Страница 2 из 5
Капулад подсел поближе к нему. Именно такой компаньон и был ему нужен сейчас.
– Вы скептик, если я правильно понял вас, – укоризненно произнес он, напустив на себя серьезный, задумчивый вид. – Но это чрезвычайно опасно при контакте с потусторонним миром. Минуточку терпения, месье, – вскричал Капулад, останавливая бурные возражения, готовые сорваться с языка Купри. – Вы завели речь о вещах, которые, возможно, мне известны куда лучше, чем вам. Все дело в том, что я посвятил много лет изучению феноменов сверхъестественного характера.
– Что? – воскликнул управляющий, с неожиданным интересом взглянув на него.
Действительно, было что-то особенное в болезненно-желтом, почти по-волчьи хищном лице Капулада, что заставляло всерьез отнестись к столь невероятному заявлению.
– Я исследую сверхъестественное, – повторил он. – Основательно ознакомившись с этим предметом, я пришел к выводу, что со сверхъестественным крайне опасно вступать в контакт, пребывая в несерьезном расположении духа.
Купри слегка побледнел.
– Ради бога, месье! – удивленно вскричал он. – Неужели вы верите – неужели ваши исследования заставили вас поверить…?
– Да, и причем непоколебимо поверить, – внушительно произнес Капулад. – Не скрою, и я когда-то, как вы сейчас, апеллируя к здравому смыслу, смеялся над всем нематериальным, но так продолжалось лишь до тех пор, пока пережитый мною смертельный ужас не заставил меня по-иному взглянуть на это. Ваш пистолет, друг мой, пригодится вам только в том случае, если вашими противниками окажутся обычные мошенники, прибегнувшие в сомнительных целях к балаганному трюкачеству. Но от него будет мало проку, если вам действительно придется иметь дело с… м-м-м… бестелесными созданиями.
Неожиданно для Купри его поездка в Ла Бланшет предстала перед ним совершенно в ином свете. Он помрачнел и замолчал, но уже в следующую секунду громко расхохотался, пытаясь убедить себя в необоснованности внезапно зашевелившихся в его душе опасений.
– Тьфу! – пренебрежительно фыркнул он. – Даже если все обстоит так, как вы хотите мне это представить, в Ла Бланшет, я убежден, орудует шайка самых заурядных мошенников, и для экзорсизма[4] вполне достаточно будет свинца и пороха.
Но, несмотря на свое фрондерство, в глубине души он чувствовал себя далеко не так уверенно, как в начале беседы, и Капулад, с присущей ему интуицией, сразу уловил это.
– Месье, – серьезно проговорил он, – если бы я не опасался обидеть вас своей навязчивостью и этим проявить по отношению к вам неучтивость, – тут он слегка поклонился своему попутчику, – я предложил бы вам взять меня с собой в Ла Бланшет. Может статься, мой скромный опыт пригодится вам.
Предложение было сделано очень своевременно и Капуладу даже польстило, с какой готовностью Купри ухватился за него.
– Я уверен, – воодушевленно проговорил он, – что вдвоем мы без труда раскроем тайну призраков Ла Бланшет и в этом нам помогут как ваши знания, так и мое оружие.
В знак признательности Капулад вновь слегка поклонился ему, а про себя подумал, что месье де Сартин был бы доволен своим умением выбирать агентов.
На другое утро они прибыли в Ла Бланшет. Эконому поместья, старшему Фломелю, Купри представил Капулада как слугу месье де ла Бланшет и без обиняков рассказал о миссии с которой они прибыли сюда. Но Фломель только посмеялся над ними.
– Ну и ну! – удивленно покачал головой он. – Неужели наш господин стал верить бабьим сказкам? В Ла Бланшет нет никаких призраков. Мы с Жаком живем здесь вот уже десять лет, и готовы поклясться, что во всей Франции не найти более тихого и спокойного местечка. Да вы и сами убедитесь в этом, mon cher[5], проведя здесь ночку-другую.
– Мадам де ла Бланшет приказала нам никуда не отлучаться из замка до тех пор, пока мы не сможем представить ей вразумительных объяснений относительно того, что в нем происходит, – безапелляционно заявил Купри. – Я надеюсь, что привидения не станут мешкать с появлением, иначе наше пребывание здесь может затянуться. А нам надо торопиться – месье де ла Бланшет давно мечтает отдохнуть в своем имении вместе с мадам. Увы, теперь она наотрез отказывается сопровождать своего супруга.
Фломель пожал плечами.
– Все это нетрудно объяснить мигренью, которой страдала мадам, когда останавливалась здесь.
– А что вы скажите о гувернантке и о детях? – возразил Купри.
– Фи! – усмехнулся эконом. – Гувернантка наверняка перекормила детей – да и себя тоже – рассказами о привидениях. А мрачная обстановка в их спальнях довершила остальное.
Затем Фломель оставил эту тему, словно она его совершенно не интересовала, и принялся расспрашивать Купри об их господине. Во время разговора Капулад пристально наблюдал за старшим Фломелем, но не заметил в его поведении ничего, что могло бы показаться подозрительным. И если появление призраков было его рук делом, то с какой стати он стал бы заниматься подобным ребячеством – пугать женщин и детей.
Старший Фломель был человеком хрупкого телосложения, невысоким и худощавым, и на его лицо возраст уже успел наложить печать старческого благодушия. Его сын, Жак, оказался, однако, полной противоположностью своего отца, и его низкий лоб, угрюмое выражение лица, плоский нос и густые, сросшиеся на переносице брови производили столь отталкивающее впечатление, что Капулад про себя назвал его злодеем, с которым надо держать ухо востро.
Этим же вечером они поужинали вместе с Фломелями, а затем старик предложил гостям выбрать себе апартаменты. Купри потребовал, чтобы ему отвели комнату, в которой ночевала мадам де ла Бланшет, а Капулада разместили по соседству. Фломель не стал возражать и проводил Купри в хозяйскую спальню – просторную комнату, до высоты человеческого роста обшитую потемневшими от времени дубовыми панелями, бо́льшую часть которой занимала огромная кровать под балдахином. Прямо перед кроватью, чуть выше обшивки, висел написанный в полный рост портрет прадедушки нынешнего месье де ла Бланшет, щеголеватого повесы времен Людовика Четырнадцатого. В неровном желтоватом свете свечей спальня выглядела весьма уныло, и чтобы подбодрить себя, Купри достал из-за пазухи пистолет и положил его на столик, стоявший возле кровати.
– Если призраки заявятся ко мне ночью, мой дорогой Фломель, – сказал он, – я попотчую их доброй порцией свинца. Посмотрим, понравится ли им такое угощение.
От души посмеявшись над шуткой и пожелав Купри спокойной ночи, Фломель проводил Капулада в его комнату, находившуюся по ту сторону коридора, а затем быстро вернулся к двери хозяйской спальни и осторожно постучал. Купри немедленно открыл ему.
– Месье Купри, – с оттенком иронии произнес эконом, – должен признаться, я не совсем спокоен за вас. Вы спите так далеко от наших комнат, моей и моего сына. Я не сомневаюсь, что ночь пройдет без приключений, но случись что, вам все же лучше знать, где мы находимся. Если вы не возражаете, я попрошу вас спуститься вниз и взглянуть на наше жилище.
Купри с охотой принял предложение управляющего; вернувшись к себе, он хорошенько запер дверь, достал из кармана забавную книжку месье ле Сажа под названием «Хромой дьявол», не раздеваясь, улегся на кровати и приготовился к ночному бодрствованию.
В течение следующего часа ни один звук не нарушал царившую в замке тишину, и это несколько приободрило Купри, хотя всякий раз, когда он отрывался от книги и вглядывался в подступавшие, казалось, к самой постели густые тени, его сердце сжималось от недобрых предчувствий.
Вдруг Купри привстал, опершись на локте, прислушался, и у него по спине побежали мурашки: нет, это была не игра воображения, не слуховая галлюцинация – откуда-то из-за панелей напротив доносилось негромкое царапанье.
– Мышь, – громко, словно желая подбодрить себя звуком собственного голоса, произнес он. – Ну и трусом же я стал!
4
Экзорсизм – изгнание нечистого духа.
5
Mon cher (фр.) – мой дорогой.