Страница 11 из 15
Со стороны леса опять раздался отчётливый хруст, будто кто сломал ветку пинком, но в этот раз Фарлаф уже не испугался и с готовностью посмотрел туда…. А уж потом взял и
испугался: там стоял волк. Хоть и разделяло их метров сто семьдесят, всадник готов был поклясться своим гербом, что волк не просто стоит и смотрит, а стоит на задних ногах.
– Это мой брат, – сказала женщина (скорее всего, это была она). – И он рад встрече тоже.
– Хо-хо-рошо, – выдавил Фарлаф и тяжко сглотнул. Во рту всё пересохло не только из-за вчерашнего обилия выпитого вина, но и из-за таких вот встреч. – Мне нужно расправиться с обидчиком. Он, чёрт бы его побрал, очень силён, и крут, как Твердогорье.
– Надеюсь, не с Черномором? – вскинуло брови существо. – Ибо не…
– Нет, с Черномором я… С Черномором разберутся другие. – Он увидел, что женщина заулыбалась, глядя ему за спину, поэтому снова поспешил обернуться: тот волк шёл к ним, ни от кого не скрываясь, и покачиваясь как самодовольный стражник. – Так… Надо убить Рогдая. И Руслана. Это воины Владимира.
– Это дорого будет стоить, – сказала она, расширив улыбку до невозможности. – Что ты дашь мне взамен, добрый мой Фарлаф?
На минуту он растерялся, даже думая, что ему нечем будет расплатиться с ними, и это ему аукнется прямо сейчас, но потом он спохватился и протянул ей щит.
– Забирай, ручная работа. Сталь, серебро.
Она взяла дар и принялась крутить его в своих желто-серых венозных руках, а потом вопросительно посмотрела на него. В этот момент к проёму подошёл волк, оказавшийся ростом чуть ли не с самого Фарлафа, несмотря даже на то, что тот был на коне. Пахло мокрой шерстью, а глаза его были ярко-зелёные, как рубины, светящиеся изнутри. Только сейчас воин заметил, что у брата этой женщины ещё есть густая серая грива вокруг шеи. Он опёрся волосатой лапой на подоконник в манере самых обыкновенных людей, и тоже стал молча смотреть.
– Ааа, – протянул Фарлаф обречённо. – Бери всё.
Он снял свой шлем, отдал ей, затем стал отстёгивать заклёпки и расстёгивать ремни и через голову снял свою блистающую и дорогущую кольчугу. Вот в этот момент двуногий волк закивал, демонстрируя, что вот теперь-то он может просить об услуге. Но Фарлаф тоже протянул следом перевязь с мечом, что снял сначала… Для убедительности.
– Отдавать свой меч – это же позорно, нет? – спросила женщина, но взяла его, чуть изжелтевшими когтями не подцепив и белокожую ладонь человека.
– Не имеет значения это, – отмахнулся он. – Мне надо, чтобы вы убили Руслана. И Рогдая. И принесли мне их головы к моему имению…
– Я знаю, где оно, – сказала женщина и кивнула с видом старой приятельницы.
– Когда Владимир отблагодарит меня, я отблагодарю и вас обоих, – продолжал сулить Фарлаф. – Получите всё, что захотите.
– Да не ерепенься ты! – сказал волк вполне себе человеческим голосом. – Наобещаешь сейчас мне тут… Пока ты заплатил за услугу, и услуга сия будет тебе оказана. Можешь не переживать. Об остальном потолкуем позже.
– Я поскакал? – спросил Фарлаф таким робким тоном, что брат с сестрой даже расхохотались.
– Поскачи, дорогой, – сказала женщина. – Скоро на колья головы их насадишь и будешь показывать своим любовницам, рассказывая, как ты…
– Но Рогдай в этих землях известный вояка, – возразил Фарлаф. – Он и меня сегодня чуть-чуть не зашиб. Благо, охотился за Русланом. Если идти вдоль по реке, то можно настичь их. Но если они ушли далеко…
– Я могу выследить кого угодно, – прервал его рослый волк. – Остальное – не твоя забота.
Фарлаф просто кивнул и поспешно поскакал прочь, лишь бы больше не разговаривать с этими приспешниками самого зла. Ух, что скоро начнётся!
––
Руслан чувствовал, что поединок с Рогдаем его колоссально измотал. Он потерял в бою и шлем, и щит, и клинок оставил, держа в руки только лишь перчатку, которую ему сунул на прощание Левша. Ах, бедный крестьянский герой! Скорее всего, кровожадный Рогдай уже расправился с ними, и теперь рыщет снова, желая найти Руслана и умертвить.
Конь надсадно дышал, забредя в такую непроглядную чащу, что сам воин ничего не видел впереди себя на несколько метров. Он держал одну руку перед собой, чтобы ветки деревьев не вышибли ему глаза. Сначала он нёсся по полю, затем свернул в лес, перешёл реку из последних сил, и снова поскакал вглубь. Пытался оторваться, не следить сильно.
Раскидистые деревья с толстыми стволами росли всё чаще и чаще, пока не стали
переплетаться. Воин всё гнал и гнал коня… Воды у них была одна кожаная фляжка на двоих, а провианта вообще не было.
Руслан оглядывался, собирая на свою буйну голову с вьющимися волосами клещей и пауков, и вдыхал пьянящий запах хвои и коры. Пока никто не ломился следом, но он чувствовал, чувствовал…
Конь машинально замедлялся, переступая через поросшие мхом поваленные деревья, булыжники, пока полуденное солнце совсем не растеряло свои лучи среди густых веток.
– Всё, стой, дорогой друг, стой, – выдохнул витязь. – Можно передохнуть.
Руслан медленно сполз с коня, тяжело дыша. Он осмотрелся: вроде цел. Всё кругом поросло серо-зелёным мхом, каждый бугристый коричневый ствол, опутанный ветками, вся земля. Она, кстати, была очень мягко и податливая – видать, витязь очень уж далеко забрался в своём побеге.
Посмотрел на себя ещё: вроде ран нет, но без оружия ему долго не протянуть будет в этих местах. Кузнечная рукавица почти ничем не отличалась от дружинных рукавиц, только были на ней и ремни кожаные, и сама ладонь оторочена каким-то материалом. Кузнецы, конечно, знали гораздо больше, жаль, что он не успел с Левшой поговорить подробнее… На костяшках рукавица обладала железным полумесяцем, похожим на разогнутую подкову. В общем, неплохая приблуда! Явно не для простого ума.
Из фляжки Руслан сделал сам глоток и дал попить коню. Конечно, это не ведро воды, но хотя бы что-то. Потом он постоял, прислушиваясь ещё, и повёл Верного дальше, пробираясь вглубь леса.
Интересно, что же он будет делать с самим Черномором, если даже с Рогдаем он совладать не смог?! И вообще, как же он будет вызволять свою любимую, если себя защитить не мог? Это какой-то позор, не иначе. Об этом он и думал, погружаясь в кручину всё сильнее и глубже. И продолжая брести, естественно.
Земля стала очень уж мягкой и подозрительно липла к сапогам. Всё кругом чавкало и проваливалось. Руслан вышел на круглый тёмно-зелёный тенистый булькающий пятак, через которое было проложено бревно – упало или от времени, или его паразиты так сгрызли. Со всех сторон этот пятак обступали корявые деревья с толстыми корнями, в некоторых местах торчавшие из земли, как гигантские дождевые черви после ливня выступают из грязи.
Руслан ступил на бревно, осторожно ведя рядом с собой коня. Верный же, стал упираться, явно не горя желанием идти всё глубже и глубже.
– Друг мой, нам надо идти, – терпеливо сказал Руслан, утягивая за собой коня. – Позади нас опасный ворог… Гляди, вот возьмёт и настигнет…
Бревно проломилось под Русланом, оказавшись крайне трухлявым, старым и ненадёжным. И когда это произошло, витязь тут же понял, что лежало оно как бы одним концом на одном бережке, а другим – на противоположном, как мостик, через который он пробрался к старцу в пещеру. Только тут реки не было, тут оказалось другое.
– Эй, трясина! – заорал Руслан, с глухим всплеском оказавшись по колено в болотистой тине. Он выпустил узду и конь спешно отпрыгнул назад, истошно заржав. – Назад, назад! Прочь!
Трясина хоть и выглядела незаметно и не слишком опасно, но силы у неё хватало, чтобы засасывать витязя очень быстро – он сидел в трясине уже по пояс, чувствуя, как ноги его сковывает густая жижа, опутывает ил. В голову полез тот страшный сон, видимый им прошлой ночью.
– Эх, Людмила, прощай! – завопил он, понимая, что его поиск подходит к концу. – Не быть нам вместе!
Конь метался по краю уже отчётливо проступившего болота. Казалось, оно стало увеличиваться, разрастаться.