Страница 2 из 6
Прабабчатая Яга явилась без шума и пыли. Внезапно возникла на полянке, одним левым глазом оценила обстановку, подошла к Избушке, пошепталась с ней, и выдала вердикт:
–Тебе правнученька, надоть ужо древний язык-то вспомнить! Она ж на нём лучше понимает. А то осовременилась! Что это за «океюшка» в твоем разговоре мелькает?! Кекеюшка, такая?!
Яга стыдливо промолчала, есть грех, заразно оно, современное оскопление слов.
–Ладно, долго говорить мне нонеча неколи.
Младшая Яга, мысленно подготовившаяся к долгой, очень долгой лекции пополам с проповедью, незаметно вздохнула. Очень незаметно. Ибо если бы старшая услышала такой облегченный вздох, не миновать отповеди!
– Слушай внимательно, – продолжила старшая, – твоей Избушке надоело быть транспортом, она хочет хоть на немножко побыть пассажиром. А далее думай сама!
Баба Яга почесала уже и так до нельзя взлохмаченную макушку.
Вот чего вы ворчите?! Подумаешь, прическа у Ягуси сбилась! Что? Никогда в шалаше не ночевали?
А зря! Романтика! Звезды… сосновые лапы…точечный массаж без отрыва от производства, на уровне иглоукалывания, соловьи заливаются…комары…ох, комары!!! Через их песни никакой соловей не пробьется!
А вы прическа!
Старшая Яга уже растворилась в воздухе, как ни бывало.
Младшая подошла к окошку, косящемуся на неё большим глазом, и ласково сказала:
–Избушечка, милая, ты что, на ком нибудь покататься хочешь?
Избушка фыркнула, квохтнула:
– На кокококом?! Нет! На чём!
– Поняла, – обрадовано, наконец-то диалог завязался, – ответила Баба Яга. – Тогда у меня к тебе есть предложение.
Ты довозишь меня до моря, я тебе нанимаю корабль. Сразу десяток зайцев подстрелим. И тебя покатаем, и мне за море окиян давно уже пора наведаться. Метелкой там кое – кому по кое – каким маковкам настучать!
Согласна?
Избушка радостно, как неоперившийся цыпленок, заскакала по полянке, кудахча во всё крыльцо.
Вы нарушили государственную границу
И пришла суета. Что за суета спрашиваете?
Места для Избушки на стоянках заказать надо? Надо. Думаете, что в сказках всё просто? Прыг-скок и ты на морях? Ха!
Да у них своих бюрократов волшебных, как гороха в мешке мальчика с пальчика!
А заправку дровами в степях суховейных?
А,…а,… а, … короче, продумать надо было многое. Заранее. Чтоб не вышло:
«Вас тут не стояло, гражданочка. А куда это вы мою вязанку дров поперли?! Потапыча местного сюда!! В погонах! Пусть разберется!»
Разобрались бы ясный, частный, но проще сразу всё предусмотреть, чем потом время терять. Одно хорошо, маски шоу отменили.
Хотя…с таким выражением личика, как у Яги, маски без надобности. Она ж как глазом глянет, как сверкнет улыбкой с оскалом, сразу везде пропустят. Лишь бы на эту святочную харю больше не любоваться.
Харя была не для всех. Только для особо одуренных, русских слов не понимающих. И всё ж хорошо, что не надо больше эти фикции в карманах таскать. Для карманов лучше назначение найти можно, так ведь?
Но вот суета завершилась. Чемоданы уложены, новые купальники Озоном доставлены, босоножки на Ягову ножку, найдены.
Порядок, братцы, можно к морю отправляться.
Эх, пошла родимая! С ветерком!! Да с хохотком! Да с песнями о путешествии чудесненьком.
Долго ли путь длился иль коротко, сказать не могу. Ничего там особо не случалось.
Всё предусмотрено, всё включено. Что тут запоминать? А! Виды? Ну, это отдельная статья. Могу фотки выложить. Путь из болот к морю, называются. Коли время будет.
Потому как на месте события завертелись калейдоскопом безостановочным.
Всё началось с того, что Избушка, увидев синие, синие, синие волны, потеряла остатки терпения, и с разбегу, окатив отдыхающих волнами, равными девятому валу, влетела в ласково зовущую бирюзу.
Яга выпрыгнуть не успела. Она даже охнуть не успела, как оказалась по пояс в воде. Соленой.
Плюясь и отплевываясь, вспоминая прародительницу Избушки не совсем мадамскими словечками, теми самыми, что раньше в заговорах применялись, а теперь на заборах пишут, Яга натянула уже мокрый купальник, и рыбкой нырнула прямо из окошка в волны.
Она хотела высказать Избушке всё, что она думает о таком её поведении, но…
Поглядев на прикрытые в неге ставни, приоткрытый по-детски ротишко крыльца, ругаться передумала.
Избушка гребла сильно, мощно, споро. Яга только и успела, что ухватиться за заднее крылечко, чтоб не отстать.
И они оказались в чистом, без народа пространстве.
Боже, какая благодать! Вот как можно в таких местах ссориться и что-то делить?! Поясните мне, бестолковой!
Тут жить только да радоваться надо. Так ведь? Сама знаю, что так.
Избушка наконец-то слегка притомилась и прилегла подрейфовать в теплом, спокойном, мягко подсоленном течении.
Яга, счастливо вздохнув, поплавала ещё чуточку вокруг неё, и забралась на крылечко позагорать.
– Вы нарушили государственную границу! Вы нарушили государственную границу! Нарушителям сушить весла…тьфу, то чем гребли, и сдаться на милость властей!
При отказе выполнить наши требования, имеем право открыть предупредительный огонь!
Ор из рупора нарушил идиллию. Баба Яга открыла глаза, и внимательно посмотрела в сторону того, кто посмел такое выорать.
«Бессмертный что ли? Аль жизня так достала, что самоутопиться возжелал?!»
Явно читалось сейчас на её милейшем личике. Таком, которое если в таком состоянии увидеть во сне, то только три варианта остаются:
1) Уснуть навсегда, там, где спал.
2) Икать и заикаться, пока что-то ещё страшней не увидишь.
3) Вытекающее из второго: Увидев страшнее, бежать в сторону задумчивого кабинета. Такого, где раньше газеты читали, а теперь с приходом цивилизации рулоны туалетной бумаги висят.
Ну, …если их ещё в магазинах не расхватали. Мы ж первым делом при любом перепуге что делаем?
Правильно! Скупаем гречку, сахар, соль, и туалетную бумагу.
Тренинг у нас такой. Кто больше донесет, и как обвести вокруг пальца продавца, чтобы вместо положенных пяти, дал двадцать пять рулонов.
Не получится обвести, мелочи-то, какие! Мы пять, нет! Мы двадцать пять раз в очередь станем, зато всех победим!
Не будите во мне Посейдона!
Таможенники и Яга несколько секунд смотрели друг на друга. Первые удивленно, ещё бы, не каждый день встретишь в открытом море Избушку, гребущую курьими ножками, и помогающую себе ставнями, навесом под крышей, и при это широко улыбающуюся крыльцом, на котором сидит дама в купальнике, со зверским выражением лица.
Яга… Яга смотрела задумчиво, настолько задумчиво, что у таможенников засосало где-то под ложечкой, и возникла вполне себе здравая мысль:
«А может, ну её?! Пусть и дальше нарушает?!»
Яга вытянула ручищу в сторону внутренностей Избушки, в её лапище оказалась кудрявая метелочка.
Яга расслаблено, неторопливо, в каком-то месте даже грациозно, поднялась оттуда, где сидела, подошла в край к воде, и с размаху шибанула по волнам метелкой:
– Посейдон! Посейдонушка! Братишка, пока ты там статуем притворяешься, меня тут обижать изволят! Давно тебе опунцию хуаножопензис (Opuntia huajuapensis) не дарили?! На ебельмании желтошиповой(Uebelma
Волны вспенились, одна огромная, поднявшись, распалась, и из воды показалось заспанное лицо Посейдона. В бороде застряли крошки вчерашнего ужина, на голове поплясала толпа русалок, оседлав морских коньков.
Вид, словом, у Посейдона был весьма и весьма импозантный.