Страница 7 из 13
Маленькое философско-транспортное размышление. Водители, проезжающие на красный свет, вы вот куда так торопитесь?! У вас, что ли, умирает горячо любимый родственник, и если вы не поспешите, то по завещанию он вам оставит шиш, да еще и без масла? Или вы когда-то были работником спецслужб и никак не можете забыть свое трудовое прошлое? И теперь на полном автомате мчитесь, не обращая своего бдительного внимания на такую мелочь, как светофоры? Мало ли что еще у вас может встретиться на пути! Не следует исключать и вариант того, что вы страдаете особой формой дальтонизма, но даже не догадываетесь о своем недуге. И потому вам кажется, что вы всегда едете только на зеленый свет, и никакой иначе.
Честно говоря, я в своей жизни опаздывала много раз. Точное число опозданий я вам поведать не могу, потому как сама не знаю. И влетало мне за это по полной программе, в том числе и от моей миролюбивой и доброй руководительницы. Но у меня при этом никогда не возникало такое кровожадное желание, как задавить кого-нибудь насмерть, ну или как получится по факту (можно ведь еще и в состояние инвалидности привести, раз не удалось большее). И еще мне безумно интересно: а если бы эти водители сами оказались в такой ситуации, когда какой-нибудь торопыга по чистой случайности наехал бы на них на своем авто? Неужели бы они с бóльшим пониманием отнеслись к данной ситуации и совершенно бы не ругались, а отпустили водителя с пожеланиями всего наилучшего?! Главное, чтобы такой сильно спешащий шофер не задавил бы их насмерть – тогда бы он точно не дождался слов признательности в свой адрес.
Но вернемся снова к прозе моей жизни. Я без дальнейших приключений, абсолютно нормально, добралась до работы. А вот там меня снова поджидал маленький казус! Прям повезло мне сегодня, что говорить! В лифт вместе со мной зашел новый начальник отдела маркетинга Роман Пятаков, который работал у нас всего две недели, но уже успел меня порядком выбесить. Дело в том, что он вел себя по отношению ко мне хуже, чем уволившийся Леша Бибиков, воспылавший ко мне одно время особой страстью.
Расскажу маленькую предысторию, чтобы было все предельно ясно и понятно. Однажды в ничем не примечательное февральское утро Нина Степановна, как обычно, без всякой прелюдии в виде стука в дверь ворвалась ко мне. Однако в тот раз она была не одна – и, может быть, именно поэтому ее лицо оказалось менее сердитым, чем обычно. За ее могучей спиной высился красивый мужчина… Хотела бы я сказать именно так, но не получится, потому как мужчинка хоть и оказался крайне привлекателен на лицо и фигуру (блондин с голубыми глазами, острым носом и накачанным торсом), но был чересчур низкого роста.
Лично для меня рост был решающим фактором. Хотя на тот момент я уже познакомилась с Артёмом и даже вступила с ним один раз в особо близкие отношения в горизонтальной плоскости, но еще по инерции анализировала окружающих меня представителей сильного пола. Так вот, Роман Пятаков со своей мелкокалиберностью точно был в пролете.
Однако, похоже, у него оказалось иное мнение на этот счет, абсолютно не совпадающее с моим, так как после того, как наша добросердечная руководительница представила нас друг другу, он буквально через секунду вдруг раздел меня похотливым взглядом. О-па-па! Я, конечно, была крайне ошеломлена таким внезапным поворотом событий, так как данное действие нисколько не способствовало установлению нормальных рабочих отношений. Главное, он даже нашей директрисы не постеснялся и того, что он только что был принят на работу, причем не раздевателем (или как еще это можно обозвать?!) ни в чем не повинных женщин. Хоть бы подождал, когда эта злобная гарпия унесется в свой кабинет! Или, возможно, опасности его только сильнее возбуждали, и потому произведенное со мной в присутствии третьих лиц действие лишь добавляло пикантности?
Не могу знать, что конкретно творилось в голове у нашего нового начальника отдела маркетинга. Я за его логику ответственности не несу! Но с тех самых пор я больше не знала от него никакого покоя. При любой, совершенно случайной встрече он первым делом старательно обнажал меня своими блудливыми очами. А уж если, как сегодня, я попадалась ему в лифте, то меня ожидал от Ромы целый виртуальный, но вполне полноценный половой акт. В этом я нисколько не сомневалась, так как к концу нашего совместного пребывания в лифте у моего озабоченного соседа лоб покрывался испариной и дыхание становилось даже чуть более частым, как будто он занимался со мной вполне реальным сексом, а не пребывал в своих нескончаемых фантазиях. При этом он совершенно ничего такого не говорил, никаких грязных намеков с его стороны в мою не поступало. Все происходило только на уровне тишины и его безграничного воображения и опять-таки в присутствии посторонних лиц, коим посчастливилось ехать со мной и Пятаковым в одной лифтовой кабине.
Но сегодня в лифте он был до крайности несдержан. Не знаю уж, что его так возбудило: мое злобное настроение или моя белая норковая шуба? Или и то, и другое, и все, что под моей верхней одеждой было так хорошо спрятано? А может, его озабоченное хозяйство сильно взбудоражил тот факт, что в лифте мы по чистой случайности оказались исключительно тет-а-тет? Теперь никто не мог помешать ему начать активные действия, которые, судя по всему, он давно планировал и вынашивал. Он неожиданно полез целоваться, причем без всяких предисловий и разрешения с моей стороны – просто прижал меня к стенке лифта и поцеловал в губы. Я была настолько потрясена внезапностью его действий, что впала в полный ступор, когда он меня лобызал.
Но самое ужасное заключалось в другом – как выяснилось на экстренной практике, целовался Роман просто фантастически! И это при том, что я на его лобызания отвечала только стойким параличом всей челюсти. Но даже этого мне хватило, чтобы понять, какой мне нежданно-негаданно достался опытнейший партнер. При всех моих самых искренних и нежных чувствах к Тёмочке ему, конечно, многому чему надо было поучиться у Романа. Эх, жаль их нельзя познакомить с такой низменной целью! (Ну что за жизненная оказия такая?! То ни одного мужчины рядом со мной не было, то почти два сразу нарисовались и образовались!)
Окончилось наше непредвиденное чмоканье с темпераментным сотрудником тем, что у меня заработал мозг, и мои руки, доселе находившиеся в полном покое, пришли в движение и оттолкнули прилипшего к моим губам Романа. Но его нисколько не смутил такой исход. Он только посмотрел на меня с ухмылкой и по старой традиции за секунду раздел взглядом (и как ему только не надоело со мной такое вытворять день ото дня?). А потом двери лифта наконец-то открылись, и я мгновенно смылась с места волнительных событий. Но на бегу я вдруг столкнулась с Ниной Степановной – конечно, не лоб в лоб, но приятного тоже было мало!
Судя по всему, именно в этот роковой момент мы с директрисой стали намного ближе друг другу, потому что она первый раз в жизни перешла со мной на «ты» и в свойственной ей манере прорычала:
– Куда это ты так торопишься?
Ну не могла же я ей раскрыть всей правды о том, что со мной приключилось в лифте, и что теперь я срочно улепетываю с горячего места происшествия?! Поэтому пришлось мне найти еще одно, вполне разумное объяснение такой утренней пробежке:
– На работу спешу!
Да, вот с этим прелестным высказыванием моя вездесущая руководительница поспорить никак не могла. В кои-то веки она не надавала мне моральных лещей, и посему просто зашагала прочь без дальнейшего употребления гневных выражений в мой адрес. А я продолжила свой бег, так как хотела поскорее поделиться с подругой Мариной всем, что со мной случилось за последние несколько дней. Ведь я же еще никому не сообщила прекрасную новость, что ко мне переехал Артём, потому что боялась сглазить! (Да, во мне сидит этот странный первобытный страх, что стоит только кому-то просто ляпнуть о будущем приятном событии, как оно обязательно не произойдет.) Но поскольку у меня уже все свершилось, то теперь об этом можно поведать миру. И начать я решила именно с Марины. К тому же я хотела рассказать ей об утреннем лобызании с Романом и спросить, считается ли это изменой. Неужели и я совершенно случайно вступила на эту шаткую тропу раздачи рогов любимым людям? И как мне теперь с таким тяжким грузом на губах жить дальше? Смогу ли я спокойно есть, пить, спать и выйти замуж за другого, если позовет? И надо ли меня приговорить к расстрелу за то, что мне уж очень понравился поцелуй Пятакова?