Страница 7 из 9
Другая песня
Повторяла, как ворона,Мне бабушка Дуся:«Ой, нельзя тебе на зону,Там тебя опустют.Сидит там пол-РоссииНа гнилой капусте,За глаза за синиеТам тебя опустют.Конвоир с винтовкою,Палец ждет на спуске.За кость твою легкуюТам тебя опустют.Будь хоть самым шустрым,Соблюдай понятия,Все равно опустют,Опустют обязательно.Будешь помнить лагерейМилые затейки,До конца проходишь днейВ сальной телогрейке».Бабушки рассказыМне запали в душу.Стать вдруг пидарасомЯ ужасно трушу.Всюду со мной близкоС водянистой кашейКоцая миска,Шконка у параши.И с тех пор который год,А прошло их множество,У меня в душе живетУжас мужеложества.Научился я сжиматьКрепко ягодицы,Чтобы никому не датьМною насладиться.Чтобы ни один нахал,Как девице целку,Мою жопу не порвал,Словно Тузик грелку.И хожу теперь я такПо родной столице,Раскорячась, как дурак,Стиснув ягодицы.Чтоб не сделаться как гей,Кланяюсь я первымПредставителям властейИ милиционерам.Чтоб не совершить минет,Рот закрыть старался я.В общем, стал я интровертПод страхом дефлорации.А что такое интроверт,К тому же постаревший?Это входишь в туалет,А он там повешенный.Это сетка на лицеЛопнувших сосудов,Это капля на концеЖалобного уда.В доме на всех плоскостяхПочатые лекарства,Злость на Буша в новостяхИ на государство…В церкви мне старушкаСунет в руку просфору,Просто потому чтоЖизнь моя вся просрана.Здесь мораль такая вот —Пусть народ узнает:Тот, кто жопу сбережет —Душу потеряет.Зонг
(с немецкого)
У пилы у циркулярнойПобедитовые зубья,Сразу палец безымянныйИ мизинец к черту срубит.Уважай, столяр-станочник,Циркулярную пилу,Если ты искать не хочешьСвои пальцы на полу.На руке остатки кожиЗаливает кровь густая,А у Мекки только ножикИз подшипниковой стали.От досужих глаз в сторонке,В полутьме, в сыром подвалеВыгнанные с оборонкиМастера тот нож ковали.Ножны кожаные узки,Спрятан нож в карман штанов.Ох, не любит он нерусских,И богатых, и ментов.У сержанта есть три лычки,А ему, козлу, все мало.У собак бывают клички,А у Мекки погоняло.Много горя повидал он,А потом решил – хорош!И себе взял погонялоМекки-Мессер, Мекки-Нож.Кто-то мать родную продал,Ну а он наоборот —Вышел родом из народаИ вступился за народ.Если ты вдову обидел,Сироту развел на грош,Ждет тебя народный мстительМекки-Мессер, Мекки-Нож.Не пугай высокой крышейМентовской или чеченской.Он ножом тебя распишет,Как Рублев собор Успенский.У крутого ствол под мышкой,Он рулит на «мерседесе»,Но сверкнет, как фотовспышкой,Своей финкой Мекки-Мессер.Мы посмотрим из-под арки,Как ползет еще живоеСущество от иномаркиПо асфальту, тихо воя.Если кто-то загорелся,Мекки вмиг его потушит.Он не любит «мерседесов»,Не поэт он типа Кушнер.На площадке возле сквера,У подъездов и аптекиМестные пенсионерыНизко кланяются Мекки.Безнадежная песня
Вот трясут мои плечи:«Эй, мужчина, не спать!Остановка конечная!Вылезай, твою мать!»Из автобуса в вечер яНеуклюже шагнул,Взяв клеенчатый, клетчатый,Челноковский баул.И от станции в сторонуЯ побрел вдоль оград,Где стоит над заборамиЯдовитый закат.Не сверкает здесь золото,Здесь огни не горят,Ни деревни, ни города,Слобода да посад.Здесь Всевышний насупился,Здесь ни моря, ни гор,На бесплодных на супесяхЗдесь живут с давних пор.Под свинцовыми тучамиВозле мутной рекиЭти люди живучиеСловно те сорняки.Налетали татары лиЛютой смертью в седле —Царь с князьями-боярамиХоронился в Кремле.Чтоб со стен белокаменныхНаблюдать, как горятГородские окраины,Слобода да посад.Но чуть пепел рассеетсяИ отхлынет номад,Воскресал вроде ФениксаРазоренный посад.Сквозь кострища, проплешины,Толщу снега и льдаПробивались, сердешные,Как в саду лебеда.Крыши дранкою крыли,Расцепляли вагоны.Наполняли бутылиГолубым самогоном.Вешали занавескиНе бедней городских,Громыхали железкамиВ небольших мастерских.В огородах потели,Запасали компот,Пропивали в неделю,Что скопили за год.Чтили батьку усатогоИ, как камень ко дну,Уходили солдатамиНа любую войну.На Страстной яйца красили,Чтоб держаться корней,Отмечали все праздникиДевять дней, сорок дней…И под пенье метелиУ заклеенной рамыТелевизор смотрелиДолгими вечерами.Здесь любили подраться.Ловко били под дых.На субботние танцыНе пускали чужих.Здесь в глухих подворотняхНабирали ребят,Кого – в Черную сотню,Кого – в красный Джихад.Славить мудрость начальства,Разгонять гей-парад,Ты на все ведь согласна,Слобода да посад.Пели песни кабацкие,Рвали воротникиСлободские, посадскиеВы мои земляки.Помню комнатку спальную,Где ковер на стене,Шкафчик с плошкой хрустальною,Ветка вишни в окне.Детский взгляд из-под челочкиНасторожен и смел,И три книжки на полочкеСерии «ЖЗЛ».В синей стираной маечкеИ в спортивных штанахВот сижу я на лавочке,С мятой «Примой» в зубах.От летящего времениБезнадежно отстав,Я глазами похмельнымиПровожаю состав.