам самим ему помочь, а помочь надо, а то ведь разорвет паренька, помрет на фиг, да и раны опять открыться могут.
— Что? Я не буду ничего такого делать! Вы что, все сговорились что ли?
— Ты, девочка, делай как хочешь, только ведь он тебя от точно таких же ран излечил, а мог бы себя. И теперь ты бы тут лежала, умирая каждый час и с каждой смертью становясь все слабее и слабее, пока не стала бы такой, как в тот момент, когда в этом мире появилась, лишившись своего дара лекаря. Вот так. Ладно девоньки, устала я, пойду, а вы на нем не скачите сильно, раны не тревожьте, а то у меня сильных трав и не осталось почти, во второй раз не смогу помочь.
Хлопнула дверь, и на несколько секунд наступила тишина.
— Не переживай, — мягко произнесла Алена, — я сама все сделаю. Ты только с лечением помоги, садись вон в кресло, я сейчас вина принесу, поесть, воды теплой, и полотенец побольше, надо его от крови обтереть, и вообще… пригодятся.
Еще раз закрылась дверь и опять наступила тишина, нарушаемая лишь тихим недовольным сопением.
— Вот ведь, козел! Лежит тут весь такой типа израненный, страдает, а я должна… а вот хрен тебе, не дождешься, пусть тебя твоя грудастая подружка обслуживает. Понятно? А я этого делать не собираюсь!
Я, собрав все оставшиеся силы, тихонько застонал.
— Черт, черт, черт! И где твоя глупая подружка все ходит?
Раздался мягкий шум шагов и матрас прогнулся от веса севшего рядом тела. Ребра резанула острая боль, от поднявшейся температуры все тело будто охватило огнем, и я снова застонал. На живот мне успокаивающе опустилась прохладная ладошка:
— Вот же, да у тебя жар. Ну, и сволочь же ты! Зараза, ну, если только узнаю, что ты это специально все подстроил, кастрирую к чертям! Все равно, хрень у тебя эта уродливая… просто кошмар…
Вторая ладошка легла на горящие ребра, а белокурое пятно склонилось надо мной.
— Только попробуй застонать от удовольствия, — тихо пригрозила Фло, — сразу все под корень откушу…
Я держался как мог, но уже через минуту не выдержал, застонал. Слава богам, целительница не пошла против клятвы Гиппократа, сделав вид, что не заметила нарушения инструкции, и не занялась членовредительством.
Занятый своими мыслями я не услышал, как дверь открылась.
— Спасибо, подруга, — раздался тихий голос Алены, — сейчас я его оботру и сменю тебя.
— А шама пока, — упрямо ответила Фло, — а ты ему на лоб лучше холодное полотенце положи, у него сильный жар.
— Хорошо, ты только там поаккуратней, Агафья Аристарховна говорит, что у него это минимум до ночи, как бы нам его не стереть до основания.
— Нифево, ефли понадобится, я его подлечу… Ой! Вот черт!
— Ого, ничего себе, держи полотенце, вытрись и не останавливайся, я сейчас.
— Господи, а это что, каждый раз так? Кошмар какой!
— Примерно. Ничего, потом привыкнешь. Давай я, иди вина глотни, поешь хоть немного, а то худющая, что твоя тростинка.
Одно белокурое пятно сменилось на другое, на лоб легло ледяное полотенце, и я опять начал проваливаться в беспамятство.
В это возвращение окружающее стало более четким, я даже сумел разглядеть худенькую спину, и округлые ягодицы, на бледной коже которых играли блики от горящих на столе свечей.
— …вот так, аккуратней, полностью не садись, не дай боги его раны растревожить, и так еле жар получилось сбить. Ты продолжай, а я попробую его напоить пока.
По пересохшим губам потекла прохладная влага. Я судорожно сглотнул, и вода потекла по превратившийся в пустыню глотке. Глоток, другой и жизнь снова начала возвращаться в мое тело, изображение опять начало приобретать резкость. Фло, держась за спинку кровати, примостилась у меня на бедрах двигаясь все увереннее и быстрее. Тихие стоны наполнили комнату.
— Не увлекайся, — в поле зрения показалась Алена, и погладила Фло по спине, — осторожнее с ним.
— Не могу, — выдохнула Фло, — не сейчас…господи…
Девушка еще пару раз вздрогнула и обессилено навалилась на спинку кровати.
Раздался стук и Фло испуганно вздрогнула.
— Не бойся это моя подруга, она мне бы никогда не простила, если бы я ее сегодня не позвала, да и должок у нас с ней перед ним. Надо отдавать.
Раздались уверенные шаги и еще один знакомый голос произнес: