Страница 36 из 45
От его слов Даша покраснела ещё больше, хотя куда уже больше, казалось бы. Однако ведь покраснела. Пересев поближе, она взяла свободную кружку и отпила глоток.
— Не надо из-за меня оставаться... Я потерплю...
— Потерпит она... Я зато не потерплю! Короче! Я сказал, остаёмся, значит остаёмся. И не надо никаких "потерплю".
На этот спич она только уткнулась носом в свою кружку и ничего в ответ не сказала.
После завтрака Виктор решил разобраться уже со своими трофеями. А то их очень уж много у него набралось. Даша в меру сил ему в этом помогала.
Из автоматов танкист оставил себе лишь дважды трофейный ППД и немецкий "шмайссер". Нет, Виктор конечно же знал, что это никакой не шмайссер, а МП-38, но называл его так по старой привычке. Просто с детских лет он это название слышал.
Оставил он себе также и один пулемёт МГ-34. Ну и пару пистолетов Люгера, которые все в мире называют парабеллумами. Даше же он отложил маленький маузер с последней полной обоймой.
А вот всё оставшееся невостребованным оружие Павлов решил оставить здесь. Спрятать. Может каким партизанам оно пригодится потом...
В танке сразу же стало намного просторнее. Всё же эти лишние для него винтовки и пулемёты занимали достаточно много места. И чего, спрашивается, он их сюда тянул? Жаба его замучила? Или же хомяк в душе победил? А скорее всего это просто привычка у него не разбрасываться оружием где попало. Тем более, оружием хорошим...
Так что большую часть собранного им оружия Виктор решил припрятать здесь. И взяв лопату, он принялся копать яму. Прямо в углу почти пустого сарая, куда потом и сложил обильно смазанное и завёрнутое в лишнюю германскую форму оружие и часть патронов к нему.
Замаскировав за собой следы земляных работ, остатки дня он занимался ничегонеделанием. Слушал радио или музыку, проверял окрестности или же курил. Дарья тоже не шибко занята была. Или пропадала в баньке, или же отлёживалась в теньке. Чувствовалось, что не очень приятно ей сегодня.
Даже ночевать она в танке сегодня не стала. Устроилась спать на чердаке.
На следующий день уже вся верёвка была увешана стиранными тряпками. Хотя сама девушка немного повеселела и уже так сильно не смущалась.
От скуки Виктор ради интереса облазил весь свой танк сверху донизу. Даже в выхлопные трубы и то заглянул.
Ну и что тут можно сказать? Чистенький и новенький танчик. Муха не сидела. Свежая покраска без единой царапины, катки с нулёвыми резиновыми бандажами и гусянки без малейшего износа. Даже выхлопнухи и те без копоти! Чистенькие!
Да-а... Рояль из роялей ему достался... Конкретный такой концертный рояль в кустах... Без балды...
Поправив на танке маскировочную сетку и добавив туда несколько свежих веток Виктор снова успокоился и принялся слушать эфир.
А там пока не передавали ничего хорошего. В Минске шли уличные бои. Берлинское радио говорило, что Вермахт добивает там последние очаги сопротивления жидобольшевиков, а московское, что в городе идут упорные бои. Значит истина где-то посредине. Гитлеровцы умываются кровью, но постепенно выдавливают наши войска из города. И на сей раз Минск уже честно заработает своё звание города-героя. И окружения вроде пока там тоже не намечается...
Ночь прошла относительно спокойно, если не считать пролетевших в темноте несколько групп самолётов. Чьи они были, Виктор так и не понял, а по звуку он определять их ещё не научился.
С утра Дарья намекнула, что она уже почти здорова и они теперь могут двигаться дальше. Виктор почесал себе тыковку, подумал и вынес своё решение — сегодня днём они пока ещё остаются здесь, а вот ночью уже двинутся. Зачем на рожон им лезть, если можно будет потихоньку пробраться?
Только вот человек предполагает, а бог располагает... Ближе к двенадцати часам дня сработала сигнализация на приближение посторонних личностей. То есть на расстоянии меньше полутора километров от этого заброшенного хутора появились люди.
Поначалу Виктор особого внимания на это даже и не обратил, мало ли кто по лесам сейчас бродит. Но потом, именно по этой самой причине он и решил глянуть, кто же это. А увидев, тут же забил тревогу.
Верёвку вместе с сохнувшими на ней тряпками забросили в танк, туда же отправилась и маскировочная сетка. Затем Виктор загнал вовнутрь Дашу, а сам быстро переоделся в форму немецкого унтера и положив рядом с собой взведённый шмайссер уселся курить на краю люка. Если что, то нырнуть в танк для него секундное дело. Успеет он...
Через несколько минут появились и непрошенные гости. Несколько мужиков с белыми повязками на рукавах и с русскими винтовками на двух телегах сюда прибыли. Полицаи, мать их за ногу. Добровольные помощнички оккупантов...
Заметив стоящий возле сарая танк с германскими опознавательными знаками и сидящего на нём Виктора, полицаи быстро переглянулись между собой и продолжили движение.
— Хальт! — Виктор ухватил свой автомат и направил его на мужиков. Те почти сразу же остановились.
— Полицай?
— Так есть, пан. Полиция мы. Большевиков та жидов шукаемо.
— Папире... Бумага есть?
— Вот, пан официр.
И с передней телеги спрыгнул мужик лет сорока пяти, который и вёл переговоры. Да и остальные тоже слезли на землю.
— Комм цу мир. Ты. Другой нихт.
Мужик не спеша подошёл к танку, зыркнул по сторонам и полез во внутренний карман своего пиджака.
И тут чуйка у Виктора взвыла дурным голосом! Он почти не услышал металлический щелчок, но краем глаза успел заметить, как оставшиеся у телег полицаи начали вскидывать свои винтовки. И уже проваливаясь в люк, Виктор успел нажать на спуск автомата.
Пули разорвали на груди у полицая пиджак с рубахой и выбили из его руки ТТ, который тот почти уже успел достать. И в это же время загрохотали винтовки. Пара пуль щёлкнула по броне и Виктору пришлось бросать свой автомат и захлопывать люк, чтобы спастись от огня противника.
— Вот же суки! — выругался он, заметив оторванный чьей-то пулей погон на своем плече. — Ну пиз..ец вам всем!
А тем временем ругающиеся полицаи столпились возле танка, предусмотрительно не появляясь перед пулемётом, забрали брошенный Виктором автомат, оттащили в сторону труп своего подельника и принялись решать, что же им делать.
Всё это танкист прекрасно видел и слышал благодаря своему танковому компьютеру. И из этих разговоров он понял, что на его танк началась натуральная охота. Среди немцев нашёлся достаточно умный человек и те теперь и сами ищут, и полицаев на это дело припрягли.
Хреново, чего уж там говорить...
Немного подумав, он обратился к перепуганной Даше, забившейся в угол.