Страница 11 из 13
Когда проблема с бывшим была успешно, но, к сожалению, не очень быстро, решена, я подумала, что надо бы заняться домашним хозяйством. Обычно Восьмого марта в качестве приятного исключения все дела ложатся на хрупкие мужские плечи. Но у меня сегодня, к сожалению, не было возможности воспользоваться такой привилегией. А дел-то накопилось – вагон и большая тележка! И уборка бы квартире не помешала, и постирать надо многое чего моего и Тёминого, и даже утюгом есть по какой одежде пройтись. Так что праздничный день у меня превратился в рутинно-бытовой, и к вечеру я была в не самом приятном расположении духа, что вполне логично и закономерно. К тому же мой безмолвный избранник даже не удосужился поздравить меня по телефону. За весь день он написал мне всего парочку сообщений, в которых не было никакого намека на поздравления и пожелания всех благ. Ну а если кто сомневается в моей прозорливости, то оповещаю вас, что все свелось к обычным: «Как дела?», «Чем занимаешься?», «Как настроение?» И все! В этих банальных вопросах лично я не обнаружила даже тени двусмысленности и недосказанности, хоть как-то связанной с сегодняшним праздничным днем.
Может, я чего-то не знаю? Или Артёма постиг жесткий склероз, и потому он запамятовал, какой сегодня день? Вообще-то сегодня праздник, в который, хочешь ты или нет, но должен поздравлять всех знакомых дам – и даже не дам, а женщин. Увы, ответа на этот каверзный вопрос я не знала, оставалось только дожидаться суженого, чтобы узнать у него все напрямую, то есть без посредников. Однако домой он сегодня что-то не торопился. Обычно он приходил примерно в восемь, иногда в девять вечера, но на часах было уже почти десять, а любимый все еще не почтил меня своим приходом. И что бы это значило?! Может, он прямо сейчас все еще разыскивает для меня небывало роскошные подарки или особо подготавливается, чтобы мне их вручить? А вдруг он решил скоропостижно сделать мне предложение пожить вместе до конца наших дней и сильно волнуется, приму ли я его, – и посему пишет речь и учит ее наизусть, чтобы не сбиться и убедить меня выйти за него замуж как можно скорее? От всех этих мыслей мое растревоженное длительным ожиданием любимого сердечко забилось еще сильнее и чаще, и я стала смотреть на часы буквально каждую минуту, с нетерпением ожидая, когда же наконец явится домой мой Тёмочка.
И это томительное ожидание было вознаграждено только в двенадцатом часу ночи! Я, истомившись, так резво побежала к входной двери, что спугнула своего нервного котика, который уже мирно дремал на нашей кровати. (Эх, хорошо ему! Ни забот, ни хлопот, только успевай к миске бегать и корм с аппетитом наворачивать!) Фантик сиганул на пол, умчался в неизвестном направлении и даже не оставил записочки на прощание.
Но лучше бы я вообще не открывала дверь, потому что за ней я обнаружила, понятное дело, своего любимого, а не кого-то еще, – но в крайне плачевном виде, потому как он был абсолютно нетрезв! Он стоял, немного пошатываясь, и в руках у него была пустота. То есть никакого даже самого задрипанного и дешевенького букетика мимозы он мне не подумал прикупить. Вот это, конечно, была новость – и, прямо скажу, безмерно огорчительная и неприятная! А выпивший Артём своим видом настроения мне никак не добавил, а убавил так, что хуже некуда. От всех этих досадных неожиданностей у нас с ним возникла пауза на входе в квартиру. Потом я отступила, и мой хмельной кавалер ввалился в дом и начал раздеваться и разуваться. А я стояла, смотрела на него и не знала, как на все это реагировать. Мне вот сейчас уже надо закатить скандал и вынести ему пьяный мозг?! Или еще чего-то подождать? Будут ли какие-то приятные изменения в самом ближайшем будущем или пока таких перспектив не предвидится?
В итоге я все-таки решила быть терпеливой и посмотреть, чем дело кончится. А оно завершилось тем, что Тёма по-прежнему молча и без всяких объяснений двинулся в ванную. Я не стала ему мешать в этом грязном деле и ожидала его появления в нашей спальне. Он вышел из ванной абсолютно обнаженный и такой красивый, что я бы с удовольствием занялась с ним любовью, но его захмелевшее состояние и отвратительное поведение не позволяли мне это сделать. А он все так же, без комментариев, подошел к кровати, бухнулся на нее и закрыл глаза. Я так понимаю, спектакль окончен, оваций не будет?! И ждать приятного чуда мне больше не следует? И я уже имею вполне законное право начать конфликтовать и предъявлять претензии? Я подождала еще пару минут на всякий пожарный случай (в этом месте должны быть бурные аплодисменты моему безграничному терпению!). Но никаких изменений за время моего стоического ожидания не произошло.
Мой бессовестный любовник лежал, как невинный младенец, и ничего хорошего мне делать абсолютно не планировал. Первым делом я решила поинтересоваться:
– Артём, а ты не хочешь меня поздравить?
Он в ответ сначала пробурчал нечто нечленораздельное (и потому на русский язык совершенно непереводимое), а потом спросил, приоткрыв глаза:
– А что, я разве тебя сегодня не поздравил?
Однако! Хороший вопрос! И такой же хороший, но весьма язвительный я дала ответ:
– А что, разве поздравил?!
Тема снова приоткрыл глаза и, с недоумением на меня уставившись, сказал:
– Не понял…
Ах, простите! Я ему еще и объяснять должна, а то он никак не может постигнуть глубину моих претензий и наездов. Во мне в этот момент уже просто закипел огромный вулкан гнева, и я его сдерживала из самых последних сил! Сквозь зубы я процедила ответ малопонятливому кавалеру:
– Нет, ты меня сегодня не поздравил!
Мой рассеянный сожитель на такое заявление открыл глаза, приподнялся и, грубо обняв меня за плечи, сказал:
– Машенька, прости, я сегодня столько женщин на работе поздравлял, что уже забыл, кого поздравил, а кого нет. Ты не обижайся на меня, ладно?
Я в ответ смогла только хмыкнуть, так как предательские слезы и дикое бешенство просто душили меня, не давая высказать что-то нормальное и приличное на такое безобразное объяснение моего суженого. Но ему, похоже, сейчас была совершенно безразлична моя реакция, так как он секунду спустя уже отпочковался от меня, откинулся на кровать и захрапел. Угадайте, что оставалось делать в данной ситуации мне, обиженной и расстроенной? Ну естественно, плакать! Чем я и занялась секунду спустя. Из моих глаз обильно потекли сырость и мокрота, но только абсолютно никому до них не было дела, и от этого мне становилось еще горше!
Спать с Артёмом в данной конкретной ситуации я категорически не хотела и не планировала, поэтому решила постелить себе на кухонном диване. Вот так безутешно закончился мой первый праздник с моим любимым мужчиной. На этом все! Чуда не будет!
7
М-да! Ночка у меня выдалась занимательная и, главное, совершенно бессонная. А я тут еще недавно жаловалась, что плохо сплю из-за бешеной сексуальной активности в темное время суток! Уж лучше так, чем орошать слезами по малоутешительному поводу подушку, диван и даже случайно подвернувшегося Фантика, который для этой цели совсем и не годился. Мыслей в моей беспокойной голове за эту ночь перебывало во множестве. Но, главное, меня вдруг охватило смутное сомнение: а не поторопилась ли я съехаться с моим знакомым кардиологом? А если я жестко ошиблась в своем выборе и теперь буду снова бегать по граблям вместо того, чтобы спокойно и с улыбкой на все лицо топать в сторону светлого будущего? Вот как теперь это узнать, кроме как на житейской практике? Эти и множество других вопросов тревожили меня почти всю ночь. И пока мой любимый спал в соседней комнате без всяких забот и хлопот, мне о тихом и мирном сне оставалось только мечтать.
Понятное дело, что утро у меня было совершенно не восхитительное. К тому же я все еще не могла побеседовать с Артёмом, потому как у него-то сегодня был выходной, он спал себе и ни о чем таком не догадывался, а мне надо было шагать на работу. Бывало у меня и раньше такое, что мне совершенно не хотелось трудиться. И потому я была бы рада хоть какому-то особому недугу, который можно было бы использовать в качестве весомой причины отсутствия в офисе. Но сегодня был особый и исключительный случай – и дело даже не в том, что я недопустимо мало пребывала во сне за эту ночь, а в том, что сегодня на работе будет столько хвастливых разговоров, кто как провел свое праздничное время и кому какой при этом подарок перепал! Мне-то по-прежнему похвастаться было совершенно нечем, кроме мокрой от слез подушки, позавидовать которой может только мазохист. Но сотрудники с такими необычными наклонностями у нас в офисе пока еще не работают, к моему большому огорчению.