Оружие бога

– Останьтесь здесь! – приказал забравший тело Сар. – Серк, отдай на время свой кинжал.

Загр забрал кинжал наёмника, сунул его за пояс и, вытащив из ножен мечи, побежал к холму. Когда он оказался у его подножья, стало совсем темно. Видимо, Ларей услышал мою молитву, потому что небо было затянуто облаками. Обойдя холм, Сар вышел к озеру. За ним отдыхало стадо. Многие коровы продолжали жевать, стоявшие на ногах лошади переминались и вздыхали, да и те, которые лежали, не были неподвижными. Овцы вели себя тише. Конечно, шум был слабый, но достаточный, чтобы заглушать звуки шагов.

«Меня не услышат, но и я не слышу их дыхания, – сказал Сар. – Попробую найти по запаху».

Я тоже запомнил запах кочевников, когда загр рубился с ними на холме. От степных воинов несло дымом и чем-то кислым. С того места, где притаился Сар, запах людей забивала вонь от стада.

Больше не разговаривая, загр обошёл озеро. Его зрение позволяло с трёх десятков шагов видеть контуры предметов, человек мог заметить что-то тёмное с двух-трёх, да и то только во время движения. Внезапно я почувствовал знакомый запах. Сар замер, высмотрел двух сидевших кочевников и двинулся в их сторону. Когда до ближайшего караульщика осталось с десяток шагов, он беззвучно рванулся вперёд. Оба удара были нанесены одновременно, и обезглавленные тела упали без шума. После этого загр стал обходить стадо, точно так же убивая дремлющих кочевников. Их оказалось не десять, а шестнадцать, и дремали не все, но он прекрасно справлялся, пока не подобрался к последней паре. Под ногой что-то хрустнуло, и оба воина вскочили с оружием в руках. Было слишком рискованно сражаться, не видя мечей противников, поэтому Сар убрал свои в ножны и взял в руки кинжалы. Как ни тихо он это сделал, но кочевники услышали и с громкими криками бросились на звук. Бросок кинжала, второй – и удар по голове погрузил меня в беспамятство.

Возвращение к жизни было неприятным. Меня трясло, голова раскалывалась от боли, и сильно воняло конским потом. Чуть позже по ушам ударил грохот многих копыт. Я потерял чувство времени и не мог бы сказать, как долго продолжалась эта пытка. Наверное, опять потерял сознание и пришёл в себя в темноте. Не было тряски и не воняло лошадьми, но голова по-прежнему раскалывалась от боли. Я застонал и почувствовал на лбу чью-то ладонь.

– Слава великой Селии, вы очнулись! – радостно сказал женский голос.

– Что со мной случилось? – с трудом спросил я.

– Вы убили всех кочевников, но последний успел бросить топорик. К счастью, он ударил не лезвием, а обухом. Мы долго ждали, а потом брат сбегал узнать, чем всё закончилось. Вы не приходили в сознание, поэтому пришлось привязать к коню. Нужно было спешить, чтобы уйти как можно дальше. Ночью двигались шагом, а днём несколько раз устроили скачку. Это уже земли враждебных Бурею племён, поэтому сюда не сунется.

Мысли мутилось, и я не понял и половины того, что она говорила. В горле пересохло, и я ещё смог попросить воды и сделать несколько глотков из фляги, после чего то ли заснул, то ли опять потерял сознание.

Очнулся утром. Голова болела, но уже не так сильно. Я лежал на вонючем одеяле и сверху был прикрыт таким же. Попытка встать отозвалась взрывом боли в голове, и пришлось спешно лечь. Тут же надо мной склонилась Лера.

– Вам нельзя вставать! – заботливо сказала она. – Скажите, что нужно, и я сделаю!

– И отливать за меня побежишь? – отозвался я. – Позови кого-нибудь из Лаброев, они мне помогут.

Подбежал Серк, с помощью которого я поднялся, отошёл на десяток шагов от места привала и облегчился. После возвращения на одеяло стало немного легче.

– Может, поедите? – спросил наёмник.

– Мне нужно полежать и немного прийти в себя, – ответил я. – Мои сумки не потеряли?

– Всё в целости, – ответил он. – Вещи сохранили, а у кочевников взяли десять коней, луки и одеяла. Ещё забили корову и запаслись мясом. Мы остановились на весь день, поэтому у вас будет время подлечиться. Здесь хорошая вода, а кочевники почему-то ушли.

Я полежал, вспоминая подробности вылазки к стаду, а потом обратился к Сару и впервые не получил ответа. Попытки связаться с хозяином тела ни к чему не привели. Это нельзя было объяснить его нежеланием общаться. Или удар топора убил его личность, или она потеряла связь с телом. Несмотря на то, что такой исход давал право на долгую жизнь, я был огорчён и напуган. Сар всегда приходил на помощь и спасал от смертельной опасности. Мне были по-прежнему доступны сила, быстрота и чувствительность тела, но загр был великолепным бойцом, а я только умел драться. И дело было не только в этом. В последнее время мы с ним сроднились. В детстве меня опекал один из братьев, который был на два года старше. Защищал от мальчишек, вытирал сопли и утешал, когда доставалось от отца. Я тогда не мог представить себя без его опеки, а сейчас подобные чувства были к куда-то исчезнувшему Сару. Оставалось надеяться, что он сможет вернуться. А пока нужно срочно избавиться от последствий удара и освоиться с мечами. Я фехтовал мечом и кинжалом, но с двумя мечами дрались по-другому. У братьев было по два клинка, придётся учиться у них, конечно, не сейчас, а когда пройдём степь.

– Как себя чувствуете? – спросил подошедший Марх. – Сможете ехать, или опять привязывать ремнями?

– Если сегодня отдохну и завтра не будет скачки, обойдёмся без ремней, – ответил я. – Уберите эти вонючие одеяла, я лучше полежу на траве. Зачем меня укрыли?

– Ночью было прохладно, поэтому Лера отдала вам своё одеяло, – объяснил он. – Я не чувствую никакой вони.

Наёмник забрал одеяла и ушёл, но я недолго оставался один.

– Вам что-нибудь нужно? – спросила присевшая на корточки девушка. – Может, хотите есть? Я сварила кашу.

– И на чём же ты её варила? Что вы используете для растопки?

– Сейчас жгли ветви кустов, – ответила она, – а раньше был кизяк. Это высушенный навоз.

– Спасибо за одеяло, – поблагодарил я. – Сейчас не хочется есть, может быть, потом.

– Как вы себя чувствуете? – спросила Лера. – Вам не трудно говорить? Если мешаю, могу уйти.

– Сегодня уже лучше. Серк сказал, что отсюда ушли кочевники. Что он имел в виду?

– Мы видели два брошенных стойбища, – ответила она, – а возле воды не было стад. Кочевники могут перенести место стоянки, но от источников уходят, только когда они пересыхают. Здесь много воды, поэтому брат считает, что их кто-то согнал.

– А почему вы не пользуетесь луками?

– У отца был лук, а из брата плохой лучник. Он даже с двумя глазами стрелял хуже меня. А я не могу пользоваться боевым луком, потому что не хватает сил. Был охотничий, но я оставила его в семье.

– Лера, а почему ты так на меня смотришь? – спросил я, заставив её покраснеть.

– Вы говорили насчёт проверки, – сказала девушка, стараясь не смотреть мне в глаза. – Ну тогда, на холме. У вас со многими женщинами не получалось?

– Только с одной, – ответил я. – На гостевых дворах присылали тех, кого уже любили загры. А у тебя ещё никого не было? Сколько же тебе лет?

– Кому нужны рыжие! – с горечью сказала она. – И из кого мне было выбирать? Переселенцы могли сделать женщиной, для большего я была не нужна. А так хотелось любви! У одного из тех, кого мы вели в Тору, были книги о страстной любви. Когда ехали шагом, он читал вслух. Мать потом сказала, что это выдумки. Родители не любили друг друга, хотя никогда не ссорились. Я и подумала, что вы тоже рыжий, да ещё красивый... Может, будем вместе? Могли бы попроситься в отряд к наёмникам. От такого бойца никто не откажется, поэтому взяли бы и меня. Если хотите, мы можем попробовать. Дети от такой связи бывают редко, а я не дорожу девственностью.