Отныне моя

Катя уложила дочку спать пораньше под предлогом, что глаза должны отдыхать. Соня покапризничала, но смирилась и через пятнадцать минут крепко спала.

Катя устало поплелась в спальню. Даже с Димой сегодня разговаривать не было сил. Но как только голова коснулась подушки, сон мгновенно отступил. Нахлынули мысли о Максиме. Сердце тоскливо сжалось.

Как он там? Разрешили ли ему вставать, или по-прежнему он лежит распластанный на кровати?

В ее сознании всплыл пристальный взгляд ярко-голубых глаз, волна светло-русых волос с вспыхивающими на свету искорками в них. Катя, как наяву, ощутила запах осенних яблок, запах только что сорванной антоновки.

Никольский обещал Максиму разрешить воспользоваться сотовым телефоном только в конце недели. Как долго еще ждать! Она сойдет с ума. Ей остро захотелось услышать голос Максима. Он последнее время так мягко разговаривал с ней, так тепло. Не то, что она… И глядел на нее с любовью. А она отводила взгляд. Отводила, потому что боялась!

Вовсе не пересудов она страшилась, не людского осуждения, хотя в этом приятного мало. Она не хотела повторения боли. Как ей было больно тогда, пять лет назад! Если второй раз все рухнет, она не переживет!

Катя почувствовала, что подушка под щекой сырая. Она дотронулась до лица: так и есть — от воспоминаний из глаз лились слезы. Но она простила Максима! Как только Глашка принесла из магазина черную весть о нем, так сразу и простила!

С прикроватной тумбочки в ночной тишине набатом зазвучали входящие позывные смартфона. На Катю напало оцепенение. Десять вечера не очень удачное время для общения. И хороших вестей так поздно не приносят, обычно терпят до утра. А вот если беда…

Катя тупо смотрела на светящийся экран. Звонки с незнакомого номера прекратились, но через несколько секунд возобновились вновь.

Помертвевшая, с упавшим куда-то в ноги сердцем, она заставила себя взять трубку.

— Кать! Кать, это ты? — прошелестела трубка слабым голосом Максима.

Ей стало жарко. Кровь яростно забилась о стенки сосудов, призывая к жизни.

— Максим, тебе нельзя разговаривать! Никольский сказал, что только в конце недели разрешит. Тебе нельзя, — шептала она в трубку, не скрывая всхлипываний.

— Опять плачешь? На этот раз я тебя обидел тем, что позвонил?

— Что ты, я рада… Я знала, что выживешь, не оставишь меня, — она помолчала, усмиряя слезы, и, набрав в грудь воздуха, выдохнула в трубку: — Ты мне очень дорог, правда! Выздоравливай скорее, — она на секунду замялась. — Мне плохо без тебя.

Из трубки донесся надрывный кашель, потом повисло молчание. Катя подумала, что пропала связь. Но нет, Максим вновь заговорил слабым голосом:

— Я уговорил дежурную медсестру, чтобы разрешила позвонить со своего телефона, — он говорил прерывисто, будто только закончил бег на длинную дистанцию. — Кать, ты всегда была со мной, все эти дни! И не говори, что у меня бред! Я в болоте погибал, трясина засасывала. Думал все, конец! А ты тянула меня вверх, изо всех сил тянула! Очнулся, весь в трубках, в проводах, и врачи надо мной.

Катя пораженно молчала, не в силах произнести ни слова. Максим пытался отдышаться, голос его стало хриплым:

— Кать, давай попробуем? С чистого листа начнем! Дай мне шанс. Ты согласна?

Она молчала. Катя боялась обид и разочарований так сильно, что язык отказывался ей повиноваться. Неимоверным усилием воли она отогнала от себя тени прошлого и выдохнула в трубку короткое слово:

— Да.

Катя

23 октября 2020 года, пятница

«Наконец-то, — радовалась Катя, — Максима сегодня выписывают! Шутка ли, полтора месяца на больничной койке!»

Он позвонил ей утром, когда она только выехала в Артемьевск. Договорились, что Катя приедет к нему домой ближе к вечеру. Раньше не получалось.

За размышлениями она не заметила, как въехала в город. Катя планировала заехать в ветклинику, у строителей возникли какие-то проблемы. Она думала уложиться в два часа, а потом вернулась бы в Порецкое.

Ремонтные работы в здании ветклиники шли полным ходом. Каждый день казался ей, мало смыслящей в строительстве, маленьким подвигом.

Катя добрым словом вспоминала адвоката Калашникова. Ведь именно он подтвердил правильность выбора Глашкой проектного бюро, работавшего еще со старых советских времен.

Бюро не только выполнило сметные работы, но и настояло на изготовлении проекта. Это не частный дом — как хочу, так и будет! Это учреждение ветеринарной медицины. Стандарты жесткие!

Требования к кабинетам для работы рентгена и аппарата УЗИ чуть не довели Катю до инфаркта. Будто она ядерный реактор собралась устанавливать, а не рентген-аппарат для животных!

Бюро подготовило все спецификации по оборудованию, а оно для ветклиник имеет свои особенности. Еще полтора месяца назад Катя понятия не имела, что такое спецификации! А сейчас она еще не то знает!

Серьезную и надежную строительную контору Глашка нашла по интернету. Целое расследование провела! Не поленилась лично связаться со всеми авторами хвалебных отзывов. И не хвалебных, кстати, тоже. Катя решила не дергать адвоката строительными вопросами — он еще по юридическим надобностям пригодится!

Она уже две недели изо дня в день ездила наблюдать за работой строителей. Пускать дело на самотек, даже при самых хвалебных отзывах о подрядчике, она не хотела. За каждый рубль строго отчитывалась перед свекром, хотя он и не требовал. Но так ей было спокойнее.

Проект со сметой обошлись в весьма круглую сумму, но Кате не жалела потраченных денег — оно того стоило! Свекор ни словом не упрекнул, только поморщился.

Глашке за ударный труд она стала добавлять к минималке из своих денег добавку в пять тысяч. Глашка справедливо могла рассчитывать на большее, но у Кати просто не было возможностей. Экономила деньги, что выделял свекор на хозяйство, а еще она получала пенсию на Соню за Диму. Так и выкручивалась.

Помощница не поднималась из-за компьютера. Она взялась за разработку бизнес-плана. «Вдруг, под какую программу попадем по развитию малого бизнеса?! Как же без него, без плана-то!» — убеждала она Катю. Глашка взвалила на себя хлопоты по программному ветеринарному обеспечению. Выбрать из множества программ удобную, надежную и не самую дорогую — та еще задача!

Катя подозревала, что Глашка скоро начнет разбираться в ветеринарии лучше, чем она! Но вот мало того — вынь да положь деньжат на маркетинг! Пора, дескать, начинать!

Позавчера весь день помощница ходила задумчивая и хмурила лоб. Катя аж беспокоиться начала. Оказывается, название клиники подбирала. Придумала все-таки — «Ветеринарная клиника Екатерины Озеровой»! Кате понравилось.

Она поежилась, вспомнив, как обивала пороги инстанций, чтобы возобновили подачу электроэнергии и газа в здание будущей ветклиники. И всюду плати деньги! За каждую бумагу, подпись, разрешение.

Катя подумала про свое детище, лекторий «Зоомир». И на сердце у нее потеплело. Особенно удалась ей презентация. Людей на первую лекцию пришло чуть больше, чем рассчитывали. Зал в доме культуры хоть и назывался малым, оказался довольно вместительным.

Они с живым интересом слушали о животном мире планеты. Просмотрели слайды, Катя приготовила нарезки из видео. Она проводила лекторий раз в неделю. И как Катя ни была занята ремонтом здания под клинику, у нее не хватало духу перевести мероприятия в режим онлайн, пока не ужесточили карантинные меры. Очень уж вдохновенно блестели глаза людей, когда она рассказывала им что-то и демонстрировала слайды. А уж о породах кошек и собак, собравшиеся, особенно дети, могли слушать бесконечно. Кроме того, ее заваливали вопросами по уходу за домашними любимцами.

Катя разговаривала с бригадиром и рабочими и одновременно тыкалась носом во все углы. Два часа для нее промелькнули как один миг. Все, пора!

Она бегом припустила к машине и через минуту ехала по проспекту по направлению из города.