Страница 12 из 52
9
Когда Пери и его двое инспекторов, на этот раз на основании официального ордера, вновь обыскали антикварный магазин Гранделя, результаты поначалу были весьма скромными. «Мадонна» Джотто исчезла, исчез из тайника и холст.
— Прошлой ночью мне приснился удивительный сон. — Фонтано глубокомысленно наморщил лоб. — Мне почудилось, что в этом тайнике лежит пара вещей, которых я сейчас не вижу. Странно, странно.
— Что же это за вещи? — раздраженно спросил Грандель.
— Могу присягнуть, что видел нарисованную женскую головку с кровавой полоской вокруг великолепной белой шейки. Вам ничего не известно об этом?
— Вероятно, вы плотно поели на ночь, — язвительно возразил Грандель. — От переедания может присниться и не такое.
— Да, полотно действительно было странным, — невозмутимо продолжал Фонтано. — Преждевременно состарившееся лицо женщины вовсе не подходило к прелестной белой шейке и к тому, что находилось ниже, все это наводит меня на мысль…
— Из вашей речи я не понял ни одного слова. — Грандель облизнул губы.
— …наводит меня на мысль, — продолжал Фонтано, — что кто-то сыграл с вами злую шутку и что вы должны проявить больше доверия к полиции. Это лучше, чем в виде черного дыма вылететь через трубу крематория в ясное голубое небо. Надеюсь, вы понимаете тонкий намек?
— У вас, кажется, не все дома?
— Мы знаем даже, кто та девушка, которая нарисована ниже шеи. Родимое пятно на ее груди облегчило работу людям из отдела опознания. Вы никогда не слышали о Мари Рок из Шартра и о том, что в прошлом году ее выловили из Сены?
— Откуда?
— Да или нет? — вмешался Пери. — Мы пришли сюда по серьезному делу. Это допрос, Грандель.
— В таком случае я должен немедленно связаться со своим адвокатом.
— Мне кажется, телефон не работает. — Фонтано заступил ему дорогу.
— Послушайте, приятель, — Пери схватил Гранделя за плечо, — хоть вы и состоите из доброго центнера затхлого жира, я выжму из вас все. И тут вам не поможет никакой адвокат. Где портрет?
— Я не имею понятия ни о каком портрете, — уверял Грандель. Интересно, как вы докажете обратное?
— Позвольте, шеф, показать ему фотографию? — спросил Фонтано.
— Итак, вы не знаете и Эреры Буайо, которая за пристрастие к наркотикам угодила в сумасшедший дом?
— Эрера Буайо? Мне известно это имя.
Пери злорадно ухмыльнулся.
— Вероятно, художник и копиист Анджело Табор вам также знаком?
Впервые на лице Гранделя отразился страх.
— Если я даю ему работу…
— …то посылаете ему телеграмму, — заметил Ситерн. — А что вы делаете, когда этот Табор по собственной инициативе рисует вот такой комбинированный портрет из головы Эреры Буайо и тела Мари Рок и присылает его вам?
— Я не отвечу больше ни на один вопрос.
— Вы недооцениваете полицию, мой дорогой, — посетовал Фонтано. Весьма и весьма недооцениваете те усилия, которые мы прилагаем, чтобы защитить таких добропорядочных граждан, как вы, от бандитов, убийц и вымогателей.
— Меня никто не шантажирует.
— Если бы вы представляли, как быстро и основательно работают наши люди. Не прошло и полсуток, а мы уже выяснили, что Табор еще не так давно запросто бывал в вашем доме, что он делал для вас копии картин, которые вы, как благородный человек, само собой разумеется, продавали только как копии.
— Вам известно, — вмешался Пери, — что картина «Мадонна» Джотто у Мажене — фальшивка?
— Как фальшивка? Я сразу сказал, что это копия…
— Не копия, а фальшивка! В тот день, когда Мажене приобрел у вас картину, он снял со своего счета восемьдесят тысяч франков.
— Я ничего не знаю.
— Даже того, кто написал для вас эту картину? Может быть, Табор?
— Я не могу припомнить подробности этого дела. — На лбу Гранделя выступили мелкие капельки пота.
— Послушайте, Грандель. — Пери, наконец, раскурил трубку. — Даже если ваше алиби на одиннадцатое октября окажется безупречным, мы можем покрепче надавить на владельца ресторанчика в Диезе и выжать из него все, что захотим. Лучше расскажите нам об Эрере и девушке из Шартра. При определенных обстоятельствах это поможет вам, когда по обвинению в преднамеренном убийстве Мажене вы предстанете перед судом присяжных.
Ситерн, рядом с которым на столе лежал небольшой кожаный чемоданчик, кивнул Пери. Запись на магнитофон продолжалась.
Грандель молчал.
По дороге на набережную Орфевр — антиквар сидел между Фонтано и Ситерном — никто не проронил ни слова.
Уже после полудня следователь, проводивший дознание, освободил Гранделя. Для предварительного заключения подозреваемого не оказалось достаточно оснований.