Тафгай.

«Не дошло, - ухмыльнулся я про себя. – Значит повторим». И я опять выполнил всё точно так же. Прыжок, удар, и подкрученный волейбольный снаряд как притянутый магнитом упал на свободный участок противоположной площадки.

- Мужики ближе к сетке вставать надо! – Первым подсказал, что делать болельщик, у которого трубы горели.

- Встали, собрались! – Прикрикнул капитан цеха №2.

- 5 -13, подача ремонтников, - сказал человек со свистком.

Я чуть-чуть подправил траекторию, и запустил ещё один планер с таким расчетом, чтобы мяч нырнул вниз не сразу, а пролетев ещё пару метров после разделительной сетки.

- Серёжа, твой! – Крикнул играющий тренер работяг с той стороны, но видя, что партнёр не успевает, сам рванулся на приём.

Однако Серёже об этом сказать уже не успел. В следующее мгновения два лба встретились так, что минуту стоял громкий и изобретательный мат на свободно выбранную тему. Судья тут же счёл своим долгом предъявить желтую карточку команде матерщинников.

- 6 – 13, - сказал рефери, уже улыбаясь.

После счёта 10 – 13, цех номер два, чтобы как следует поорать друг на друга взял спасительный тайм-аут.

- Мужики! – Крикнул нам физорг, свесившись с балкона. – Запомните наша сила в подаче, а не в приёме. Нужно больше подавать и меньше принимать!

Я хотел было послать Палыча подальше, за такую «умелую» командочку, но при его родной дочери, которая возможно ещё с мужчиной не испытала интимной близости, передумал.

- Хорошо полетело, - хмыкнул пацифист Николай, проковырявший в носу последние десять минут игрового времени.

- Если сегодня победим, - я выразительно глянул на неформалов. - То завтра тех, кто придёт, приняв на грудь «Жигулёвского», собственноручно перестригу из Джорджа Харрисона в Михаила Суслова.

Судья вновь дунул в свисток, призвав команды на игровое поле, разделённое натянутой на высоте два метра сорок три сантиметра сеткой. Я взял в руки мяч, как следует пару раз ударил его об пол, и подумал: «Какая замечательная подача – этот планер. Легкая и хитрая в отличие от энергозатратной силовой. Прямо как в жизни, бьёшься что есть мочи в закрытую дверь, а рядом сбоку - свободный проход».

Я запустил ещё пять самонаводящихся планирующих подач, и первая партия закончилась со счётом 15 - 13. И если вначале публику веселили мы, падая, сталкиваясь, матерясь и ругаясь между собой, то в конце «отжигали» исключительно коллеги из второго цеха.

- Разговор ещё не кончен, - угрожающе рыкнул капитан и играющий тренер проигравшей команды, когда мы менялись сторонами площадки.

- Чё такой грозный? – Улыбнулся я. – Опять империалисты что-то натворили? Тогда к нам какие претензии?

- Мы за мир, - пробурчал пацифист Николай.

- Хватит слов, - вмешался судья со стремянки. – Приготовились, подача ремонтников, вторая партия счёт 0 – 0.

Вторая партия явилась продолжением первой, особенно второй её части. Подача у меня полетела замечательно, а морально сломленный соперник всё больше ругался и расстраивался. Правда, семь раз им всё же удалось перекинуть мяч на нашу сторону. Но, во-первых: ПТУшники сыграли самоотверженно, а во-вторых: Толя и Коля постепенно протрезвели и вспомнили, что когда-то кое-что умели. А Валера – так вообще золотой человек, молчаливый, исполнительный, и как старый конь борозды нашей игры не испортил.

- Виталич, кончай эту волынку! Трубы горят! – Кричал болельщик второго цеха капитану своей команды, когда счёт второй партии остановился на обидных цифрах 15 – 0.

К сожалению, третью, заключительную партию так лихо отыграть не вышло, так как рука после вчерашней гири стала побаливать и давать сбои. Мяч всё меньше слушался меня и улетал, то в сетку, то в аут. Но мужики вовремя включились, да и моральное состояния соперника было не на высоте.

- Поздравляю! – Святился счастьем физорг. – Благодарю за игру! Ты тоже молодец. Держи пять. А ты чей? – Обратился он к мужику, который рядом с нами устало держался за стенку. - Ну, так иди к своей команде, там они в раздевалке всё еще разливают! Поздравляю, молодец! – Пожал он мою горячую, от шлепков по мячу, ладонь.

- Палыч, - остудил я маленько триумфатора. - Завтра перед игрой нужно хоть полчаса над тактикой поработать. Боюсь, во время матча нервы - сорвутся, рука - не выдержит, а мужики потом зря обижаться станут.

- Пойдём, по дороге обсудим, - почесал он свой затылок.

Я хотел сказать, что нам не по пути, но увидев нашу отчаянную болельщицу, Светку, передумал. На улице уже давно потемнело, но городское начальство, не поскупившись на освещение центральных улиц, сделало всё, чтобы люди могли спокойно добраться со второй заводской смены до своих квартир и комнат. Ещё меня удивило несколько встреченных нами с красными повязками дружинников, которые держались по трое. Вообще множество гуляющей весёлой молодежи, и огни города создавали ощущение всеобщего праздника, который моментально растворялся, когда пешеходный тротуар заворачивал в проулок.

- Ты просто не понимаешь, как нам повезло с жеребьёвкой! – Громко говорил командным голосом Олег Палыч. – Двадцать команд разбили на две группы. И в ту попали и заводоуправление и команда конструкторского бюро.

- А в чём удача? – Удивился я.

- В том, что за них перворазрядники и кандидаты в мастера играют, - физорг поднял указательный палец вверх.

- То есть и гирю тягают мастера, и в теннис – мастера, и в волейбол? – Спросил я. – Это же подстава!

- И в баскетбол, и в хоккей - тоже мастера! Наивный ты человек, как будто только вчера родился, - весело вышагивал физорг, ведя под ручку с противоположной стороны от меня свою дочь. – У нас же спорт – любительский! Это значит, мастера спорта должны же где-то числиться, чтобы работа тренировкам не мешала. Зато весь мир потом рукоплещет нашим победам. Поверь мне, спорт – это большая политика!

Тут мы миновали «Пельменную» и мой дремавший организм вдруг заблажи нечеловеческим голосом: «Скажи быстро до свидания и поворачивай к Зинке! Сколько можно издеваться? В женскую общагу не ходишь, врачиху не посещаешь, Катьку замуж выдал, комсомолку упустил! Протестую! Волюнтаризм! Зина-а-а!»

«Уймись! Схожу я завтра к Ольге Борисовне! - психанул я. – Голову с тобой покажу».

- А мы пришли, - улыбнулась Светка.

- Может, чаю поднимешься выпить? – Предложил на радостях физрук.

- В следующий раз, - откланялся я, пожав руку мужчине и кивнув девушке. – Дома сегодня студент, выпускник, сюрприз обещал приготовить, как бы чего не случилось. Он у меня ещё домашний, не перевоспитанный.