Дом

— Теперь ещё и в мистику ударилась, — закатив глаза проговорила Оксана.

— Смотри. По-моему, он не хочет с нами общаться, — сказала Оксана и показала на уходящего от них и оглядывающегося деда.

— А вон ещё женщина, — показала Алла на подходящую к их забору женщину.

— Здравствуйте. А мы новые жильцы. Точнее она, — Алла показала рукой на Оксану. — А я подруга.

— Здравствуйте. А вы временные или постоянные. В смысле — снимаете дом?

— Нет, купили, — ответила Оксана.

— А кто здесь жил до этого? Просто интересно узнать про дом, — спросила Алла.

— Да мужчина один. Михеем его звали. Но он пропал куда-то, давно уже, больше двадцати лет, по-моему, прошло.

— Как пропал? Куда? — удивлённо спросила Алла.

— Ну, жил-жил и пропал. Кто говорит, что уехал, кто говорит — случилось с ним чего. В общем, не знаю. Дочь его — на которую дом был, и которая его вам и продала, говорит, что отец уехал, а от подробностей уходит — уехал и всё.

— А что за мужчина-то был? — спросила Оксана.

— Да он уже старый был, но самостоятельный, сам всё на участке делал, здоровый такой старик был. О нём, правда, не очень хорошо отзывались. Я как-то его не очень хорошо знала — молодая ещё была, редко сюда приезжала, теперь-то здесь живу. Я, кстати, рядом с вами, через дорогу и через дом от вас, если что заходите. Меня зовут Любовь Петровна, можно просто тётя Люба, — и женщина добродушно улыбнулась. — А вот мать моя с ним часто лаялась, да и многие говорят — человек он не хороший был. А дочь его, кстати, говорила только, что в Сибири живёт, здесь бывает редко, дом раньше на лето сдавала — места красивые, туристов много приезжало, а теперь не те времена, дом пустовал, вот она и продала. А вы значит под дачу его?

— Нет, я родителей сюда из другой области хочу перевезти. Дом для них, увидела объявление и купила.Спасибо вам, что рассказали. Нам его дочь ничего не говорила, естественно, — ответила Оксана.

— Меня, кстати Алла зовут, а вот хозяйку Оксана. Вы тоже, если что надо будет, заходите. Мы теперь будем часто сюда заезжать.

— А дом-то с историей оказался, — сказала Алла, когда они вернулись в дом.

— Да какая история. Вот интересно, что-то странное про хозяина. Жил и пропал. Интересно, — задумчиво проговорила Оксана.

— Знаешь, двадцать лет назад какая жизнь была? Девяностые ещё давалисебя знать. Мало ли что с ним случилось. А потом, человек старый, да и дочь — видно по рассказу — что-то явно скрывала, может сдала куда. Я не раз про такое слышала. Может ей деньги были нужны? Отца в психушку, например, а сама дом побыстрее продать и смоталась.

— Сериалов тебе меньше смотреть надо, вот и всё. Давай лучше ужин готовить.

***

Оксане снился сон, и вдруг он прервался, и она опять шла по лесу, по уже знакомой — по прошлому сну — дорожке, и опять под ногами начала пружинить земля перед трясиной. «Впереди одно болото», — опять услышала Оксана и… проснулась. Оксана какое-то время лежала с открытыми глазами. «Что за странные сны мне стали сниться?» — думала она. Ей почему-то вспомнился тот дед, который пристально смотрел на них с Аллой. «Почему он мне вдруг вспомнился?» Но постепенно Оксана уснула. Только спала на новом месте почему-то плохо, часто просыпалась, и на душе было как-то неспокойно. Что-то тревожило душу, но что именно, Оксана понять не могла.

— Ты что такая хмурая? — спросила за завтраком Алла подругу.

— Да опять какой-то странный сон приснился. Знаешь, он мне уже не первый раз снится.

— Что за сон?

— Вначале — недавно — мне приснилось, будто я иду по большой поляне, ну, типа, той, где мы цветы рвали. Я смотрела вниз и поляну, как таковую, не видела, только цветы были похожими на те, что мы рвали. Потом вошла в лес и увидела еле приметную тропинку, пошла по ней. Какое-то время шла и вышла, как я думала, к поляне, а на самом деле это была трясина, и когда я к ней подходила, земля мягкая под ногами стала. Я остановилась и услышала позади себя голос, вроде старик какой-то говорил, я его не видела, только голос слышала: «Впереди одно болото». Вот что он значит? — и Оксана вопросительно посмотрела на Аллу.

— Знаешь, мне кажется, это про твою ситуацию. Ну, тебе сейчас с домом возиться придётся много. Даже если я помогу тебе с ремонтниками, то всё равно тебе и материал покупать и обустраивать его как-то надо, родителям помочь переехать. Я-то тебе помогу, это не обсуждается, но всё равно болото, затянет тебя на несколько месяцев, если не больше, это точно.

— Наверное, — в задумчивости ответила Оксана.

— Слушай, а ты не боишься одна остаться? Может поедем со мной? Потом вместе, на выходные, приедем?

— Да нет. Надо ещё в вещах, оставшихся от прежних хозяев, хотя бы частично разобраться, пока время есть. Ты не волнуйся. Завтра я приеду. Всё нормально будет, езжай домой.

— Ну, смотри. Звони мне.

Оксана проводила подругу до машины и, подождав, пока та скроется из виду, пошла назад в дом. Подходя к нему, она заметила того же старика, стоявшего на том же самом месте, что и вчера. «Странный какой-то», — подумала она.

Вернувшись в дом, Оксана решила переставить тумбочку, немного мешавшую проходу. Передвигая её, она случайно задела дорожку и не смогла удержать тумбочку, так что последняя с грохотом перевернулась. Оксана подняла её и увидела, что доска внизу тумбочки отвалилась, и из неё высыпались какие-то бумаги. Она взяла их в руки и стала читать: «Расписки какие-то. Деньги в долг Михей какой-то всем давал. Наверное, он и есть хозяин».

***

— Тётя Люба, здравствуйте. Я опять к вам. Мне спросить вас надо, — входя в калитку к соседке сказала Оксана.

— А, Оксана, здравствуй, заходи. Как на новом месте-то?

— Да ничего. Вы мне можете помочь? Я тут нашла фотографию и расписки какие-то. Я спросить хотела, может вы знаете кто это? — и Оксана протянула тёте Любе бумаги и фото.

Накануне вечером Оксана с Аллой разбирали старые вещи, сваленные на чердаке, и наткнулись на пыльную фотографию какого-то человека лет около 50-ти.

— Я не очень помню хозяина-то, да и запомнила только, когда ему лет 70 с небольшим было, а тут молодой… Но, вообще-то, вроде он. А вот этих я знала, — тётя Люба показала пальцем на бумаги. — Они жили раньше здесь, но их уж в живых нет, а их дети дома продали, и где они сейчас не знаю. Знаешь, тебе надо у деда Клементия спросить. Он в конце деревни живёт, — и она показала рукой в ту сторону, кудавсё время уходил дед. — Только про него слава ходит — говорят, колдун, мол, он. Но зато он знал этого Михея.

— А это не тот дед, который здесь часто стоит. Вы не видели? Вчера, сегодня тут был.

— Наверное. Он часто по деревне ходит, гуляет. Его ещё в лесу можно часто увидеть, ходит, бродит по нему. Так он дед мирный, всегда поможет. Старый, а сам всё делает, самостоятельный такой, а ему уж лет за восемьдесят, наверное.

— Спасибо, тётя Люба. Я при случае схожу, спрошу, — соврала Оксана. Она, почему-то, побаивалась этого деда.

***

Ночью Оксана никак не могла уснуть. Всё время казалось, что кто-то ходит по дому. То там, то тут вдруг скрипнет половица, ещё и погода испортилась. Ко всем звукам добавился и шум дождя, капли которого барабанили по карнизу, да ещё и завывание ветра. Казалось, весь дом был одним сплошным организмом, больным, измотанным, стонущем от боли и одиночества. Все эти звуки вызывали какое-то гнетущее состояние. Но кое-как всё-таки уснув, Оксана на этот раз проспала без снов.

— Знаешь, Ал, что-то я уже засомневалась, что купила именно этот дом, — сказала Оксана, придя утром на работу.

— Это ещё почему?

— Всё-таки, что-то не так с этим пропавшим хозяином и самим домом. Да и дед, ну, тот, помнишь, который невдалеке стоял, когда мы с тётей Любой познакомились? Только ты уехала, как он опять пришёл, стоял там же и смотрел. Говорят, что он колдун, якобы, — тихо, почти шёпотом, произнесла последнюю фразу Оксана.

— Так это же деревня. Так каждого странного или отличающегося от других человека считают колдуном. Ничего нового ты не открыла. Ну, чего сомневаться? Просто одна в незнакомом доме, погода плохая, ветер, дождь, вот и мерещиться не пойми чего. Успокойся ты. Дом нормальный. Вокруг природа какая. Кстати, я с ребятами поговорила, ну, ремонтниками, они сейчас свободны, могут подъехать дом посмотреть, договоритесь обо всём.