Блок 24

Глава 1. День, когда я умер и возродился.

Я сидел за рулём джипа, который несся по ночной дороге города. В салоне звучало радио, вещая новости спорта:

— Неделю назад восходящая звезда ММА Евгений Листов, нокаутом в первом же раунде доказал своё превосходство и получил право состязаться за звание чемпиона мира в лёгком весе, и возможно станет одним из самых молодых бойцов, получивших этот титул. Следующий бой у Евгения пройдёт уже через полторы недели в Лас-Вегасе с Бобом Адамсом. Шансы на победу велики у нашего спортсмена как ни когда. Будем болеть за Евгения, а теперь к новостям футбола.

Я переключил радиостанцию и усмехнулся под какую-то песню, которая звучала из динамиков авто, погружаясь в свои мысли.

Я много лет шёл к этому дню. Изнурял себя многочасовыми тренировками в различных залах, положив крест на юность и личную жизнь, чтобы в свои двадцать лет стать чемпионом мира в лёгком весе.

В свои годы у меня теперь было все, что могли желать многие люди. Деньги, квартира, дорогая машина, и куча фанатов и фанаток, а вскоре у меня в руках окажется заветный пояс.

Из моих мыслей меня вывел телефонный звонок. Переключив вызов на громкую связь, услышал из динамиков машины голос моего менеджера:

— Жень, привет. Ты обдумал моё предложение?

Я скривился словно от зубной боли, и даже бы сплюнул если бы не находился в салоне машины.

— Владимир, я же уже сказал, что не намерен сливать бой. Пусть кто-то другой таким занимается.

— Женя, послушай, — слегка нервно донеслись слова мужчины. — Тебе всего двадцать лет. Ты и так уже на пьедестале. Слей бой, ты даже не знаешь, сможешь ли ты выиграть. А тут тебе триста кусков зеленью, да ещё за проигрыш заплатят. Что тебе бабло лишнее что ли? В следующий раз свой пояс заберёшь.

— Я уже говорил тебе и ни раз. Я не буду сливать бой. Если проиграю, то честно. Так что прекрати меня уже с этим донимать. — Слегка резко сказал я, притормаживая на светофоре.

— Донимать!? — взревел собеседник. — Да ты хоть понимаешь, что там за люди! Ели их парень не выиграет, то моей и твоей карьере придёт конец. Я уже сказал им, что ты сольёшь бой. Так что можешь отдыхать и не готовиться сильно.

— Что! — заорал я, сжимая чуть ли не до хруста руль. — Я положил на это всё. Я отказался от друзей, от учёбы, от девушки, в конце концов! А ты мне говоришь, что ты им сказал, что я солью бой! Чёрта с два! Я даже если сдыхать буду, вырву победу. Даже если это будет последнее, что я сделаю в своей жизни.

— Я так и думал, что ты так скажешь, — холодным тоном произнёс Владимир. — Ладно Жень едь домой, я всё решу. Ты ведь Деловой проспект проезжаешь, до дома рукой подать. Потом поговорим.

Собеседник прервал звонок, а я всё сжимал с силой руль, стоя на светофоре.

В голове крутились мысли, как у моего менеджера вообще такие мысли пришли. Мы же с ним не один год шли рука об руку в этом деле. Он сам видел, как я отказывался от всего, что бы пришёл тот день, когда я смогу вступить в бой за звание чемпиона мира.

Замигал желтый свет светофора, и я уже приготовился поехать дальше, как на пешеходном переходе переходя дорогу, упал пожилой мужчина, а его клюшка отлетела в сторону.

Люди, которые спешили перебежать дорогу в последние секунды, даже не обращали на это ни малейшего внимания.

В зеркало заднего вида я видел как в скорой близости, видя свой сигнал светофора, неслись машины, которые из тёмного времени суток ни как не могли увидеть упавшего деда из-за пары машин которые уже хотели его объезжать спеша в путь.

— Твою мать! — ударил я по рулю, и вывернул его так, что бы мой джип перекрыл дорогу машинам.

Выскочив из машины, я слышал, как мне гудит поток машин, которые нехотя тормозили, дабы не влететь в бочину моего внедорожника, который встал как заграждение.

Я же обогнув капот, подошёл, к пытающемуся встать мужчине, который без своей клюки не мог даже нормально держать равновесие.

— Вот держите, — схватил я клюшку, которая валялась в полутора метрах от деда, и отдал ему, после чего за подмышки поставил его на ноги. — Всё хорошо? Давайте я вас доведу. — Повел я деда, по пешеходному переходу, напрочь остановив поток машин в обе стороны.

— Давай живей блядь! — Донесся борзый голос из затонированного седана.

— Постоишь! Мудак чёртов. — Повернул я голову на кричавшего паренька из окна машины, ведя деда.

— Чё! Да я сейчас выйду, ты лежишь тут! Понял козёл! — Орал блажью парень, чуть не вылезая на половину в окно своего автомобиля при этом, сигналя, на чём свет стоит.

— Ну так вылезай! — Огрызнулся я.

В этот момент мы прошли тот участок, на котором стояла та самая машина, из которой и доносились ругательства.

Авто взревело мотором, и сорвалась с места пролетая мимо нас, а мне в спину влетела пластиковая бутылка кинутая из окна водителем с которым и произошла словесная перепалка.

— Сука. — Сжал я зубы, доводя до тротуара деда.

Как только пожилой мужчина был не на проезжей части, я хотел было быстро вернуться к перегородившему полдороги джипу, как дед с силой сжал мою кисть. Я удивлённо повернулся на мужчину, а он произнёс, на половину беззубым ртом, засовывая руку в карман лёгкой куртки:

— Спасибо тебе. Есть ещё добрые люди на свете. Вот возьми подарок тебе, пригодится.

Старая трясущаяся рука достала из кармана карту и вложила мне в ладонь.

Я посмотрел на то, что дал мне дед и удивился ещё больше чем его хватки словно у борца профессионала.

В моей ладони была карта, только странная. Двойка красных жезлов, по центру которой был нарисован мужчина с посохом,

— Двойка жезлов? — Таращился я на странную карту.

И тут мне в спину влетели десятки клаксонов из скопившейся пробки из-за моей машины.

Я дёрнулся, а дед отпустил мою руку, смотря, как я очень быстро бегу к машине.

Оказавшись за рулём, я кинул странную карту на пассажирское сидение, и вывернув руль, нажал на газ, уезжая с пешеходного перехода.

Через пару минут я смог прийти в себя от неожиданной ситуации, но вот ощущение стальной хватки на моей руке всё ещё присутствовало.

— Бред, какой-то, — бубнил я, выворачивая на прямую дорогу перед своим домом. — Красные жезлы, что это за карта такая? — Покосился я на валяющуюся карту на сидении.

Вдалеке виднелась здоровенная машина на аварийках, которую то и дело объезжали машины, а я услышал сигнал клаксона в спину.

За мной рьяно желая обогнать, ехала иномарка, и то и дело сигналила мне.

— Совсем больной что ли. — Косился я в зеркало заднего вида, смотря как машина, то и дело петляла, то вправо, то влево.

Лихач на авто ещё раз издал сигнал, и нажав на газ в наглую попёр с права. Чтобы уйти от столкновения я рефлекторно вывернул руль в лево, вылитая на встречную полосу, и только увидел как КАМАЗ, который стоял на аварийных сигналах, уже начал движение, и влетел в лобовую с моим джипом.

Острая всепроникающая колющая боль сотрясла мою грудную клетку, а я издал хрип, наполняя, словно скрученные лёгкие воздухом.

Моё веко оттянули и стали светить ярким белым светом, от чего мой глаз стал, как ненормальный крутится в глазной впадине.

— Есть реакция! — донеслось эхом до моих ушей. — Откачали. Везите в бокс.

Я с трудом разлеплял веки и видел белые потолочные плиты, и лампы которые ярко светили на всём протяжении моей транспортировки.

Мысли словно рыбы на суши трепыхались в голове, словно стараясь запустить деятельность мозга, но сознание то и дело гасло, ни давая им, ни шанса.

Когда всё же я пришёл в сознание и смог приподняться на локтях, то понял что мои руки и ноги были прикованы к кровати.

— Что за хрень. — Слабым хриплым и словно не своим голосом произнёс я, тряся наручниками.

Покрутив головой оторвавшись взглядом от оков, я понял, что нахожусь в маленькой комнате белого цвета, в которой кроме кровати и медицинского столика не было ровном счётом ни чего.