Страница 1 из 32
Современное состояние и перспективы развития психологии труда и организационной психологии.
Материалы международной научно-практической конференции (Москва, 15–16 октября 2015 года)
Отв. ред. Л. Г. Дикая, А. Л. Журавлев, А. Н. Занковский
Раздел 1
Проблемы профессионализма и профессионального развития
Т. Ф. Базылевич, М. А. Фомин
Типологические аспекты методологии субъектоцентрированной психологии труда
Московский государственный университет технологий и управления(МГУТУ), кафедра психологии и педагогики, Национальный центр психоакмеологии индивидуальности, Москва
Теоретико-методологические проблемы психологии труда и организационной психологии за последнее десятилетия развиваются с акцентом на новый взгляд в построении субъектной психологии. Аналитические представления о необходимости подбора человека под психограмму профессии (с подробным перечнем необходимых для труда функций, умений и навыков) слишком часто не оправдывают себя в вариативных метаморфозах развития мира. Особая роль в сонастройке науки к реалиям этих изменений принадлежит главенствующему закону человекознания: внешние (часто социальные причины) влияют на поведение и психику через призму внутренних условий субъекта психической деятельности. При этом, внутренние условия включают – в качестве «жестких» звеньев – структуру индивидуальности, которая всегда целостна (Рубинштейн, 1996; Базылевич, Ломов, 1996; Базылевич, 1994–2015).
Представленное сообщение анализирует имплицитный и эксплицитный прирост достижений психологии труда и организационной психологии и в целом – практической психологии – под давлением теоретико-методологических открытий субъектоцентрированной психологии. В сообщении мы подчеркнем лишь основные прорывы в осмыслении данной сферы фундаментальных научных знаний. Во-первых, очевидность интеграции свойств разных уровней психики в активном поведении, в труде сделала необходимым системный анализ психического и физиологического – как две стороны одной «живой медали». Стало аксиоматичным понимание того факта, что изменение организации одной стороны влечет за собой изменение в другой. В решение вопросов психологии труда вошел анализ «вертикального среза» многоуровневых свойств индивидуальности [2,3], где индивидные и общеличностные свойства стали изучаться в «жестких» звеньях функциональных систем [1]. Целостнообразующим фактором их строения и регуляции стали индивидуально-стабильные, конституциональные, природные, генотипические особенности, фиксируемые в поведении и деятельности.
Имплицитный этап начал типологического познании задатков психологии труда (1956–1968 гг.) связан здесь с выделением проблем биологических основ индивидуально-психологических различий. Стали известными научные исследования К. М. Гуревича, Е. М. Борисовой, М. К. Акимовой, В. Д. Небылицына, где раскрывались каузальные связи свойств нервной системы с индивидуализацией труда ткачих, жонглеров, летчиков [2,6]. Получаемые конкретные материалы опровергали сложившиеся аналитические концепции, которые вычленяли (весьма субъективно) в задатках труда лишь отдельные анатомо-физиологические признаки и их несистематизируемые ситуативные психологические проявления. Наконец-то наступил конец попыткам дифференцировать личности, например, на объективные и субъективные (Бине и др.), экстраверты и интроверты (Юнг), рационалисты и эмпирики (Джемс), шизотимы и циклотимы (Кречмер), висцеротоники, соматотоники, церебротоники (Шелдон), холерики, меланхолики, сангвиники, флегматики (Гиппократ, Павлов).
Прорыв в типологическом познании сделан работами школы Б. М. Теплова – В. Д. Небылицына, рассмотревшей поведение как неразложимый сплав генотипа с фенотипом, доказывая, что только углубленные экспериментальные исследования могут дать конкретную информацию сначала – о свойствах нервной системы, а затем – в отдаленном будущем – об их типичных сочетаниях, характеризующих типы человека. Уже пилотажные исследования индивидуально-стабильных, конституциональных, природных, генотипичный особенностей индивида столкнулись с невозможностью прямого наложения «картины» физиологических свойств на психологию личности и индивидуальности (Небылицын, Русалов, Теплов).
Эксплицитный этап становления дифференциальной психофизиологии (1968–1998 гг.) связан с отчетливым осознанием учеными и практиками потребности в типологическом познании: стали включаться типологические эксперименты в академические исследования по психологии труда. Так – были получены корреляции показателей свойств нервной системы и результативности длительной непрерывной деятельности. Появилось понимание того факта, что общепсихологические законы реализуются в трудовой деятельности через призму свойств индивида и личности. Были продолжены исследования типологических особенностей человека (Голубева, Малых, Русалов), но существенно расширился системный анализ условий, механизмов и факторов включения синдромов свойств в функциональные системы (Базылевич, 1998 и др.).
В академических системных исследованиях индивидуальности доказательно выявлено, что целостность, применительно к проблемам индивидуальных различий в психологии труда, целесообразно изучать через «системообразующие факторы», детерминирующие интегративность характеристик человека, типичность его поведения (Базылевич, Ломов, 1984–1996 и др.).
Рефлексивный этап развития типологического познания (1998–2005) связан с пересмотром технологий экспериментальных исследований – традиционный поиск ортогональных свойств нервной системы и их психологических проявлений дополняется изучением реальности целостной индивидуальности в аспекте системной субъектоцентрированной парадигмы (Базылевич, 1998, 2005). Созданные психотехнологии существенно расширили сферу практической реализации типологических законов. Прорабатывались такие социально-значимые проблемы, как критериально-ориентированное тестирование оптимальности психического развития профессионала (Акимова, Базылевич, Борисова, Гуревич), психогенетика поведения и деятельности (Егорова, Малых), своеобразие и психокоррекция структуры целостной индивидуальности: при действии малых доз радиации после аварии на ЧАЭС, при ишемической болезни сердца, в ходе переделки навыка [2, 4].
Для типологического познания институционального этапа (2004–2015 гг.) для ее современных форм – дифференциальной психологии и психофизиологии – характерна: субъектоцентрированность, практическая направленность типологического квазиэксперимента. Открываются «смежные» области наук на стыке акмеологии, психологии труда, экологической психологии, психологии безопасности, социальной психологии (Базылевич, Бутылин, Выставкина, Колядина, Хакимзанова). Открыт Национальный центр психоакмеологии индивидуальности.
В целом ряде исследований и монографий доказательно подчеркнуто, что именно индивидуальность – если она сформирована дисгармонично- является предиктором деструкций и деформаций человеческого фактора в трудовой деятельности [2,3,4]. Отсюда разрабатываются особые субъектоцентрированные способы реабилитации человека в психологии труда. Возросла социальная потребность реализации законов субъектной психологии в общественной практике. Открылся федеральный центр психоакмеологии индивидуальности.
Сегодня можно констатировать, что психическое развитие человека в современном обществе, переходящем от эпохи «масс» к эпохе индивидуальностей, в значительной мере определяется знаниями в области дифференциальной психологи и психофизиологии, фиксирующей фундаментальные законы целостности типологических свойств человека как личности, как индивидуальности и как субъекта психической деятельности. Очевидно, проработка проблем типологического познания имеет не только теоретическое, но и практическое значение в развитии субъектоориентированной психологии труда и эргономики.