Страница 4 из 16
Ребята синхронно посмотрели друг на друга. В отблесках огня печи, что слабо освещал рыбацкий домик, через открытую дверцу они увидели испуганные лица друг друга. Говорить что-то не было нужды. И без слов было понятно, что произошло что-то не хорошее. И произошло в поселке.
Водонапорная башня
3:32
– Васильев, руки убери! – возглас девушки был не игривым, как обычно, и Женя немного опешил.
– Катюха, чо не так – то?
В 23 года отказ девушки, с которой он встречался уже почти семь месяцев, был крайне неожидан и бил по эгоистичному мужскому самолюбию. Они были давно близки, несмотря на ее 17 – летний возраст.
«По лезвию ходишь», – подшучивали над ним его друзья. И он тоже это прекрасно понимал. Несовершеннолетняя. Но ничего не мог с собой поделать. Фигурой, поведением, развитием и уверенностью в себе Катя не только казалась, но и была старше своих ровесников. Три месяца до восемнадцати. Просто дата. Взрослеют все по-разному. Но для закона только она в этом вопросе имела значение.
Катя отстранилась и подошла к перилам, огораживающим опоясывающий верхний пояс водонапорной башни выступ.
– КАтенок, – Женя прикоснулся к ее плечу, – что случилось?
– Нафига мы сюда приехали? Какая тут романтика? Ржавчина одна.
– Ты хотела романтического экстрима. У нас весь город как на ладони. Ты не так это представляла?
« Чо я несу», – мысленно ругал себя Женя, – «разговариваю, как школьник. И что? Ты же не хочешь ее потерять? Так не с чего вроде! Мне 23. Не унижайся! Но терпи».
Он понимал, что не ржавая лестница явилась причиной изменения в поведении Кате, но не мог на нее давить. Ждал. Молнии и гром заполнили небо. Ей нравились приключения, он это точно знал, и забраться на водонапорную башню в грозу, было неплохим его решением.
– Что у тебя с той шлюхой их бара? – резко спросила Катя.
«Вот оно что! Проблема решилась».
Ни с кем и ничего, что могло расстроить их отношения, у него не было. Он и не думал о других. Катя была всем. Надолго ли? Ответить Евгений не мог. Но на данный момент точно.
– С какой?
Он спросил скорее для поддержания разговора. Он знал, о ком Катя говорит. Вчера подвез по просьбе Джона Конора, по паспорту Воронского Толи, его девушку до работы, и видимо Катя об этом узнала.
– Не знаю, как ее зовут. Но ты же ее не имя спрашивать возил. На горячее надеялся!
– Я понял, – немного извиняющимся голосом произнес Женя, – Конор попросил свою до работы отвезти. Мне нужно было оказать? Я не знаю ее имени даже. Не представилась. Мне отказать в следующий раз?
– Сам Конор не мог?
– Раз попросил, значит, не мог.
Катя больше ничего не спрашивала. Шум ливня больше не прерывал гром. Женя понял, что Катю отпустило. Может не полностью, но извинения приняты. Он обнял девушку сзади, и рука скользнула под кофту.
– Руки! Я сказала, – и немного спокойнее, – давай светопредставление досмотрим.
– Так все, вроде.
Молния прорезала небо и прошла над их головами. Затем раздалось потрескивание и на некотором расстоянии по земле начало распространяться нечто похожее на электрические лучи. Женя видел такое в кино про Николу Тесла. Они разлетались от шара в разные стороны. Но то в кино. В реальности же это было похоже на широкую невидимую трубу, внутри которой бегали именно такие разряды. Они распространялись по дуге вокруг города, изредка меняя направление, далее по краю лесного массива, пересекли дорогу недалеко от «Мертвого бобра» и, уменьшаясь, стали забирать по часовой стрелке вправо, удаляясь. А оттуда, навстречу уходящей светящейся разрядами невидимой трубе двигалось такое же свечение. Оно почти исчезли из виду, прежде чем соединилось и, немного поискрив, исчезло.
– Это было красиво, – восхищенно произнесла Катя.
Женя уже забыл про руки, что лежали на груди у девушки и заворожено наблюдал.
– Не к добру, – произнес он, – пора нам в город. Что – то произошло.
Фойе отеля «Кондор»
5:20
Ливень давно прекратился. Сначала на его место пришел мелкий моросящий дождь, который постепенно был вытеснен водяной пылью уже не падающей с неба, а скорее парящей на ветру. Температура опускалась и первые снежинки, признаки наступающей зимы, возможно раньше обычного, появились в ночном небе. Перед стеклянными дверьми отеля стояли ночной администратор Анна и охранник Хаси.
– А я, дура, резину не поменяла! Все говорили, что пора, а мне лень было. Дура, она и Африке дура – со смехом тараторила Аня.
– Рано, – коротко ответил охранник.
– Ты гений диалогов. Тебе бы в предвыборных баталиях поучаствовать.
Хаси не ответил.
Снег повалил крупными хлопьями сплошной стеной. За стеклом двери невозможно было рассмотреть машины на парковке.
– Или не рано, – сказал охранник и направился в свое кресло, где его ждал журнал с кроссвордами.
«Мертвый бобр»
19 октября 2003 воскресенье
8:09
Щурясь от яркого солнца, которое нестерпимо палило на сверху и отражалось от снежного покрова, из дверей бара вышли дальнобойщики. Снег был еще не тронут ничьей ногой, только у входа под небольшим навесом тропа вела к урне. Обслуживающий персонал «Мертвого бобра» выходил курить. Небольшие комнаты, что располагались на втором этаже, сдавались, стоили дешевле, чем самый простой номер в отеле и поэтому были предпочтительней для водителей большегрузов.
Двое, молча, прошли до своих машин. Завели двигатели и вылезли очищать стекла от налипшего снега. Со стороны все было чудесно. Прекрасное утро, первый снег, который, скорее всего, растает еще до обеда и не должен создать проблем на дороге, чисто мужская профессия. Но для них самих утро не казалось настолько радостным. Время доставки было регламентировано, и остаться даже до обеда не представлялось возможным. Они и так собрались на час позже запланированного срока. Проблема состояла в их вчерашнем пиве, которое чуть позже перешло в более крепкие напитки. Перебрать не перебрали, но набрались достаточно хорошо. Даже не легкое недомогание, а средней тяжести; а внимательность и наличие сотрудников на трассе их сейчас напрягало. Встреча могла закончиться 2:0 пользу сотрудников. Каждый из них уже был лишен ранее прав, потому 2:0.
Оставляя первые следы на снегу, на трассу выехали две фуры. Они повернули на восток в сторону «Безмятежности». До 17:00 груз должен был быть доставлен, иначе будут наложены штрафные санкции, которые придется выплатить из своего кармана. Первым шел «Фрэдлайнер», за ним «МАЗ» с приставкой «супер». Водитель первого был в поганом настроении. Он считал, что отправься в рейс один, и вчерашнего распития не было бы. Он, обычно, и ходил один, а тут груз на две машины, второй плохо знал дорогу, в итоге начальник убедил отправиться в паре.
Впереди был город. Обойти его по объездной дороге не получалось. Чтобы сделать это, необходимо вернуться и потерять минимум полчаса, а в воскресенье утром в городе пробок быть не должно. Только вот сотрудники по воскресеньям любят чаще машины с утра останавливать. Вообще они фуру в городе любят, а в воскресенье утром особенно.
Гнев и злость на сложившуюся ситуацию эмоционально накручивали водителя «Фрэдлайнер»а. Он повернул ручку на магнитоле и из динамиков раздался голос Высоцкого. Он что-то пел про Зину, которая собиралась трогать шурина. Водитель улыбнулся, вспоминая смысл песни, и снова углубился в свои мысли.
На горизонте показались новостройки приближающегося города. Они неторопливо росли по мере приближения.
– Сань, ты немного газ сбавь. У меня не америкос так – то, – послышалось из рации.
Он посмотрел в зеркало заднего вида. Напарник отстал. Затем на спидометр. Стрелка почти добралась до 85 миль в час. «Это, – Саня немного прикинул в уме, – за 130 километров перевалило». Груз был тяжелый, и его американец справлялся, но белорусский «МАЗ» не вытягивал.