Прометей с востока

– Вам видней, – согласился Глеб. – Отпускайте Майка, а то мне неприятно видеть его таким. Хоть он и не друг, но я хорошо к нему отношусь.

– Когда пойдёте миловаться? – сразу же задал вопрос пришедший в себя эльф.

– Кто-то недавно упрекал, что у меня все мысли о бабах, – засмеялся юноша. – Это были не вы? Если бы вы знали, Майк, с какой радостью я никуда не ходил бы!

– А почему? – не понял эльф. – Что в этом плохого? Доставите девушке удовольствие и порадуетесь сами.

– Не нужна мне такая радость, – ответил Глеб. – Я или любил женщин, или дарил им тепло. Один раз просто получал удовольствие, и потом за этот случай было стыдно перед моей девушкой, хотя она ничего не узнала.

– Но ведь сейчас у вас нет девушки, – возразил Майк. – Или хотите сказать, что это не нужно вашему телу?

– Наверное, нужно, – пожал плечами юноша, – хотя я пока не испытываю желания. Скорее всего, мои чувства связаны с тем, как меня хотят использовать. Знаете, от меня ещё никогда не требовали любви, добиваясь её угрозой смерти. И то, что это делает красивая девушка, ничего не меняет. Чем это, по-вашему, отличается от насилия?

– Если рассматривать так, то конечно... – неуверенно сказал Майк, – но я всё равно пошёл бы.

– Вам нужно от девушек только удовольствие и безразлично, что приводит их в ваши объятия, деньги или что-то другое, – сказал Глеб. – Я так не могу.

– Оставьте его, Майк, – обратился к эльфу Корн. – Будет он спать с девушками и просто для удовольствия. Ему разбили сердце, и нужно время, чтобы осколки срослись. Кроме того, наш шевалье немного перетрудился с одной графиней. Так что ему пока ничего не нужно, а от него требуют, да ещё с угрозами. Действительно, непривычная ситуация. Ничего, он справится. Как вы думаете, когда ужин?

– Судя по солнцу, уже должны подать, – ответил эльф, выглянув в иллюминатор. – Пойду пройдусь по палубе, а то почти весь день провалялся на койке. Как бы от такой жизни не растолстеть.

Майк отправился гулять, но вскоре вернулся вместе с принёсшим ужин матросом.

– Поем, потом догуляю, – сказал он Глебу. – Сегодня на ужин пирог с рыбой. Теперь мяса не увидим, и до конца плавания будет одна рыба.

Они поели вкусный пирог, и эльф опять ушёл на прогулку.

– Идите и вы, сказал юноше Корн. – Такой лёгкий ужин вам не помешает. Мы на всякий случай не будем запираться.

Глеб не стал возражать и пошёл к той каюте, на которую указывала девушка. Постучав в дверь, он услышал в ответ что-то неразборчивое и потянул дверь на себя.

– Можно войти, Венди? – спросил он сидевшую на кровати девушку.

Каюта у неё была такая же, как и у них, только в ней стояла одна широкая кровать и на стене у стола висело небольшое зеркало.

– Уже у кого-то узнали имя, – сказала она. – Я вам не представлялась.

– Со мной разговаривал ваш отец, – сказал Глеб, садясь рядом с ней на кровать. – Вы не передумали?

– А почему я должна передумать? – настороженно глядя на него, спросила Венди. – Пришли делать дело, значит, делайте!

– А для чего вам это нужно? – спросил он. – Бросили нормальную жизнь и мотаетесь по морю с отцом, перебиваясь вместо любви визитами запуганных пассажиров. Или я у вас такой первый?

– Вы мне не отец, чтобы лезть в душу! – рассердилась она. – Мне не нужна любовь человека, достаточно того удовольствия, которое он может дать! А первый вы или десятый – это неважно!

– Дело ваше, – пожал он плечами, просто я не подхожу такой малышке, как вы, особенно если у вас ещё никого не было. Со мной едет эльф...

– В задницу всех эльфов! – рассердилась она. – Там их самое любимое место! А ты заканчивай болтать и займись делом!

Венди всё время отводила взгляд, но Глеб смог понять, что она боится.

– К демону! – решительно сказал он. – Можете выбрасывать меня за борт, но я не буду этим заниматься!

Юноша встал с кровати и вышел из каюты, хлопнув дверью. Он сам не мог себе объяснить, что его так разозлило. Её пренебрежение к людям вызывало злость, но она ещё хуже относилась к мужчинам своего народа. Он не захотел докапываться до причин, просто плюнул на возможные последствия. В конце концов, для чего маг, если он не сможет повлиять на эту девчонку. Когда Глеб вернулся в каюту, эльфа в ней не было, а Корн лежал на койке.

– Вы ей отказали, – сделал он правильный вывод, увидев юношу.

– Да пошла она!.. – выругался тот. – Девственная сопля, которой хочется и в то же время страшно. Её надо разжигать, а я не хочу этого делать! Да и не подхожу я ей! После моей любви она до конца рейса лежала бы в каюте. Вот тогда её отец меня точно выбросил бы за борт!

– В любви нет несовместимых людей, – сказал Корн. – Соблюдая осторожность, можно слиться с кем угодно. Конечно, это неудобно, особенно вам. Ладно, отказали, и бог с ней. Я потом проверю её и подправлю память. Но, если честно, вы меня удивили.

Ещё больше удивился вернувшийся через полчаса эльф.

– Ты меня просто поразил! – заявил он и нарвался на грубость.

– Иди в задницу! – выкрикнул Глеб оторопевшему Майку. – Учти, что туда тебя послал не я, просто передаю то, что сказала Венди. Я ей тебя предложил и услышал о самом любимом месте всех эльфов.

– Сказал бы, что я не такой, – возразил эльф.

– Вот сам это и говори, а ко мне чтобы больше не приставали. Кого любить, буду решать сам!

Майк заткнулся и лёг на койку. Вскоре они уже спали. Утром юноша сбегал в гальюн и занял своё место на носу корабля. Он не собирался прятаться от Венди и сидеть в каюте до конца рейса. Ничего, как-нибудь переживёт её недовольство. Глеб был уверен, что уж она не станет его избегать. Так и вышло.

– Сбежал и наслаждаешься жизнью? – спросила она, садясь рядом. – Не забыл мои слова?

– Дурочка ты ещё, – спокойно сказал он, заставив её от удивления открыть рот. – Ну кто же так обращается с парнем? Угрозами не добьёшься любви, даже ласки будут фальшивыми. Ты сама себе доставишь больше удовольствия, чем запуганный тобой юнец. А мужчина не испугается, а разозлится.

– Как ты, – сказала она. – Неужели ты действительно разозлился из-за угроз?

– Не только, – ответил он. – Насилие в любви отвратительно, от кого бы оно ни исходило, но ты ещё презрительно отнеслась к людям. Тебя надо было долго ласкать, даря нежность и любовь, а ты не вызывала ничего, кроме неприязни и жалости.

– Мог бы обойтись без ласк! – буркнула она.

– Вот я и говорю, что дурочка, – повторил Глеб. – Без ласк ты не испытала бы ничего, кроме боли и отвращения, а учитывая размеры того, за что вчера хваталась, сегодня могла не встать с постели. Тебе это нужно? В общем, постарайся поменьше со мной общаться. Если ты прикипела к этим верёвкам, я найду другое место.

– Почему ты такой? – с непонятным выражением спросила Венди. – Беспокоишься обо мне, лишил себя удовольствия... Твой эльф уже подкатывал ко всем пассажиркам, а я сама повесилась к тебе на шею...

– Ты попыталась накинуть мне на шею удавку, – возразил он. – Чувствуешь разницу? И потом меня недавно бросила девушка, поэтому сейчас не до развлечений.

– Расскажи! – попросила она. – Ну, пожалуйста! И скажи, как тебя зовут, а то ты знаешь моё имя, а я твоё – нет.

– С какой стати, я буду раскрывать перед тобой душу? – сказал Глеб. – Тебе любопытно, а у меня ещё не зарубцевались раны на сердце. Я, не жалея сил, рвался встретиться со своей невестой, а она обменяла любовь на баронский титул и жениха, которого даже не видела! Иди, Венди, у тебя, в отличие от меня, на корабле есть обязанности.