Тафгай.

- Я сразу поняла, что ты приезжий, - женщина снова впилась в меня больным для губ и страстным поцелуем. – Я тебя сама найду, мой Иван Тургенев, - хохотнула она и побежала по газону, скрывшись в темноте.

«Ну, любовный хренов теоретик! – отчитывал я голос в своей голове. – Надо брать, надо брать. Сказано же было, что дело не чисто! Теперь заткнись хотя бы на неделю, пока я в состав пробиваюсь. Одни неприятности от тебя. Лучше бы во время матча подсказывал, кому пас отдать надо, кто открылся, кого наоборот защитники прикрыли».

Я зло мерил шагами Московский проспект, направляясь в гостиницу. Танцы, пока мы целовались с ненормальной любительницей литературы закончились, разобрали не только самых красивых, средних и не очень, разошлись вообще все. И вдруг проходя мимо очередной панельной пятиэтажки, я услышал крик. Либо животное какое-то мучают, либо к человеку пристают с высоким женским голосом, мне всё равно, планка мигом упала, и я тут же ринулся разбираться – что за хня?

- Отцепитесь! – Крикнула девушка где-то в глубине плохо освещённого двора. – Спасите!

Девчоночьи крики перемежались мужским гоготом.

- Да не рыпайтесь дуры! – Услышал я, уже подбегая.

И когда я вылетел на нехорошую компанию, расклад сил оказался такой, четверо мудаков, и две девушки, которые отмахивались сумочками. Двоих первых балбесов, что оказались на пути я без разговоров столкнул лбами. А о чём с ними вести беседу, не о Тургеневе же? Они и «Муму» в жизни никогда не читали. Поэтому следующего я долбанул правым боковым в челюсть. Чтоб значит, когда придёт в себя, записался в библиотеку. А то отстает пока культурный уровень уличной шпаны от европейских стандартов. Четвёртый же с криком: «Наших бьют!», уверенно и смело побежал за подмогой. Кстати, которая вполне могла и подойти. А вдруг их там человек двадцать? Да и эти, враги русской классической литературы, скоро очухаются.

- Делаем ноги, девчонки, - подмигнул я двум зарёванным подружкам.

И мы, не сговариваясь, понеслись в противоположную сторону, потом куда-то свернули и тут полил неприятный сентябрьский дождь.

- Давай в подъезд, - пискнула одна девушка.

С этим предложением я согласился, и мы забежали наугад за деревянную скрипучую, без всяких кодовых замков дверь.

- Поднимемся на площадку между вторым и третьим этажом, - шепнул я. – Так на всякий пожарный. Мало ли им ещё захочется звездюлей.

Девушки нервно хихикнули и мы, стараясь ступать как можно тише, поднялись вверх по лестнице. И тут я, наконец, рассмотрел кого спас от необразованных неандертальцев. Два светло-серых коротких плаща, черные туфли, прическа «Бабета» из пшеничных волос на голове, и хитрые красивые глаза. Передо мной стояли две копии и улыбались. Близнецы! Кстати, у меня в юношеской команде играли двое братьев близнецов. Что характерно тренеры их путали, а мы легко различали. Но этих девчонок я пока отличить не мог, ведь мы даже ещё не познакомились.

- Меня Иван зовут, - представился я первым.

- Аня и Таня, - сказала за себя и сестру более бойкая девушка.

- Вроде взрослые девчонки, а не знаете, что гулять в такое время опасно для здоровья, - я серьезно посмотрел на них.

- Да были у нас провожающие, на танцах познакомились, - тяжело вздохнула разговорчивая Аня. – Но как этих увидели, разбежались.

- Ясно, спасайся, кто может. Есть такое предложение, пока дождь льёт, - я кивнул в окно, по подоконнику которого громко барабанили тяжёлые капли, - я вас до дома провожу. Не думаю, что шантрапа в такую непогоду будет долго бегать. Пошли?

- У нас зонта нет, - тихо пролепетала Таня.

- Ничего у меня есть плащ, - я снял с себя элемент своего выходного костюма и поднял над собой. – Я сам буду зонт.

Мы, осторожно оглядевшись, вынырнули из подъезда и посеменили дальше по неизвестным мне проулкам. Я, как древний Атлант, который по греческой мифологии держал небосвод на своих плечах, распростёр могучие руки и придерживал плащ, а девчонки, обнимая меня за талию, иногда взвизгивали, когда мы случайно наступали на невидимые в темноте лужи. И хоть идти было всего ничего, сёстры жили в общежитие областного училища искусств, в сталинской пятиэтажке, вымокли мы, по крайней мере я, до нитки.

- Зайдешь к нам в гости? – Спросила озорная Аня, при этом сестра недовольно её ткнула локотком в бок. – Мы тебе верёвку скинем из кухни второго этажа.

- Нет, лучше вы завтра приходите в «Алмаз» на хоккей, я вам билеты достану, - я накинул на себя плащ и поёжился. – В пять часов СКА и «Химик» из Воскресенска играют, а там что-нибудь придумаем. Ресторан, кино или мороженное.

- Вдвоём что ли приходить? – Удивилась Татьяна.

«Обеих надо брать», - ожил идиотский голосок, который никаких угрызений совести за собой не чувствовал.

- Вот чего я точно не люблю, так это дискредитации ни в каком виде, поэтому приходите вдвоем, - я улыбнулся и чмокнул сестёр в мокрые от дождя щёчки.

***

В субботу 18 сентября наше горьковское «Торпедо» получило всего один час льда во дворце спорта «Алмаз», причём сразу после завтрака. Ведь кроме нас должны были потренироваться ещё пять спортивных коллективов, участвующих в кубке имени космонавта Белова. Поэтому в десять часов утра недовольная и изрядно помятая команда выстроилась перед главным тренером Прилепским. В глазах своих партнёров, лично я читал один единственный немой вопрос: «Где бы поправить здоровье?»

- Вижу, хорошо отметили начало турнира, - ухмыльнулся «папа». – А кое-кто вообще всю ночь, где-то в одних трусах бегал, - Александр Тихонович выразительно посмотрел на меня. – Завтра по бабам побежишь уже в чём мать родила, так?

- Тренируюсь по древнегреческой системе, - отрапортовал я. – Но из-за неподходящего климата согласен эксперимент свернуть. Хочу отметить, что цвета нашего прославленного клуба не посрамил, тридцать км накрутил перед сном честь по чести.

- Накрутил он себе на одно место, - пробормотал Прилепский. – Виталич, позанимайся с вратаря индивидуально, - сказал тренер своему помощнику. – Ну, а вы болезные поехали по круг против часовой стрелки. Ускорение по свистку!

И народ угрюмо покатил наматывать круги. Затем «папа» заставил нас кувыркаться, падать, вставать с разбегу на колени и ещё бы маленько, то мы бы все поползли по-пластунски, но спустя полчаса Прилепский сжалился и объявил товарищеский мини турнир. На одни ворота встал Виктор Коноваленко – основной наш голкипер, на другие первый запасной Саша Котомкин.

- Первая пятёрка, - сказал главный тренер, делая пометку в журнале. – Защитники: Астафьев, Фёдоров. Нападающие: Мишин, Федотов, Фролов. Вторая пятёрка: Защитники: Гордеев, Мошкаров. Нападающие: Скворцов, Тафгаев и Ковин. Играем до первой пропущенной шайбы, проигравший садится на лавку.

«Ничего себе, - подумал я. – Мы с мелкососами уже вторая пятёрка. Лихо!»

- Мужики, - подозвал я перед двусторонкой своих партнёров по второй пятёрке. – Кова, Скворец на входе в зону атаки сыграем скрест. Вижу по лицам, что не понятно. Всё очень просто. Я пасую в край, допустим на тебя Кова. Ты начинаешь движение с шайбой вдоль синей линии, уводишь защитника за собой и оставляешь шайбу мне. Я на встречном, скрещенном движении влетаю в образовавшийся коридор. Ты, Скворец, входишь в зону параллельно со мной, чтобы замкнуть передачу на дальней штанге. А ты, Кова, заходишь по центру чуть позади нас.

- Тоже получается треугольник, только наоборот, - догадался более сообразительный Сашка Скворцов.