Страница 35 из 122
– У вас есть пирожные? Лучше заварные или из слоёного теста.
– Вам просто с кремом или чтобы были орешки? – спросила она, открывая холодильник. – Есть с миндалём. Если хотите, у меня большой выбор бисквитных. Здесь много сладкоежек, поэтому я их постоянно заказываю. У нас через день подвоз продуктов из Тюмени, поэтому всё свежее. Есть вкусные слойки, их часто берут на ужин те, кому лень ходить в столовую. Я там покупаю много выпечки.
– Вас как зовут? А то я представился, а вы о себе скромно умолчали. Светлана? Так вот, Светлана, дайте мне всего понемногу на пять человек. У вас найдутся на время две сумки? Вот и хорошо. В одну сложим сладости, а в другую я у вас наберу продуктов.
– Всё помнёте, – сказала она. – Лучше дам корзинку, а вы завтра вернёте. Чай нужен? По-моему, вы его не брали.
– Давайте, – согласился я. – Вы почаще напоминайте, что брать, я унесу у вас весь магазин. У вас есть кофе? Лучше молотый, а то я пока не обзавёлся кофемолкой.
– Подойдёт из Французского Конго? – спросила она. – А кофемолки есть в галантерейном магазине у Ольги, так что потом можете взять и зерновой. Его берут больше, а молотый для лентяев. Сразу предупреждаю, что мне запрещают завозить сюда водку, но на вина ограничений нет. Сигареты нужны?
– Нет, спасибо, – отказался я. – У нас их никто не употребляет. Да и вообще хватит, а то вы меня загрузили, как ишака.
– Весёлый вы человек, – сказала она, передавая мне через прилавок сумку с продуктами. – Подождите, а то уйдёте без своих пирожных.
К сумке прибавилась одуряюще пахнувшая ванилью корзинка, после чего я попрощался и вернулся домой. Первым делом направился на кухню к холодильнику. За кухонным столом, подперев щёку рукой, сидела грустная сестра.
– Почему грустим? – спросил я. – Есть повод?
– Вам хорошо, – без прежней злости сказала она. – Тебя ждёт Вера, а мама воркует с отцом, одна я никому не нужна. Раньше у меня хоть были подруги.
– Рано тебе грустить, – сказал я. – В твоём возрасте легко обзаводятся подругами. Подумаешь, потеря! Сердечного друга не было? Значит, появится здесь. А насчёт того, что никому не нужна, глубоко заблуждаешься. Я тебя люблю, хоть ты и дурочка.
– Сам такой, – отозвалась она. – Что это ты притащил? Пахнет ванилью.
– Принёс продукты и кое-что к ужину, чтобы не возиться с готовкой, – ответил я, ставя на стол корзинку. – Разложишь в холодильник? Только не вздумай съесть все пирожные: оставишь нас без сладкого, а себе испортишь фигуру.
– Съем одно пирожное и слойку, – решила она, осмотрев то, что я принёс. – Иди к своей Вере, а то она уже заждалась, я здесь уберу.
Жена лежала на застеленной покрывалом кровати, заложив руки за голову. Увидев меня, она обрадовалась и бросилась обниматься.
– Вроде недавно виделись, – пошутил я, обняв за плечи. – Откуда, интересно, такая радость?
– Скорее бы ночь! – шепнула она, прижавшись ко мне. – Я с этой дорогой уже забыла, что у меня есть муж. Ты где ходил?
–Познакомился с соседями, – начал перечислять я, – сходил в магазин за продуктами...
– Опять без меня, – сердито сказала Вера. – Что хоть купил?
– Накупил пирожных и слоек. Вечером попьём с ними чай или кофе. Есть ещё сумка с продуктами. Всё это сейчас разбирает Ольга.
– Она разберёт, – недовольно сказала жена. – Если съест пирожные...
– Пусть лучше она растолстеет, чем ты, – засмеялся я. – Я без ума от таких худышек, как ты. У соседа, кстати, жена очень похожа на тебя. Вера, не дерись! Зачем она мне нужна? Её ещё нужно обхаживать с риском получить в морду от мужа, а ты у меня рядом и готова на всё. Зачем тогда другие?
Шутливая борьба распалила обоих. Жена закрыла дверь на щеколду и начала раздеваться, но тут не вовремя принесло маму.
– Алексей! – постучав в дверь, сказала она. – Оля сказала, что ты вернулся. Можно мне войти?
Пришлось идти открывать.
– Я вам не помешала? – спросила мама. – Отцу интересно, что ты узнал, да и мне тоже. К тому же ты нам хотел что-то рассказать. Может, сделаешь это до ужина?
– Сейчас придём, – сказал я. – Вера, где моя гитара?
– В ближнем к выходу шкафу, – сказала жена. – Мне не на что было её повесить, поэтому положила туда. Будешь играть?
– Мама точно испугается, а я игрой заглажу её страх, – объяснил я. – Да и вы послушаете.
Мама не испугалась, она мне не поверила.
– Так не бывает, Алексей, – сказала она, выслушав отредактированный вариант моей исповеди. – У тебя всегда была богатая фантазия...
– Мы ездили к Акулову, – сказал отец. – Николай устроил Алексею экзамен и сказал, что у него знания выпускника университета. И ещё Алексей рассказал что-то новое в науке. Я ничего в этом не понял, но он был удивлён. Нам и помогли из-за его знаний. И эти рассказы...
– Мало ли что он мог где-нибудь вычитать! – возразила мама. – А память у него с малых лет была на зависть другим. Я никогда не верила ни в какие переселения душ, а тут ещё и из другого мира! Вы, конечно, можете верить...
Мои песни заставили её мне поверить, но не успокоили, а, наоборот, напугали. Спел я их целых пять.
– Как же так, сыночек... – растерянно сказала она, беспомощно глядя на меня. – Ты и какой-то старик...
– Во мне от старика только память его жизни, – сказал я, обняв её за плечи. – Я как был, так и остаюсь твоим сыном, и, как показала история со статьёй, не таким уж умным и опытным. Хотя меня за эту статью здесь благодарили.
– Уже похвастался? – утвердительно спросила сестра.
– Не было необходимости, – ответил я. – Стоило назвать фамилию, как сразу узнавали. Статью здесь не читали, но в местных газетах напечатали о том, что в ней было. Запомните, что большинство здешних жителей сидит в городке кто по десять, а кто и по двадцать лет, поэтому все друг друга знают как облупленных и общаются по-дружески. Ты у нас, конечно, княжна, но я не советую об этом говорить. О твоём титуле быстро узнают, а так ли важно, как к тебе обращаются? В человеке главное не титул, а он сам.
– Нам тоже сидеть здесь десять лет? – ужаснулась Ольга.
– Я думаю, что только два-три года, – постарался я её успокоить.
– А что было в той твоей жизни? – спросил отец, посмотрел на побледневшую маму и поправился. – В жизни того старика? Я тебя об этом раньше не расспрашивал, но это не значит, что мне было неинтересно. Расскажешь?
– Это интересно только тебе или остальные тоже хотят послушать? – спросил я. – Если нет, я расскажу потом.
–Рассказывай! – сказала мама. – Мне немного страшно, но интересно. Если в тебе его память, то понятно, почему ты так сильно изменился. Я думала, что это из-за любви к Вере.
– Я уже говорила, что чувствую в нём старика, – сказала Ольга. – Он никогда раньше так не говорил! Но песни удивительные. Я никогда не слышала, чтобы кто-нибудь так пел.
Я рассказывал до самого ужина. Сначала пришлось пройтись по истории, начиная с Первой мировой войны. Когда я рассказал о революции и гражданской войне, отец вспомнил мой вопрос об Ульянове.