Страница 5 из 8
Еще день в пути, и поздним вечером, почти ночью, мы на месте. То, что скоро конечная остановка, стало понятно километров за сто: трасса опустела окончательно, только тащилась фура впереди, пока мы ее не обогнали, тайга теперь шла сплошной стеной по обе стороны дороги, стало тише, как будто нас перебросили не только в пространстве, но и во времени. Если б не эта фура, можно было бы подумать, что людей здесь нет и о цивилизации не услышат еще несколько десятков лет.
Особняк Егоровых построен в абсолютно медвежьем углу, вдалеке от поселений, к нему ведет дорога, которую мы сначала проехали, не заметив, пришлось возвращаться. Окруженный высоким каменным ограждением, с колючей проволокой по верху. Зная Сергея, могу предположить, что она еще и под напряжением. Макс, опустив стекло, сначала смотрит на ворота – тяжелые даже с виду, – потом поворачивается ко мне:
– Это вроде здесь.
– Здесь. – Я бросаю ему брелок с кнопкой от автоматических ворот: – Заезжай.
Когда мы оказываемся внутри двора, усаженного декоративными карликовыми елями, Максим останавливается, давая нам выйти, а сам загоняет машину в гараж. В середине огромного двора перед не менее огромным домом китайская шестиугольная беседка. Сергей говорил еще, что за особняком есть сад и сауна.
– Жить можно, – резюмирует Андрей, подкуривая. – Но внешне больше похоже на тюрьму, чем на дом.
– В тюрьмах тоже живут, – хмыкаю я.
– В тюрьмах еще сам знаешь, что люди от скуки делают. Ну, что стоим, пошли по камерам? Надеюсь, тут есть интернет. Работу я бросать не планировал.
– Иди, я Максима подожду. Вещи надо занести.
Андрей пожимает плечами – раз надо, значит, надо. Он сам найдет свою комнату, точнее, выберет ее, свет и воду тут включать не нужно, дом на автоматике. Для своего удобства и своей семьи Сергей средств никогда не жалел.
Глава 6. Виктор
Первым делом, показав Максиму, куда нести вещи, проверяю сигналку, черный ход, чтобы был свободен, в случае чего, камеры – к ним можно подключаться онлайн, но я надеюсь, что Сергей этим злоупотреблять не станет. Тревожные кнопки на месте, на кухне под столом, в кабинете на втором этаже, и еще одна должна быть всегда со мной, тоже на всякий случай. Которого произойти не должно. Но я не собираюсь терять бдительность даже здесь – особенно здесь, где мы для всех чужаки.
Андрей выбирает себе – ожидаемо – комнату с панорамным окном и видом на лес, хотя мне, как личному охраннику, выбор такого доступного для просмотра пространства не может нравиться. Но с Андреем бесполезно спорить, он просто не слушает, что ему говоришь, поэтому я только советую не раздвигать шторы полностью.
– Слушаюсь, босс, – хмыкает он, садясь на диван центре комнаты.
– Буду проверять тебя каждые два часа, не запирайся.
– Это еще зачем?
– Пожелание твоего отца.
Андрей смотрит в ответ кисло, будто откусил от лимона:
– Как я мог забыть про него. Уж он-то про нас точно не забывает.
Я знаю, что у Андрея с отцом не самые лучшие отношения, но вижу, что это он говорит просто от раздражения и на самом деле так не думает. Сергей все-таки относительно других очень лояльно относится к сыну. И я знаю, что любит его. Поэтому не воспринимаю никак ворчание Андрея.
Максима я застаю на кухне, задумчиво изучающего содержимое шкафчиков.
– Холодильник забит, хватит недели на две, – говорит, замечая меня. – У нас будет кто-то, кто займется этим?
– Ты, – отвечаю я, заглядывая в огромный холодильник и убеждаясь в его словах. – Только не говори, что умеешь готовить одни макароны.
– Почему, я умею не только варить макароны. Еще и кастрюлю отдирать от них… Не беспокойтесь, я неплохо готовлю. Есть вы точно сможете. Мне где можно остановиться? Тут дворец, а не дом.
– Бери любую спальню на втором, кроме той, что напротив Андрея, ее занял я.
Он выбирает самую дальнюю, рядом с лестницей на мансарду, окнами в сад. Я бы ее тоже выбрал, если бы не работа и не прямая обязанность следить за безопасностью вспыльчивого подопечного.
Разбираю вещи, развешивая в шкаф нехитрые шмотки – джинсы да футболки с толстовками, можно отдохнуть от повседневных рубашек и костюмов, которые были необходимостью в городе. Сергей, на самом деле, не требовал того же послушания, как от других охранников, ведь я стал кем-то больше, чем телохранителем, но тогда в клубах меня бы постоянно принимали за спутника Андрея, а этого нам не требовалось совершенно. Ни мне, ни Андрею, от которого шарахались бы потенциальные средства скрашивания досуга.
Разложив бритвенные принадлежности в ванной, я наконец вспоминаю, что с утра так и не поел – сначала не хотелось, потом стало не до этого, потому что Андрей уснул, привалившись ко мне, а будить его я не стал. В такие минуты я мог наслаждаться его близостью без проблем для себя, и это были самые приятные моменты. Последний такой случился месяц назад, когда я забирал его, пьяного в нулину, из клуба, и он, ожидая, пока я открою дверь в машину, висел на мне. А потом, обхватив руками за шею, развернул мою голову и просто смотрел, долго и странно. На какой-то миг мне даже почудилось, что поцелует, но я раньше, чем он сделал что-либо, усадил его в салон, где он вскоре отключился. Я уже так привык к нему – это было самой большой ошибкой, – что мне стало казаться, каждый раз, когда он с кем-то, я сдаю его в аренду. Потому что все остальное время он принадлежит мне.
На кухне я некоторое время всматриваюсь в содержимое холодильника, не зная, с чего начать, потом, к своей радости, раскапываю среди прочего завернутые в фольгу готовые сэндвичи с лососем, откусываю половину и не сдерживаю довольного мычания.
– Как, оказывается, просто сделать тебе хорошо, – раздается рядом, и Андрей, подходя, забирает у меня второй сэндвич, тоже откусывая. – Съедобно. Ты кофе нашел?
– Пока не искал. Должен быть на верхней полке, где специи.
– Фу, растворимый! Серьезно? Никто не догадался привезти кофеварку? Завтра езжай в город и исправь это.
Андрей в трусах и рубашке на голое тело, в ушах наушники, волосы влажные после душа, поэтому, наверное, мне так хочется сгрести их в кулак. Но еще больше – взять его за шею и прижать к шкафчику. Раньше таких ситуаций не возникало, потому что я ужинал вместе с прислугой вечером, не мотался ночью в поисках того, что можно сожрать, и не мог натолкнуться на Андрея, которому бродить ночами по дому как раз всегда нравилось. Я слышал, как хлопает дверь в его комнату, как он звонит кому-то, гуляя по лестнице сверху вниз и обратно по нескольку раз подряд.
– Что смотришь? – спрашивает он, и я отвожу взгляд. – Ну смотри. Если хочешь, могу все снять.
– Нового ничего не увижу.
– Так тебе новое и не надо, если на старое стоит. Привыкай, Витюш, тебе долго со мной жить. Только тут нет никого, кто помешает мне ебать твои мозги. Прости, ничего личного.
– Водитель еще есть.
– До него я тоже еще доберусь. Хотя с ним будет неинтересно – он натурал.
– Или не пробовал.
– Или не пробовал, – Андрей ухмыляется, засовывая в рот вторую часть сэндвича. – Шаришь. Люблю, когда ты покладистый. Кофе мне…
– Сам сделай.
– Понял, понял! – он быстро сдается и это тоже нормально, знает, что на мне не поездишь.
Он кладет в чашку два куска сахара, ложку кофе, доливает сливки и кипяток – прямо как я себе всегда делаю, – а потом отдает ее мне. Удивлен, но вида не подаю. Себе он разводит что-то, что трудно назвать съедобным: три ложки кофе без сахара, корица на кончике ножа. Отхлебывает, морщится, но глотает снова.
– Глазированные сырки, сто лет их не ел, – с боковой полки холодильника Андрей сгребает сразу несколько, один из них бросает мне со словами: – Поешь сладкого, порадуй себя. А то как фотка на памятнике.
– Ты сам-то давно радовался? Кто в машине говорил, что, если мы до августа не уедем обратно, ты пешком через тайгу пойдешь?
– Я познал дзен. На ближайшие пару дней. Потом – посмотрим.