Страница 8 из 11
Чего стоило ему это деланое спокойствие, мать его…
Она же только что клещами вырвала у него кусок души. Кислота разлилась там теперь, кислота…
Не хотела. Вот она – правда. Сейчас он судорожно припоминал все фрагменты вчерашнего вечера и ночи. Она же все время старалась его оттолкнуть.
Просто не хотела его, но переспала, потому что так было нужно. А эротический массаж – это чтобы он не сорвался с крючка. Молодец. Очень профессионально. Ну а то, что он поверил, принял за чистую монету? Так сколько лохов размякало под ее руками и велось на что угодно?
Андрея выкручивало от осознания, что его чувства профанировали, втоптали в грязь. Но больше всего – оттого что он не мог от них избавиться. Хотелось хохотать в голос, выть, согнувшись от боли, колотить в бешенстве кулаками по рулю.
Но смысл? Смысл, нах***?! Он сам виноват.
Повелся. Съел. Хорошо.
Он провел ладонью по лицу, стирая эмоции, и начал уже другим тоном:
– Сценарий с изнасилованием отменяется. Мы отыграем все по первоначальному плану.
– Что? – пробормотала она, уставившись на него испуганными темными глазами.
Ну да, ей же страшно, он мог это понять.
– Можешь не беспокоиться за свою маму.
Девушка тихо завыла, прижав кулак ко рту и отвернулась.
– Подавать на изнасилование я бы не советовал. У меня хватит ресурсов и связей, чтобы дело замять.
Она же знала, что это будет приговор.
– Я не хотела, я бы не стала, – одними губами прошептала Настя.
– Мне все равно, – сухо проговорил мужчина. – Но я хочу, чтобы четко понимала. Дело касается моей семьи. Семьи моего брата. И ради их благополучия я сделаю все.
Колючее молчание повисло. Как-то совсем холодно стало, хотелось съежиться.
А мужчина выдержал паузу и проговорил:
– Даже женюсь на тебе.
Как будто гром прогремел в салоне.
– Что? – Настя задохнулась от неожиданности.
– Да. Ты не ослышалась. Фомин хочет, чтобы ты пролезла в мою семью, втерлась доверие к моему брату и его жене, чтобы шпионить и подстраивать гадости? Ты войдешь в мою семью. С одной лишь разницей – ситуацию будем контролировать мы.
Это было сказано негромко, но с такой холодной злостью, что Насте стало жутко.
– Когда все будет закончено, мы разведемся, – продолжал мужчина. – Ты получишь хорошие отступные.
– Зачем ты это делаешь? – только и смогла она выговорить.
– Так ты будешь у меня на глазах и не сможешь навредить моим близким.
Ведь знала же, что это будет приговор…
А он продолжал:
– От тебя потребуется только одно – правдоподобно сыграть, чтобы твой Фомин поверил.
Теперь он смотрел прямо ей в глаза. Смотрел и произносил это страшное:
– Сможешь сыграть правдоподобно? Тебе же не впервой.
Хотела знать меру его жестокости? Узнала.
– Сможешь? – с нажимом повторил он.
Настя молча кивнула.
– Вот и отлично. Позже заедем к моему брату, обговорим все. А пока…
Он резко припарковался у какого-то кафе. Повернулся к ней:
– Выходи.
– За-зачем? – выдавила она.
– Затем, что уже обед. Я хочу есть, и ты, вероятно, тоже. Так что улыбнись и начинай играть правдоподобно. Должен же твой дядька поверить, что ты меня окрутила.
И вышел из машины.
Глава 5
Они зашли в кафе как пара. Андрей придержал ей дверь, стул подставил, помог сесть. Один только раз бросил на нее суровый взгляд, напоминая, что надо вести себя естественнее, а в остальном – сама любезность. И аппетит у него был отменный. А у нее кусок в горло не лез.
В конце концов он спросил:
– Почему ты не ешь?
Настя заставила себя улыбнуться.
– Нет аппетита.
Опять тот суровый взгляд. И вдруг прищурился.
– Ты, часом, не беременная?
Столько холодного презрения. Наступил предел, она встала, отодвигая тарелку.
– Если вы уже поели, я хотела бы уйти. А если нет, можете запереть меня в машине, я никуда не денусь.
Он нехорошо усмехнулся:
– «Ты», Настя. Говори мне «ты», когда мы на людях.
Однако же встал, хотя у него еще много оставалось в тарелке. И процедура повторилась, опять он вежлив и предупредителен. Хорошо хоть, делал это молча. Потому что, если бы он еще и говорил что, она бы точно не выдержала.
Внутренний раздрай, мучительный, рвущий душу.
Глаза видели девушку, которую надо беречь и защищать. Такую чистенькую, светлую, несчастную, что он готов был голыми руками удавить всех, кто ее обидит. А разум знал, что все это ложь и перед ним опасная профессионалка.
Но самое неприятное – тело на нее реагировало. Телу было плевать, оно хотело повторения. Унизительно. Но с этим он мог бороться.
Из кафе он повез ее к Марку в офис, но прежде основательно покружил по городу. Из того, что девушка рассказала, Андрей сделал вывод, что у Фомина есть свои прикормленные люди в полиции. И тут он склонен был ей поверить, потому что видел сам, как задержался на ней острым пристальным взглядом тот полицейский. А в ее глазах в этот момент читался самый настоящий животный ужас.
И да, она действительно попала в аховый переплет. А ему что-то мешало послать ее лесом и наплевать на все. Андрей не признавался себе, но это была одна из причин, почему он вообще в это дело ввязался. Если не главная.
Брата он предупредил о своем приезде заранее. Тот был занят, предложил перенести на вечер, но когда Андрей сказал: «Дело касается Лизы и твоего бизнеса», Марк выругался:
– Какого ты там возишься? Дуй сюда быстро!
Андрей невольно усмехнулся. Когда дело касалось Лизы Серовой, Марк Савельев превращался в разъяренного льва. Повезло с женой брату. Мысль принесла горечь.
– Я не один, – сказал он. – Понадобится адвокат.
Секунду Марк в трубке молчал, а потом спросил:
– Даже так? Ну подходи, брат.
– Хорошо, буду через пятнадцать минут.
До офиса Марка Савельева Андрей добрался меньше чем за двенадцать минут. Быстро пройти холл и подняться наверх, как раз хватило трех минут. Настю он оставил в приемной и велел ждать. А сам вошел к брату один.
Это был слишком сложный разговор. Не для посторонних ушей.
– Ты вовремя, – сказал Марк, вставая ему навстречу. – Садись, рассказывай,
Показал ему на кресло, а сам вернулся за стол.
Сцепил пальцы в замок и замер.
Андрею трудно было начать этот разговор. Стыдно признаться, что его развели как лоха. Но Марк большой брат, он вырастил его когда-то. Марк выслушает и не станет осуждать. Он и Сашка – это его семья, а теперь еще Лиза и мелкий бандит Федька. Ради них Андрей готов был вытерпеть и сделать что угодно.
Рассказал. Хотя в иные моменты судорогой сводило горло.
А брат с самого начала нахмурился и потом только мрачнел. Наконец сказал:
– Ты молодец, спасибо, что это все раскопал.
И усмехнулся, качая головой.
– Значит, не угомонился упырь хренов, теперь до Лизы ручонки тянет! Надо было все-таки добить всю эту бл*дскую фоминскую семейку, еще когда они подставили Романа.
Потом хлопнул по столу ладонью.
– Ладно! Разберемся.
Марк встал, прошел к стене из панорамного стекла и замер, внимательно глядя на Андрея, а потом сложил руки на груди.
– Брат? Зачем тебе на ней жениться? Мы все устроим, она и так будет на глазах каждую секунду. Зачем портить себе жизнь? Дал бы просто ей отступные.
Зачем?!
Андрей опустил голову, потому что брат видел его насквозь. От него не утаишь. Это трудно было это сформулировать вслух, потому что слишком по-идиотски звучало.
– Брат. Я спал с ней, – начал он и вскинул руку, видя, что тот собирается возразить. – Подожди, дай я закончу.
Глубоко вдохнул и все-таки выдал:
– Я хочу защитить ее. Не смотри на меня так. Я ее подобрал, теперь я в какой-то степени за нее отвечаю. И потом… Я хочу быть уверенным, что она больше не будет этим заниматься. Когда все закончится, я дам ей денег и разведусь.