Хитросплетения

Но Анжелина упорно избегала всех разговоров, и советник до сих пор не знал, какая из двух версий: правдивая или придуманная – стала известна его крёстной дочери. И что самое непонятное – от кого? Живых свидетелей рождения близнецов Кэтрин и Марии Брэндон к 1623 году уже не осталось.

День двадцать седьмой, 27 июля

Прошла неделя с того вечера, как Анжелина и Фридрих примирились. Но пять дней назад король-отец с младшим сыном покинули страну по политическим делам.

Если первые двое суток принцесса Бранденбургская ещё стойко продержалась, то после загрустила, и вот сегодня шёл уже третий день, когда Анжелина ничего не ела, никого не принимала и никуда не выходила. Поведение невестки не на шутку испугало наследника, и он отправился к ней лично.

Единственная возможность посетить принцессу тайно – воспользоваться чёрным ходом, ведущим в спальню Сары – оказалась утраченной сразу, как только Фридрих покинул дворец. Дверь была попросту забаррикадирована: к ней приставили тяжёлый шкаф, и проникнуть в покои супругов незамеченным у Августа не получилось.

Пришлось действовать иначе. Подойдя к комнатам принца и принцессы Бранденбургских с парадного холла и отчаянно барабаня в дверь, наследник потребовал, чтобы его впустили. Но камеристка, не открывая створок, ответила через замочную скважину, что её госпожа чувствует себя плохо и не желает никого видеть. «В таком случае я пришлю принцессе медика, – строго произнёс Август Прусский. – И она непременно примет его, иначе я прикажу выломать двери в покои, чтобы выяснить, что происходит с женой моего брата!»

Врач прибыл через четверть часа. Саре пришлось впустить его. Сутуловатый мужчина в пенсне проворно прошёл до спальни супругов, где красавица бесцельно валялась уже третий день, не разрешая открывать шторы и впускать в комнату свежий воздух. Покачав головой, лейб-медик пощупал пульс пациентки, осмотрел её глаза и горло, задал несколько дежурных вопросов и приказал распахнуть окна настежь. Солнечный свет залил супружескую спальню, а лицо Анжелины в тот же миг залили слёзы…

«Депрессия, – констатировал медик, вернувшись к Августу. – Скрашенная меланхолией и голодом. Накормите её через силу, выведите гулять. Она не хочет жить почему-то. Почему – не могу понять».

Едва доктор покинул покои Анжелины, она потребовала у Сары перо и бумагу. Устроившись у камина, принцесса Бранденбургская стала писать послание своей августейшей родственнице в Англию…

Венчание сэра Мейсона Кеша и мисс Марии Рид было скромным. Оно проходило в родовой часовне беркширского замка барона Северского. Присутствовала только родня невесты – а это уже 17 человек, родня жениха, герцог Джинджеффер э Лот, принцесса Уэльская и, конечно, 10 рыцарей из эскорта наследницы.

Сразу после обряда, когда новобрачные принимали поздравления, Ирена затронула плечо Стива. Молодой человек, всё ещё носящий траур по супруге, обернулся. В глазах его по-прежнему стояла пелена отрешённости, но на губах проявилась едва заметная улыбка:

– Как давно я не видел тебя, Ирена.

– Я тоже скучаю, Стив, – принцесса протянула руку. Рид взял пальчики девушки в свои и слегка пожал. – Мне очень не хватает тебя во дворце.

– А Джером? У тебя же есть Джером.

– Он отвлекает меня от многих грустных дум, ты прав, – ответила наследница, топя мужчину в озёрах своих глаз. – Но это не значит, что я забыла своего друга детства.

Стив прикрыл белёсые ресницы на миг. В эту секунду Ирена подумала, что он единственный среди Ридов обладает такой светлой внешностью – остальные дети Северского рождались шатенами и рыжими. И эта внешность полностью соответствовала его характеру.

– Мне очень приятно, Ирена, правда… И очень жаль, что я не могу быть полезен тебе сейчас…

– Время лечит, Стив, – положив руку на плечо молодому мужчине, прошептала девушка. – Всё пройдёт.

Позади принцессы раздался звон шпор – приближался Райт.

– Я не помешаю?

Ирена и Стивенсон обернулись к Дважды герцогу.

– Конечно, нет, Джон.

– Полагаю, нам пора в обратный путь. Родственники Кеша останутся здесь, Мария сегодня в Виндзор не вернётся. А король просил тебя не задерживаться.

Кивнув, девушка вновь обратила взор на старого друга. Рид улыбнулся:

– Поезжай. Не думай обо мне, я… я выберусь.

– Стив, я всегда буду ждать тебя. В любой момент. Помни это.

Распрощавшись с Северскими, Ирена и Джон сели верхом – на венчание Марии и Мейсона было решено не брать карету, чтобы сократить время в дороге.

– Стивенсон получил недавно титул виконта Кента от графини Брендборд, – обернувшись в сторону удаляющегося Рида, проговорил Райт. – Пэрство.

– Риды обычно не сидят в парламенте…

– Я поговорил с бароном Северским, – кивнул Красный Джон. – Надеюсь, он внял мне и изменит свою позицию. Нам очень нужны голоса…

Мужчина пришпорил коня. Ирена последовала примеру своего возлюбленного. Тут же пустили в галоп лошадей и рыцари Красного ордена во главе с Робином. Скакать до Виндзора нужно было три часа.

Своды оказались выше, чем он предполагал. Шервуд, отпущенный в этот день командиром, осмотрел потолок, расписанный диковинными картинами на библейские темы, и остался доволен.

– Но зачем же такой большой особняк, Мэл?

Мелани, бесцельно слонявшаяся меж мебелью, остановилась у рояля и взяла в руки статуэтку ангелочка из слоновой кости, который стоял на крышке инструмента.

– Разве ты не хочешь большую семью, Раймонд?

Рей обернулся. Взгляды их встретились. Пытливые глаза Мелани Райт блестели, словно звёзды. Сердце мужчины сжалось.

– И ты готова быть просто женой?

– Да.

– Готова отказаться от пышного двора и стать матерью кучи детей?

– Да.

– Готова забыть обо всех мужчинах на свете и принадлежать только мне?

– Да.

– Готова произнести слова клятвы у алтаря и оставаться верной ей всю свою жизнь?

– Да.

Голос фрейлины звучал глухо, но решительно. Шервуд с каждым шагом приближался к наречённой, не веря своим ушам. Остановившись, он только отрицательно повёл головой:

– Мелани, что случилось? Это не ты! Сейчас передо мной не та девица, которая год назад покорила умы вельмож, заявившись без приглашения на королевский бал!

Графиня Кендбер, медленно выпустив из рук ангелочка, сделала шаг навстречу жениху. Барон Огл остановился у клавиш, нажал на крайнюю белую, которая издала жалобный писк, и обратил взор на девушку.

– Год назад я не любила тебя, – прошептала Мелани. – Не делала глупостей и не боялась потерять своего счастья…

Ещё шаг – и расстояние меж ними исчезло. Девушка запрокинула голову, чтобы смотреть в глаза жениху. Рей опустил взор, почти полностью прикрыв радужку пепельными ресницами.

– Поцелуй меня, пожалуйста… Очень тебя прошу… – прошептала Мелани.

На этот раз рыцарь не стал артачиться и, наклонившись, наконец подарил невесте ту долгожданную награду за стойкость перед соблазном в замке де Нанон, которой она ждала больше месяца. Голова юной графини сладко закружилась. Обхватив шею Раймонда тонкими ручками, она растаяла в его объятиях. Изначально нежный, поцелуй неумолимо становился всё более глубоким и страстным. Спустя несколько секунд Мелани уже полностью потеряла контроль над собой, вцепившись в любимого мужчину так сильно, что Рей ощутил боль через камзол.

– Стой чертёнок, стой… – прошептал Шервуд, едва высвободив губы.

Дыхание Мелани сбилось, она и не планировала отпускать жениха.

– Не останавливай, я хочу сойти с ума рядом с тобой! Я так соскучилась, ты не представляешь себе, Рей, как мне тебя не хватало!

И снова её уста поймали его поцелуй. С трудом отстранив от себя камер-фрейлину, Шервуд приложил палец к розовым губкам наречённой и строго сказал:

– Чертёнок, не дури. Мы же договорились, что до брака ничего большего не будет между нами.