Страница 48 из 50
– Но нападения-то не хаотичны, – возразила Мёрфи. – Кто-то посылает фагов в одно и то же конкретное место. Тот же, кто пытался остановить тебя с помощью магии, когда ты вмешался.
– Что наводит на очевидный вопрос… – начал я.
– Зачем вообще это нужно? – договорила за меня Мёрфи.
Я хлопнул левой рукой в перчатке по бедру.
– Смотри-ка сюда, – сказал я и тут же сымитировал короткий удар правой.
– Обманка, – произнесла Мёрфи, прищурившись. – Отвлекающий маневр. Но от чего отвлекающий?
– Очевидно, от чего-то, что еще хуже смертоносных, меняющих облик сверхъестественных хищников, – задумчиво произнес я. – От чего-то, чему нам хотелось бы помешать еще сильнее.
– И что это может быть? Варианты?
Я тряхнул головой и пожал плечами:
– Не знаю. Во всяком случае, пока.
Мёрфи поморщилась:
– Все зависит от тебя – останется ли это паранойей или станет чем-либо более конкретным.
– Если я ошибаюсь, это всего лишь паранойя, – хмыкнул я.
Мёрфи оглянулась через плечо и поежилась:
– Угу. – Она посмотрела на меня, расправила плечи и сделала глубокий вдох, успокаивая дыхание. – Ладно. Что ты задумал? Я так полагаю, у тебя уже есть в голове кое-какие планы на эти одну-две минуты с момента предупреждения?
– Да, – кивнул я.
– Какие? – спросила она.
– Тут много своего рода технических моментов, – замялся я.
– Попробую сообразить, – настаивала Мёрфи.
Я кивнул:
– Любому, кто хочет перейти из мира духов в мир смертных, придется проделать ряд процедур. Ему нужно определить отправную точку, точку назначения и количество энергии, необходимое для перемещения. Потом ему нужно отворить портал, набрать в Небывальщине эктоплазмы и потратить еще изрядное количество энергии, чтобы слепить себе из нее физическое тело.
Мёрфи нахмурилась:
– Что ты называешь точками отправления и назначения?
– Связи, – объяснил я. – Что-то вроде вех. Обычно создание, которое ты призываешь из Небывальщины, и является для себя отправной точкой. А пунктом назначения, соответственно, – тот, кто отворяет ему дорогу.
– Таким пунктом назначения может стать любой? – спросила она.
– Нет. – Я покачал головой. – Ты не можешь призвать ничего, что не… – Я наморщил лоб, подыскивая слова. – Ты не можешь призвать никого, кто не имеет никакого отражения в твоей душе… в ком нет ничего такого, что вас хоть как-то связывало бы. Если тебе нужны злобные, вредные, жадные существа, в тебе самом должно иметься хоть немного злости, вредности и жадности.
Она кивнула:
– Скажи, а проход обязательно отворять с этой стороны?
– Как правило, – подтвердил я. – Чтобы открыть его с той стороны, придется чертовски сильно попотеть.
– Валяй дальше.
Я поделился с ней своим планом: обратить фагов на того, кто их призывает.
– Мне это нравится, – заявила она. – Использовать против них их же монстров. Но тогда что делать мне?
– Выигрывать мне время, – ответил я. – В тот момент, когда фаг или фаги переходят из одного мира в другой, они уязвимы. Если тебе удастся увидеть одного такого и отвлечь его внимание, это подарит мне больше времени, чтобы перенацелить его на призывающего. А еще есть вероятность, что мое заклинание не сработает. Если все обернется таким образом, ты окажешься достаточно близко к месту событий, чтобы помочь эвакуировать людей, а может, даже прикрыть их.
Мёрфи собиралась что-то сказать, но помедлила и обернулась:
– Гарри. У тебя что, кто-то в ду́ше?
– Э… Да, – сказал я и почесал затылок.
Она выразительно изогнула бровь и подождала, но я воздержался от объяснений. Может, так я мстил за ее беспощадную откровенность там, в лифте.
– Что ж, ладно, – сказала она и взяла свечи. – Спущусь и поищу Роулинса. Если не найду, возьму кого-нибудь из моих, из ОСР.
– Что ж, неплохо, – согласился я.
Мёрфи вышла, оставив меня складывать перенацеливающее заклятие. Это не заняло много времени.
Мыш вдруг поднял голову, а секунду спустя кто-то постучал в дверь. Я подошел и открыл.
За дверью стояла Черити в джинсах и вязаной кофте поверх легкой хлопчатобумажной блузки. Лицо ее застыло, плечи свело от напряжения. При виде меня, правда, лицо ее сделалось более отрешенным, нейтральным – она все-таки хорошо владела собой.
– Добрый вечер, мистер Дрезден.
Должно быть, более дружеского приветствия от нее мне и ожидать не стоило.
– Добрый, – отозвался я.
Рядом с ней стоял пожилой мужчина чуть ниже среднего роста, с коротко и аккуратно остриженными остатками седых волос. Глаза у него были голубые, как яйца дрозда. Впечатляюще крепкое сложение, черные брюки и черная же рубашка. Шею облегал накрахмаленный белый воротничок. Увидев меня, человек улыбнулся и протянул руку.
Я с улыбкой пожал ее, – видит Бог, улыбка моя была совершенно искренняя.
– Отец Фортхилл! Вы-то что здесь делаете?
– Гарри, – приятельски отозвался он. – Так сказать, оказываю моральную поддержку.
– Он мой юрист, – добавила Черити.
– Правда? – удивился я.
– Правда, – улыбнулся Фортхилл. – Я получил диплом еще до того, как принял сан. Да и позже занимался этими делами по просьбе прихожан. И подрабатывать иногда приходится.
– Юрист, – пробормотал я. – И священник. Как-то не сочетается.
Фортхилл рассмеялся:
– Оксюморон, не без этого.
– Эй, я не просил обзываться, – ухмыльнулся я. – Так чем я могу помочь?
– Молли должна была ждать нас внизу, – ответила Черити. – Но мы ее там не нашли. Вы не знаете, где она?
Все силы Вселенной, похоже, ополчились на меня. Задай Черити этот вопрос секунд на десять раньше, и все обошлось бы. Вместо этого дверь ванной распахнулась, и из нее в облаках пара выскользнула Молли. Одно полотенце она накрутила тюрбаном на волосы, вторым таким же обернулась на манер саронга. С учетом размера гостиничных полотенец и несомненных достоинств Молли не могу сказать, чтобы картина вышла слишком целомудренная.
– Гарри, – сказала она. – Я тут в сумке забыла… – Она осеклась и уставилась на Черити.
– Это… э… не то, что вам… – начал я, повернувшись к Черити.
Глаза ее вспыхнули ледяной праведной яростью. Я успел еще вспомнить цитату из Киплинга насчет того, что, какой биологический вид ни возьми, самки всегда окажутся опаснее самцов, а потом правый кулак Черити вошел в соприкосновение с моим подбородком.
Свет вспыхнул у меня перед глазами, и я обнаружил себя лежащим на спине, а потолок надо мной слегка вращался.
– Мама, – потрясенно пробормотала Молли.
Я поднял глаза и увидел, как отец Фортхилл крепкими пальцами удерживает запястье Черити, не позволяя ей ударить меня еще. Она гневно повернулась к нему, но он сжал ее руку сильнее, и в конце концов она чуть заметно кивнула и сделала шаг назад, в коридор.
– Одевайся, – скомандовала она Молли тоном, не оставляющим места для пререканий. – Мы уезжаем.
Вид у девицы был такой, будто она вот-вот развалится на части. Она схватила свою сумку, нырнула в ванную и почти сразу же вернулась одетая.
– Ничего такого не было, – сказал я. Точнее, попытался сказать, но получилось что-то вроде «Нччгго тквво нбббл».
– Возможно, мне и не удастся не подпускать вас к моему мужу, – ледяным тоном, с безукоризненной дикцией произнесла Черити. – Но если я еще хоть раз увижу вас вблизи кого-либо из моих детей, я вас убью. Спасибо, что позвонили.
Она вышла. Молли покорно поплелась за ней.
– Ничего такого не было, – повторил я, обращаясь к Фортхиллу. На сей раз это прозвучало почти по-человечески.
Он вздохнул и посмотрел им вслед:
– Я вам верю. – Он одарил меня улыбкой – на четверть ироничной и на три четверти извиняющейся – и вышел вслед за ними.
Должно быть, Мёрфи встретилась с ними, когда те еще только подходили к моему номеру. Она возникла в дверях, обвела взглядом комнату и обернулась в направлении, в котором ушла Черити.
– Ага, – хмыкнула она. – Ты в порядке?