Страница 60 из 82
— Начали! — махнул рукой мастер Хейли.
Конкретно эльфы ассоциируются с одной европейской страной моего мира. Там тоже против короля (и установленных порядков) не бунтовал только ленивый.
Опять же, почти каждый гражданин — дворянин. С внушительным списком амбиций.
Наши задачи тут, как мы их себе видим, к сожалению, комплексные. Просто перестрелять ушастых нельзя, поскольку предстоит менять общественное мнение.
Противник, определившийся в результате балагана (другого слова на ум не приходит), плавно шагает навстречу.
Всё-таки послезнание рулит.
Мне всегда нравилось смотреть футбол, когда играли сборные Германии и Бразилии. Помню яркий матч, когда каждый из игроков Бразилии был на голову сильнее своего оппонента-немца. Результат, тем не менее, был семь-один в пользу европейцев. Просто потому, что порядок бьёт класс, а более совершенная тактическая схема способна свести на нет почти любое индивидуальное преимущество в мастерстве.
Разработчик моего ножа, кроме прочего, пустил в массы некоторые практические решения.
Не единственные, не самые изящные, но вполне рабочие, если менее чувствительный отбивается от более подвижного.
Как я и этот эльф.
Состязаться с ним в проворности и точности было бы глупостью, особенно с учётом его опыта. Висну на его вооружённой руке, прихватив её двумя своими. Свой нож роняю на землю и на всякий случай пинаю в сторону ногой.
Боковое зрение машинально фиксирует: Асем тут же его подбирает.
В отличие от своих женщин, ушастые мужчины чуть слабее в плане мышечной производительности. Такой парадокс. Теперь караульному, чтобы хоть что-то сделать со мной, приходится воевать одной своей рукой с восемью десятками килограмм моего веса. Кочергин рулит.
Если бы было время, возможно, эльф бы как-то и извернулся. Однако даже лишней секунды никто никому не даёт.
Сперва мы совсем не куртуазно валимся на землю, как два мешка с картошкой, которые ухитрились обняться между собой. Парень явно на автомате старается вывернуться, оказаться сверху, продоминировать.
Плохо не знать азбуки. Ещё хуже, когда алфавит твоего противника — азбука лишь для него, а для тебя — высшая математика.
В этой позиции абсолютно безразлична вертикаль: кисть, загнутая под прямым углом к лучевой кости, механически выпускает удерживаемый в пальцах предмет.
Банальная физика.
Его нож, который он зовёт кинжалом, предсказуемо оказывается у меня. В принципе, можно и заканчивать.
Кровожадной цели вырезать всех нет, задача — программа минимум. Восстановить представительство орков в надгосударственных ассамблеях и собраниях. Для начала.
Для этого уместнее скорее интриговать, чем раздавать оплеухи.
— Согласен, что ты труп? — выдавливаю из себя, удерживая горло ушастого сгибом колена.
Для иллюстративности качаю остриём свинокола перед его глазами.
— НАЗАР АУДАР! — орёт сбоку Асем.
(ВНИМАНИЕ!)
Да я и сам вижу и чувствую: вместо благородного признания результата эльф извергает что-то типа электрического разряда.
Слава богу, штаны на мне сухие и местами диэлектрик.
Дёргает сильно. Даже свет перед глазами гаснет и не факт, что на мгновение. Хорошо, что всё же после некоторой паузы (видимо, издержки магического мира).
Этой паузы мне хватает, чтобы переместить остриё чужого клинка буквально на пару десятков сантиметров вперёд.
Нож входит в плечо своего хозяина и перед тем, как потерять сознание, я чувствую, что остриё упирается в кость.
Хейли на какой-то миг оцепенел. Что делать? Случившееся было неправильным.
Чёрт с ним, с барахтающимся на земле караульным. Главное — он не должен был делать того, что сделал. Даже если это случилось рефлекторно.
— Тварь! — возмущённо выдала на всеобщем девчонка-дроу. — Уговор же — без магии!
— Было бы кому верить. — Орчанка явно усилием воли осталась спокойной.
Впрочем, с менталистом никогда нельзя быть уверенным до конца. Особенно если у него, точнее у неё, столько силы — целый океан.
Спокойной может только выглядеть, а на самом деле — ураган и вулкан.
Хейли внезапно почувствовал острый приступ симпатии к пострадавшему соплеменнику: паренёк был нестандартный, в чём-то дремучий, но очень искренний и его собственным критериям порядочности соответствовующий на все сто.
— Эльфы не должны были так поступать, — хмуро сказал он вслух, обращаясь к коллеге. — Сэй, что дальше делать будем?
Тот промолчал.
А ведь были неплохие отношения до этого самого момента. Интересно, что у него окажется сильнее? Клановые и расовые интересы? Или присяга заведению?
На последнее, откровенно говоря, надеятся было бы наивностью.
Хейли на всякий случай сложил сразу три каста — отдавать человека на убой он не собирался.
Потом конечно ушастые подберут ключи к замку и найдут способы. Наверняка, они не оставляют незавершёнки. Но не сейчас, сейчас он не позволит.
— Что ты чувствуешь? — Сэй, игнорируя окружающих, обратился к представительнице степных шаманов.
Если бы не событийный фон, в его голосе можно было бы предположить участие и сочувствие.
— Отвечу словами твоей соплеменницы, — без эмоций уронила орчанка. — Да пошёл ты на*уй. Лживая тварь, как и всё твоё племя. Твои мысли вижу отлично, можешь не стараться.
Для неё сейчас главное — продержаться некоторое время, реши эльфы довести ситуацию до конца, это Хейли понимал. Потом её охранник придёт в себя и расклада сил изменится.
Смешно, но откуда в её руках появился второй самострел, он даже не заметил.
А ведь эта стрелялка не такая, как первая, что была в руках пятнистого, подумал маг, который тоже понимал в гномьих артефактах.
Впрочем, на большее его теоретических познаний не хватило.
Орчанка что-то рявкнула спутнице-эльфийке на чужом языке. Та мгновенно упала на колени, приложила к вискам пострадавшего ладони и принялась вливать слабый-слабый ручеёк целительской магии.
Хейли вздохнул. Понятно, что ушастые коллеги могли бы с этим вопросом помочь намного лучше. Если бы захотели.
— Не дёргайся! — шаманка ещё раз с силой заехала ногой по сидящему на земле эльфу.
На этот раз тот чуть повернулся и удар пришёлся в плечо.
Сэй дёрнулся вперёд.
Девчонка удивлённо раскрыла глаза и явно что-то увидела в его мыслях.
В следующий момент самострел в её руках глухо и тихо пукнул.
Хейли уже был готов почувствовать, как его топит волна разочарования — ну могла же девочка взять в руки хоть что-нибудь посерьёзнее.