Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 22 из 154

Глава 6

Через три дня, когда рука перестала болеть, я уже начал приседать, уж очень мышцы хотели нагрузки. Ещё через пару суток вовсю тренировал работу с щитом и отрабатывал работу копьём только левой рукой. Ну и старые добрые удары ногами, конечно.

И книги, которые я продолжал учить наизусть. Невзирая на всё это — мне скучно. Очень не хватало музыки и, в целом, привычного информационного шума. Тренировки и учёба хоть и занимали почти всё моё время, но… Слишком всё неторопливо, не так, а ночью деревня просто вымирала. Скучно!

Я уже начал присматриваться к кузне, оставшейся от родителей, разводил огонь. Но, как оказалось, меха требовали приличного ремонта — ничего невыполнимого, но одной рукой я это сделать точно не смогу. Так что с каждым днём я всё сильнее не мог дождаться, когда мне, наконец, снимут «гипс». Но, в итоге, провести с ним мне пришлось чуть больше двух недель.

Как мне сказала старуха-целительница: «Раньше снимать не буду, убьёшь всю мою работу». Пришлось скрипнуть зубами, но отступить. Она, скорее всего, права. С другой стороны, я стал намного лучше орудовать левой рукой, что вполне может пригодиться. Хотя в последние дни я уже действительно зверел, вполне спокойно шевеля пальцами внутри куска глины.

— Ну вот и всё, — усмехнулась старуха после того, как глина вместе с присохшими бинтами осыпалась с моей руки. — Но никаких силовых тренировок на кисть ещё минимум неделю!

— Спасибо! — горячо поблагодарил я, сжимая кулак бледной, с частично спавшими мозолями, руки.

— Если испортишь мою работу, платить будешь по двойному тарифу!

— Не испорчу. Ещё раз спасибо!

Коротко поклонившись, распрощался и неспешно пошёл домой, планируя натопить сегодня баню и как следует помыться. Рука чесалась. Да и в целом работ по дому было полно, отложенных за это время.

Уже вечером я сидел возле бани, держа кружку отвара с мёдом в руках, и наслаждался покоем. За забором раздавались звуки тренировочной битвы и ободряющие крики. Сегодня я смотреть на это не собирался, а то и поучаствовать возникнет желание, и тогда с меня точно снимут двойную цену за лечение.

Ничего делать не хотелось, лишь только в голове скользили ленивые мысли о будущем. Что бы я хотел от нового мира? Заработать много денег? Пролезть в местную власть? И если со вторым не очень понятно, не было у меня в жизни возможности кем-либо поруководить, то первое — это необходимость.

— Да хрен с ним со всем, разберусь, как придёт время, — негромко, на русском, произнёс я и, залпом допив отвар, начал собираться.

Через полчаса, с узелком книг под мышкой, я стучался в дверь к магистру Ингельвину. А ещё пару минут спустя помогал ему с обработкой реагентов.

— Режь чуть ниже, кроме корешков ничего не должно оставаться, — поправил меня старик, сам обрабатывая сердце, пропитанное скверной.

Последовав его указаниям, я попутно смотрел, как он погружает сердце в раствор, должный концентрировать миазмы в одном месте. Потом наиболее концентрированная часть вырезается и помещается в следующую жидкость, где часть скверны окажется передано раствору, а сам кусочек плоти, в итоге, будет высушен и пущен на порошок.

С жидкостью или порошком и продолжится дальнейшая работа. На этой стадии можно смешать с другими вытяжками или порошками и получить некоторые эффекты. Именно на этом уровне работает большинство алхимиков.





И только те специалисты, кто с открытым источником и достаточным мастерством, могут работать дальше, выделяя нужные эффекты и уменьшая воздействие скверны на организм. Магистр может приготовить зелье вовсе без скверны, но эффект у него очень слабый. До нижнего предела кристаллизации.

— Скажите, а есть у препаратов, влияющих на физические характеристики, долговременный эффект? — поинтересовался я, сдвигая отрезанные корешки в банку с раствором.

— Только у тех, которые меняют тело и для организма это заканчивается, в основном, разрушением.

— Разрушение разрушению рознь. В конце концов, любая хорошая тренировка — разрушение мышц. Если пользоваться зельями усиления достаточно регулярно, совмещая это с ускоренным восстановлением, теоретически, можно выйти на максимально возможные для человека пределы. Очень быстро.

— Вот на что ты разогнался, — хмыкнул магистр. — Да, можно. И даже при соблюдении определённых дозировок выйти далеко за эти возможности. Но всё это уже само по себе нежизнеспособно без постоянной поддержки скверной. Это навсегда, и неизбежно приведёт тебя к мутациям. Или к смерти в случае очистки организма.

Я только вздохнул, но мысль о том, чтобы усилиться таким способом меня, однако, не отпускала. Уже заражён, хотелось бы снять с этого больше сливок. Чем выше поднимусь, тем больше смогу оставить после отката.

— В твоём случае это может иметь смысл, но я бы не стал рисковать. То, что заражение приняло такие полезные формы, во многом чудо и большая удача Лидии. Скверны в тебе осталось меньше, чем на полгода. Хотя с учётом твоих тренировок и того меньше.

— Если грамотно составить курс зелий… — протянул я, оглядывая флаконы и коробочки на полках.

— Всё равно будет откат или ты окажешься в лесу с такими же мутировавшими тварями. Нет безопасного способа надолго удерживать сверхчеловеческие характеристики.

— А если зелья на мане? Набрать форму алхимией на скверне, а потом поддерживать чистой?

— Если ты очень богатый и способен нанять несколько алхимиков, которые будут работать только на тебя. В итоге, чтобы гарантированно тебя зарезать, нужно будет не два противника, а три. Или один опившийся зельями на скверне.

— Ну да, с такой стороны глупо выходит, — согласился я. — Но для охотника…

— И даже для охотника всё решает средняя тренированность и слаженность команды, а не индивидуальная мощь. Так что нет, это просто трата сил и денег.

На это я только пожевал губу. Я попал в другой мир, тут есть драконы, эльфы, магия! Но всё это оказалось совсем не таким, как хотелось. Впереди начала маячить обычная жизнь в попытке заработать на кусок хлеба и какие-то излишества. Только в худших условиях, чем дома. И даже стань я тут богачом, это всё равно оставит условия худшими.

Что мне толку с дворца со слугами, когда это всё равно будет менее комфортно, чем моя уютная квартира? Общую убогость и отсталость мира вокруг это не сильно изменит. И я не могу «изобрести» сотню видов товаров и услуг, к которым привык. Чем спокойнее становилась моя жизнь, когда схлынул первый шок, и я разобрался с основными потребностями, тем чаще стали в моей голове появляться подобные мысли.