Тагир

Наступило долгое и неприятное молчание, тишина грозилась осесть тяжелым слоем недопонимания на наши плечи.

– Уберешься сама. Думаю, это справедливо, раз я приготовил завтрак. – Тагир не стал доедать его или допивать кофе. Видимо, я испортила ему аппетит. Он встал из-за стола и бросил на меня пристальный взгляд. – Через час мы выезжаем, будь готова. Твои вещи в комнате слева от гостиной, найдешь сама. – Больше он говорить ничего не стал, молча покинув кухню. А я громко выдохнула, когда осталась одна.

Обняв себя руками за плечи, я опустила голову и тихо заплакала.

Тагир перевернул мою жизнь, не спросив, хочу я или нет, а теперь требовал уважения, любви, подчинения. Но откуда им было взяться? Из пустоты?

Страх сковал мое сердце. А что, если Закиров и впрямь начнет меня обижать? Что тогда? К кому бежать, у кого просить помощи в большом и незнакомом городе? У чужих людей? А родные… родные ведь предали, отвернулись!

Я почувствовала одиночество. Всеобъемлющее, давящее, тяжелое.

Делать было нечего. Я медленно поднялась и убралась со стола, с трудом, но нашла и сгрузила все в посудомоечную машину и, погуглив, все же нашла, как ее включать. Да, вот такая вот невежественная дикарка была в женах у богача и москвича Закирова.

Еще хуже стало, когда я нашла свои коробки в указанной Тагиром комнате. Распаковав несколько я, не выдержав, снова расплакалась. Моя одежда… я понимала, почему Тагир решил «обновить» мой гардероб. Мы действительно не подходили друг другу от слова «совсем». Поношенные, застиранные вещи. Пара тройка более или менее достойных, все стоимостью не выше двух тысяч рублей. Это все, что я могла себе позволить.

Но самое ужасное было другое. Я собиралась учиться и работать, чтобы однажды иметь возможность гордо поднять голову и твердо заявить, что я достигла всего сама. Что справилась, что у меня получилось, и я смогла встать на ноги, добиться всего честным трудом. А теперь… из нищей провинциалки я превращалась в содержанку, которую еще и ко всему прочему стеснялись.

Не о таком будущем я мечтала.

Я распаковала еще несколько и поняла, что мне просто нечего надеть в вычурные салоны или ТЦ, куда Тагир собирался меня вести. У меня не было дорогих или новых шмоток. Лучшее, что есть, уже было надето на мне и было куплено не мной.

Психанув, я схватила в охапку вещи из одной коробки и понесла их в сторону гостиной. Я видела, что супруг был там, когда проходила мимо. И действительно, он обнаружился, где я и ожидала. Тагир сидел на большом, кожаном диване, одет он уже был в свитер и другие брюки, на коленях расположился ноутбук, в котором он находил явно что-то интересное, потому что внимание его я привлекла не сразу.

– Вот! – Я бросила всю одежду к его ногам. – Выбирай, что хочешь, что должна носить твоя жена? У меня одинаково отстойные шмотки! И вообще, я явно не та девушка, что устроила бы тебя! Я из бедной семьи, у меня нет дорогой одежды, я выбрала явно нелучшую на твой взгляд профессию, я дикарка, которая не умеет вести себя на людях, и будет позорить всю твою аристократическую семью, я невежда, которая не знает ваших традиций, в общем и целом, мне кажется, я не достойна такого прекрасного мужчину, как ты! – прокричала я, выплескивая все свои эмоции наружу.

Да, меня обидело сегодняшнее утро. Мне было неприятно то, как отзывался обо мне дражайший супруг. Если я была такой ужасной и недостойной его, то уж что-то, а на шею я ему не вешалась!

– Думай, что хочешь, а учиться я буду на выбранную мной профессию! Это мой и только мой выбор, это дело моей жизни, и ты не вправе решать за меня такие вещи! Хочешь, бей меня, хочешь, насилуй, хочешь – шантажируй, чем угодно, но я не сдамся! Достаточно уже того, что ты сделал со мной, сильнее я не согнусь! Всему есть предел!

Тагир молча выслушал мою истерику, а затем медленно отложил ноутбук в сторону, поднялся и подошел ко мне. Я попятилась назад и собиралась уже дать деру, когда меня поймали крепкие руки. Я зажмурилась и прикрылась руками, не зная, чего ожидать. Зря я так разошлась, определенно зря.

– Аврелия… – мягко прозвучало над ухом. – Не знаю, почему ты считаешь меня таким маргиналом и моральным уродом, но веришь или нет, я не бью и не насилую девушек. Тем более, я не стал бы никогда делать ничего подобного со своей избранницей и любимой женой.

Я выдохнула и обмякнула в чужих руках. Черт, оказывается до этого я была напряжена так, что мышцы едва не затекли. Сорвавшись в очередной раз, я зарыдала в голос, уткнувшись в твердую грудь.

– Перестань, детка… Я не хотел тебя обижать. И я не имел в виду, что у тебя какая-то плохая одежда, я просто хотел тебя порадовать. Девушки любят шопинг и новые вещи, хотелось тебя немного отвлечь… не вышло.

– Я… я не хочу…

– Я хотел как лучше, извини меня.

– Я все равно… – Я выпуталась из объятий мужа и отрицательно покачала головой. – Не буду учиться на учителя! – упрямо выдохнула, поднимая голову и заглядывая в лицо Закирову. – Я сама выбирала… и буду и дальше…

– Строптивая? – хмыкнул он.

– Ладно, давай так… мы сейчас все же едем по магазинам, обедаем где-нибудь в красивом месте, отдыхаем весь день, а на счет учебы… я обещаю отложить этот вопрос. Идет?

– Что значит «отложить»?

– Это значит, что пока что ни ты, ни я не выиграли в этом споре.

– Значит, у меня есть шанс?

– М… еще одно условие.

– Как-то многовато их у тебя… – Тагир только улыбнулся и бросил на меня хитрый взгляд.

– Поцелуй. Один поцелуй и мы обсудим это через несколько дней.

Я открыла рот, собравшись возмутиться, а затем вспомнила, что вообще-то, мы с ним уже женаты и он имел право требовать с меня подобного рода ласку. Это было нормой между любящими людьми, которые только-только связали свои судьбы воедино, принеся клятвы и поставив роспись на красивых, официальных бумажках. Проблема была только в том, что в нашем случае все было не так радужно, да и любящей парой нас было не назвать.

Я промолчала, а Тагир нахмурился. По всей видимости, он ожидал иной реакции. Странно. Неужели он думал, что я буду виснуть на нем и делать все с большим желанием?

– Я противен тебе? – Тагир скрестил руки на груди, слегка отклонившись от меня.

– Нет. – Это вырвалось прежде, чем я успела осмыслить то, что собиралась произнести. Видимо, подсознательно я действительно не испытывала к мужу не отвращения, не неприязни. Но… в нашем случае было слишком много этих самых пресловутых «но».

– Тогда почему ты так отчаянно сопротивляешься? Так, будто от этого зависит твоя жизнь?

– О чем ты?!

– Так было с первых дней. Так продолжается и сейчас. Ты закатила истерику из-за моего предложения сходить в магазины и купить что-то новое? Так это потому, что я не могу свозить тебя в достойный медовый месяц, у меня просто нет на это времени, и я хотел хотя бы пару дней провести вместе, подарить тебе что-то, что тебе понравится. А ты вывернула все таким образом, будто я стыжусь тебя! Когда я демонстрировал нечто подобное? Когда говорил, что ты меня недостойна или давал повод так думать? – Тагир говорил тихо, но твердо, и в голосе его сквозила не агрессия, а скорее, обида.

Я правда его так сильно задела?

– Ты с первых дней шарахаешься от меня так, будто я прокаженный, будто я демон во плоти… Я не понимаю, почему. Что такого ты во мне видишь, что не можешь дать хотя бы крохотный шанс?

Я промолчала в ответ. Мне нечего было ответить, потому что я и сама не знала. Вначале это была реакция вроде «а вспомни, что было с Владой!», но потом… потом я сопротивлялась скорее по накатанной. А потом появился Денис и… я влюбилась в него. Когда твое сердце отдано одному, очень сложно давать шанс другому. Пускай он хоть тысячу раз хорош. А сейчас… сейчас все зашло так далеко, Тагир сделал то, что простить было крайне ложно. Он намеренно ломал мою волю, он решал все сам, не спросив моего мнения. А потом удивлялся, почему я не иду ему навстречу. Он требовал выйти за него, он требовал уважения, он требовал соблюдения традиций его народа, а мне все это было не нужно.