Страница 8 из 16
– Резец, вот почему ты считаешь, что только ты прав? – вмешался в разговор третий из старших, Блас.
– Ну, ты же умный. Укажи мне, где я ошибся. – спокойно ответил Резец, который уже не первый день знал всю пятёрку старших.
– Мы же ремонтируем в своём цеху всякую мелочёвку.
– Точно. На продажу. У нас, по сути, цех предпродажной подготовки товара. А у них бизнес по ремонту. А парни с севера ремонтом не занимаются в принципе – им проще переплавить метал и заново изготовить что потребно.
– Да ладно, что бы изменило появление десятка станков? Вот сам рассуди, есть спрос на одёжу. Надомницы им занимаются. Продают через барыг, на Рынке. Так и мы бы не лезли свою точку открывать. Все были бы довольны. Барыгам так всё равно, откуда товар.
– Барыгам может и всё равно, хотя это спорно, но вот тем, кто материал на пошив поставляет, точно не всё равно. Кроме того, те, кто сейчас обшивают, кормят себя, свои семьи, тех, кто возит сырьё, хранит товар, торгует, чинит одёжу – есть и такие мастерские. Вы это всё хотели расшатать в городе, где оружия больше, чем людей. Уверенны, что за это не пришлют ответку?
– Пугаешь?!
– Вы готовы к войне? А к диверсии против шайки? Дисциплина отсутствует совсем. Народ бродит кто где хочет. Постов наблюдения нет. Часовые на ночь не выставляются. Оружие давно не проверяли. Вы расслабились, парни. Вам интереснее курнуть чернушку и засадить симпатичной бабёнке. Вы просаживаете деньги, которые добывают мальцы в казино на Рынке. Вы жрёте деликатесы, которые таскают островитяне, а шайка сидит на каше и бобах. И тут вы ещё хотите свои беды свалить на лидера искателей. Того, кто лезет в самые опасные места первым. У вас в голове разум ночует?
– Мы не отменим решения. Он виновен в потере. Он должен был надеть противогаз. Он должен был найти проход, провести мулов и помочь вытащить станки. Это наше решение, Резец. Мы так решили. Все, кто будет срывать наши планы – будут наказаны. Мы устали от того, что торчим на этой помойке. Нам надо перебраться поближе к Рынку. Кто нам будет мешать – мы начнём устранять. Ты либо с нами, либо против нас. – Ал рубил фразы, размахивая рукой. В комнате, освящённой светом масляных ламп, его тёмно-синяя роба как будто поглощала свет.
– Да, Резец. Решай уже. Твоё вечное нытьё уже всем надоело.
– Делайте, что хотите. – Резец ухмыльнулся так, что все старшие напряглись и в комнате повисла напряжённость – Я вас предупредил и последствия вы знаете. Я всё еще вхожу в Казамонику. У меня есть куда отойти, случись что.
– Ну вот и ладно. – кивнул Ал – Завтра с утра объявим решение по Рому. Дадим пару раз в репу и выгоним.
– Хотели же грохнуть? – Род прищурился, глядя на Ала.
– Мы хотели его наказать за прокол. Убьём, и мелкота может решить сбежать. А так они будут бояться изгнания.
– Ну и ладо. У меня ещё дела. – Резец решительно направился на выход. Все недоумённо посмотрели на него, не понимая, какие дела могут быть после захода солнца.
***
Я хотел заглянуть в одну из нычек разведчиков. Пару лет назад, когда всё мало-мальски ценное старшие начали отбирать под предлогом формирования общака, разведчики стали прятать некоторые находки, чтоб не отдавать старшакам. Мелочь, но через своего скупщика можно было загнать и прикупить гостинцев младшим. Уж больно старшие закрутили гайки. Те, кто в мастерских работал, тоже учувствовали в процессе. Некоторые ценные находки надо было привести в товарный вид. Один такой схрон располагался на крыше трансформаторной будки. Там, в нанесённой земле пророс кустарник. Мы с парнями его приподняли и подсунули гипсовую трубу. Точнее, это тогда ещё Ром с парнями делали тайник. В тайнике должны были лежать оружие и сухой паёк. Тайник парни устроили грамотно. Вроде и на виду, но забрать и положить там что-то нужное можно было практически незаметно. Кусты, забор и стены каменные стены будки скрывали практически со-всех сторон. Вроде прошёл мимо и всё, но тайником воспользовался.
Однако, до тайника дойти не вышло. Когда будка проступила из темноты, а я шёл вдоль забора, который в неё упирался, справа раздался знакомый бас:
– Что так долго развязывался?
– Думал.
– Полезное занятие. И чего надумал?
– Старшакам кабзда пришла!
– Пришла. Вот только не с тобой.
– Что так? – бас принадлежал Резцу, которого Ром сильно уважал как учителя, друга и просто мудрого взрослого.
– Они ещё какое – то время будут нужны. А вот потом уже, да, кабзда им.
– Кому нужны и для чего?
– Хм, ну, можем и это обсудить. Ты уже до этого дозрел.
– Дозрел?
– А ты думал, я тебя просто так выделил среди остальных? Учил тебя просто так?
– Хм. Ну, рассказывай, что и как.
– Не здесь.
Резец молча развернулся, и я молча двинулся за ним. Ноги сами, по привычке, шли знакомыми тропами. Тут кирпич торчит, там дожди ямку размыли, а вот тут нужно пригнуться, над забором сук торчит крепкий. Резец привёл в маленький садик, что был при заводоуправлении. Ребятня не дала зачахнуть двум яблоням и груше, но сейчас, зимой, деревья стояли голыми. Зато заборчик, что их окружил, давал защиту от ветра, а махонький сарай с инструментом садовым иллюзию тепла. Мне было холодно, куртку с меня стащили перед тем, как связать.
В сараюшке Резец молча протянул висевшую там за какой-то надобностью облезлую кацавейку и тело наконец то стало согреваться.
– Тут никто не услышит.
– Хорошо. Говори.
– Старшаки нужны как объединяющий стержень. Уже сейчас их не любят все, а кое-кто так просто ненавидит. А потом будет ещё хуже. И тогда их уберут. Но на их место не другие старшаки придут, а организация. Придут на готовое, но с уже другими принципами. Где все получат то, что заслужили, а не милость от жадных старшаков.
– Ты чего? В анархисты подался что ли? Каждому по труду, от каждого по способности.
– Нет. Я не анархист и не социалист. Я солдат Казамоники, а мой отец там капитан. И это его идея была, собирать рабочих пацанов в подростковые шайки и дать им возможность выгребать из руин ништяки. Это был короткий план, не рассчитанный на десять лет, но вышло как вышло. Тогда не думали далеко. Надо было выжить. Практически в каждой шайке теперь есть свой советник от нас. И это очень важно.
– Почему? Что тут общего? Казамоника хочет подгрести шайки? Ну и ладно, причём тут я?
– Казамоника создала эти шайки. Давай я тебе немного больше расскажу.
– Я не тороплюсь. – ну, не совсем так Ром хотел схватить оружие и покрошить обидчиков. Сорокалетний Денис хотел побольше информации для понимания и принятия решения.
– К концу войны мы подгребали под себя профсоюзы. Гильдии уже пол сотни лет как перестали быть чем-то важным и нужным, а профсоюзы, что создали социалисты, работали так себе. Но мы увидели перспективу. И у профсоюзов появились наши деньги и бастовать, и выкручивать руки заводчикам стало проще. Мы их финансировали, давали цели и помогали разбираться с наёмниками заводчиков и фабрикантов.
– Ты этим занимался тут, до войны? Рулил профсоюзом.
– Смеёшься? Мне было двадцать пять, когда война закончилась. Мой отец был главным инженером фабрики и рулил профсоюзом ткачей и швей. Негласно, конечно. В лидерах профсоюза стояла Доллорес Ибаррури, любовница моего отца. Я был в другой программе. Казамоника вкладывалась в обучение молодых людей. У нас тогда заправляли старпёры, у которых образования небыло. Но была смётка и хитрость. Дон Белый уговорил остальных донов выделить деньги и поискать в семьях умных детишек. Их отправили учиться в школы при монастырях круга и оси, а многих, потом и в институты. Теперь люди, благодарные организации сами уже работали в школах, полиции, магистратах. Мой отец был одним из первых, кого отправили учиться. Меня тоже готовили отправить учиться и тоже на инженера. Но только я уже должен был пойти по линии исследовательской. Доны увидели в прогрессе возможности и решили за них ухватиться. Доны, стали прибирать власть в империи, отжимая её у дурных аристократов. Но война всё испортила. Генералы хотели воевать и двигать карьеру и получать ордена. А политики и аристо сводили счёты. Когда война подошла близко к городу, учиться было уже негде, институты, да и школы закрыли. Всех, кого могли, призвали в армию. Нас, последнее поколение собрали и дали задачу – собирать рабочую молодёжь в сквады. Это такие уличные банды там, у нас. Обученный молодняк должен был пригодиться, когда вновь заработают заводы. Но они не заработали, а сквады, которые вы называете шайками, были созданы. Страна распалась, но возникло другое, пока маленькое государство. А шайки получили нормальные структуры, голод отступил, земля поделена. Тогда мой отец решил пока оставить как есть, но держать под контролем.