Страница 10 из 101
Глава 4: Супергерои не нужны!
Я спустился на кухню следом за Мери. Венди уже сидела там и с любопытством поглядывала на нас. Её волосы больше не закрывали лицо. Венди пила чай и ела разогретые блинчики с варёной сгущёнкой, нарезанные на маленькие ровные кусочки. Мери поставила тарелку с пиццей перед собой и вгрызлась в первый кружочек. Мне еды никто не предложил, и это вызвало у меня закономерный вопрос:
- Доброе утро, девочки. А как у вас в семьях принято завтракать?
- Семья? – удивлённо сказала Венди.
- Ты наверное имел в виду прайд, Питер. Семьи бывают только у животных.
- Ну, Мери, я не изучал биологию в старших классах! И не помню своих родителей. Расскажи, что такое прайд?
- Люди живут прайдами. Мальчик должен выбрать три, а лучше сразу семь женщин к моменту совершеннолетия, и зарегистрировать с ними прайд. Обычно прайд состоит из семи женщин и одного мужчины, хотя женщин может быть больше. Закон запрещает прайды с меньшим количеством жён, но бывают исключения. А не пустоши вообще никакого закона нет.
- Понятно. А если я сначала заведу прайд, а потом найду свою родню, как это будет называться?
- Жёны твоего отца, кроме матери, называются тётушками, а другие дети твоего отца – сёстрами. Или братьями, если твоему отцу сильно повезёт. Остальные родственники могут называться кланом, если род старый или богатый. Кланы чтут традиции и управляются главой клана. По традиции главу клана принято называть Королевой, потому что самый известный по миру клан — это английские монархи. Кланы ставят свои традиции выше законов государства, но суд верховенство традиций над законом не признаёт, поэтому кланы стараются перенести всё взаимодействие с внешним миром на корпорации, чаще всего одноимённые. Клан Осборнов и корпорация Осборнов, например. Внутри клана Норму Осборн могут называть Королевой, а для остальных она просто хозяйка Оз-корп. Корпорации подчиняются законам государства, и это не нарушает клановых традиций, а ещё в корпорацию могут вступать прайды, не связанные кровным родством с кланом, поэтому корпорацией управляет совет директоров, а не хозяйка.
- Значит, вы у меня обе Королевы, а я голодный сидеть должен?
- В кланах сталкеров на пустоши Королев нету, Питер. – сказала Венди.
Микроволновка пропищала об окончании разморозки, и ко мне подлетела тарелка с блинчиками, ножом и вилкой.
- Горяченькие. – прокомментировала задержку Венди.
- Спасибо.
Я отрезал кусочек – получилось совсем не так ровно, как у Призрак – и продолжил разговор.
- Насколько сильно пострадал город?
- На Лонг-Айленде было много не разграбленных мест, но остров хорошо охраняется. Кажется, его уже начали восстанавливать, война закончилась больше года назад.
- У меня есть диорама – похвасталась Венди.
- Миниатюрная модель современного Нью-Йорка? Покажешь? – заинтересовался я.
Мутантка очень гордилась своей поделкой. Призрак превратилась в шар с глазами и принялась прыгать вокруг меня, очень обрадованная моей заинтересованностью. Усилием воли я переключил «песчаное» зрение, которое получил вместе с порцией её эмоций, на обычное оптическое. Быстро расправившись с завтраком, я встал, и Венди тут же поскакала к диораме, увлекая меня за собой. Мери осталась в кухне.
Мы спустились в подвал и дальше, по нескольким лестницам, в подземную мастерскую Венди. Диорама была прямо у входа, ничем не ограждённая, а за ней, в глубине тускло освещённой пещеры, был свален всякий хлам. Единственными источниками света в мастерской были уличные фонари в миниатюрном городе. Три острова возвышались из песчаного «моря». Манхеттен не был похож на то, что происходит вокруг, он был покрыт сказочными замками и достопримечательностями со всего мира. Кроме того, Венди поставила на свои места Статую Свободы и Эмпайр-стейт-билдинг.
Статен Айленд покрывали низенькие домики, а на берегу, со стороны континента, подобно дворцу возвышалось здание причудливой формы с крышей-куполом.
Лонг Айленд выглядел хуже всех, руины здесь соседствовали со скучными бетонными коробками, но кажется, это было отражением его реального состояния. Руин было совсем не много, и почти все – со стороны Манхеттена.
В мастерскую вбежала Мери и бросилась мне на шею, оторвав по пути факел на миниатюре Статуи Свободы.
- Я придумала, чем займусь сегодня! – сказала она.
- Молодец! Только не ломай диораму, она нам ещё понадобится.
- А? Да так только лучше, смотри, теперь статуя почти как настоящая! – Мери обижено надула губки. Я чувствовал её стыд, и от этого вес её тела, лежащего у меня на руках, стал совсем незаметным.
- Голову ещё отломать, и вообще один в один будет. – продолжила она, махая ногой в сторону фигурки. Я отодвинулся и Мери промахнулась.
- Ну, в следующий раз отломаешь. А теперь рассказывай, что задумала.
- Схожу на разведку, узнаю сколько людей вернулось и что от этого изменилось.
- Вот ведь… Иногда ты умеешь пользоваться головой по назначению.
- А в остальное время стараюсь не заморачиваться. Знаешь, мне вообще-то нужно убить самого могущественного человека в этом городе, что почти невозможно и сводит меня с ума. Но если я стану сумасшедшей, получится что она победила.
- Твоя жажда мести иногда переходит в одержимость! Я пойду с тобой, чтобы ты не наделала глупостей.
- Вот ещё! Только мешаться мне будешь. Сиди тут и не высовывайся, на пустоши много опасностей.
Я не стал спорить. Даже если я смогу убедить её в собственной полезности, это будет выглядеть будто она делает мне одолжение. Мне необходимо выстроить наши отношения так, чтобы девочки мне подчинялись, иначе я буду получать их способности только тогда, когда им захочется меня трахнуть, а не тогда, когда мне понадобятся суперсилы. Мери поцеловала меня в нос на прощание и убежала.
Я вытянул руку и Венди села на неё, глядя на меня своими огромными глазами.
- С тобой так весело! Хочешь пойти со мной в город?
Песок осыпался сквозь мои пальцы. Венди очень испугалась моего предложения покинуть логово. Страх передавал способности гораздо лучше, чем веселье, и я стал экспериментировать с песком. Мне нужно научиться пользоваться песком в бою или найти способ быстрого перемещения своего тела в пространстве.
Я взмахнул рукой и поднял трёхметровой длины полоску песка. Попытался добавить ещё немного, но на таком расстоянии контроль становился совсем ненадёжным, что для моей идеи недопустимо. Я закрыл глаза, опустил руки и постарался расслабиться. Эмоции Венди, хоть и подпитывали меня, одновременно очень отвлекали. Её страх делал меня раздражительным, тревожным.
- Венди, обними меня. Когда ты рядом мне не так страшно. – соврал я. Пусть думает, что обнимашки помогают справляться со страхом. Она прижалась ко мне своим телом, как тонкий слой чего-то мягкого, тёплого, шершавого.
Я не мог разгонять песчинки до такой скорости и в таком количестве, как это делала Венди при разрезании предметов, зато мог формировать из них острые зубья и вращать их на полоске песка, как на бензопиле. Я покрепче прижал к себе Венди, и начал пробовать осуществить задуманное. Мы оба постепенно успокаивались, и через пять минут я смог добавить треугольные выступы по краям полоски. Заставить их вращаться удалось только через полчаса после начала обнимашек, когда нежность и желание полностью вытеснили страх. Эти эмоции оказались менее пригодными для передачи сил, но не критично. От них у меня не возникало чувства надвигающейся истерики, это гораздо важнее. Наоборот, они помогали успокоиться и сосредоточиться, так что через час я уже свободно, без помощи рук махал двумя трёхметровыми пиломечами с бешено вращающимися лезвиями.