Страница 8 из 188
– Стой!
Трамвай замер, словно налетел на невидимую стенку. Наверное, вожатый уже привык к подобным происшествиям и хорошо знал, с кем имеет дело.
– Сволочь, - в спину бандиту сказал вислоусый.
Бандит обернулся, тронул финкой подбородок вислоусого:
– Гуляй, папаша, не нарывайся.
Оба бандита спрыгнули с подножки. Коля подумал, что опасность миновала, и страхи Арсения, по всей вероятности, были напрасны, но первый бандит поманил Арсения пальцем:
– Чинуша! Слезай, черт паршивый. И фраера захвати.
Арсений обреченно взглянул на Колю и послушно шагнул к выходу. Коля - следом. Пассажиры жалостливо смотрели им вслед.
– Не ходи, парень, - тихо сказал вислоусый. - Убьют.
Коля потерянно взглянул на него и спрыгнул с подножки вслед за Арсением.
– Пошел! - крикнул бандит вагоновожатому.
Тот медлил. Второй бандит обнажил финку и угрожающе двинулся к подножке трамвая.
– Да что это такое, граждане! - вдруг крикнул вислоусый. - Людей убивают, а мы смотрим! Вон женщину убили! Парнишку сейчас порешат! Что же мы, не люди совсем?
Он бросился к выходу. Пассажиры заволновались, послышались сочувственные выкрики. Несколько мужчин, а следом за ними и женщины выскочили из трамвая и молча налетели на бандитов. Вислоусый оттолкнул Колю и, отбив удар финки, свалил одного.
Выскочил вагоновожатый с тяжелым медным рычагом в руках, кинулся в свалку. Бандитов били жестоко, насмерть.
– Уходим, пока целы… - с лица Чинуши-Арсения градом катился пот.
Коля медлил. Подошел следующий трамвай. В свалку ринулись четверо в кожаных куртках, с винтовками. На рукавах у них алели матерчатые повязки с буквами "ГРО". Через минуту толпа раздалась, образовав круг. В центре его остались бандиты и вислоусый.
Из трамвая вынесли убитую женщину.
– Вот ее сумка, - сказал вислоусый и протянул сумку убитой гвардейцу революционной охраны. Тот внимательно осмотрел сумку, спросил:
– Кто видел?
– Я, - сказал вислоусый.
– И я, - неожиданно выпалил Коля.
Арсений дернул его за рукав, но было поздно.
Гвардеец заметил жест Арсения, спросил подозрительно:
– Вы что, товарищ? Зачем останавливаете свидетеля?
– Вы, Арсений Александрович, тоже видали, - с обидой сказал Коля. - Чего тут скрывать? Вы же этим людям деньги должны были, сами сказали.
– Титоренко, покарауль, - приказал старший.
Второй гвардеец схватил Арсения за рукав.
– Благодетеля предал! - заорал Арсений. - А что тебе поп… отец Серафим завещал - забыл, гад? А что я тебе говорил - забыл? Тебя всюду найдут! Конец тебе! Отжил ты!
– Чего это я предал? - смутился Коля. - Говорите и не думаете.
– Не тушуйся, парень, - подбодрил Колю вислоусый. - Бушмакин моя фамилия. Ты все правильно сделал. Честному человеку с ворьем не по пути, это запомни.
Между тем гвардейцы отвели обоих задержанных к стене. Скорее это была не стена, а каменный забор-перегородка, соединявшая два дома.
– Граждане! - спросил старший. - Бандиты уличены в убийстве и грабеже! Взяты с поличным! Кто хочет сказать слово в их защиту? Есть такие? Говорите, мы гарантируем безопасность!
Толпа молчала.
– Готовьсь! - протяжно крикнул старший.
Клацнули затворы.
Гвардейцы вскинули винтовки.
– Именем революции! Пли!
Сухо треснул залп. Бандиты вдавились в стену и рухнули.
– К ноге! - негромко скомандовал старший. - За мной - шагом марш.
Свернули на Морскую. Шли не торопясь - старший впереди, за ним конвойные вели Чинушу-Арсения, последними шагали Коля и Бушмакин.
Чинуша шел нервно - дергался, оглядывался, истерично улыбался. Коля вдруг поймал его отчаянный взгляд и даже зажмурился. Бушмакин заметил это, спросил:
– Он тебе кто?
– Не знаю, - нехотя отозвался Коля. - Так… А что ему теперь будет?
– Не знаю, - в тон Коле сказал Бушмакин и жестко добавил: - Что заслужил - то и будет.
Подошли к особняку с портиком и колоннами.
На тяжелых дверях с позеленевшими медными ручками торчал наспех прибитый кусок фанеры с надписью: "Комитет революционной охраны".
– Заходи, - старший распахнул дверь.
В огромном зале, уставленном старинной мебелью - белой, с золотом, в стиле Людовика XVI, за колченогим столом сидел человек в кожаной куртке, сплошь, до глаз заросший черной окладистой бородой.
– Товарищ, Сергеев, - доложил старший. - С поличным задержаны двое из шайки Сени Милого. Убили и ограбили женщину. Свидетели подтвердили. Бандиты расстреляны на месте. Этого, - он кивнул на Чинушу, - объявил нам вот этот парень, - старший подтолкнул к столу Колю.
– Документы имеются? - спросил Сергеев.
– Не-е… - Коля покачал головой. - Из деревни мы… Псковские. Грель - деревня наша.
– А у вас? - спросил Сергеев у Чинуши.
Тот вытащил трясущимися руками паспорт, протянул Сергееву.
– Так… - Сергеев прочитал первую страницу и недобро прищурился. - А у нас к вам счет, Арсений Александрович!
– Какой счет? - взвизгнул Чинуша. - Я давно чист! Полиция не имеет ко мне никаких претензий!
Сергеев тяжело на него посмотрел:
– То, что вам царская полиция могла предъявить, об этом говорить не будем. Это - прошлое. У вас была возможность подвести под ним черту, вы не захотели. Уже при Советской власти, тридцатого октября вы ограбили гражданина Аникушина. Второго ноября ограбили и убили гражданку Незнамову. Труп вы сбросили в канал… У нас есть доказательства.
– Плевать мне на ваши доказательства! - фальцетом выкрикнул Чинуша. - Немедленно выпустите меня отсюда!
– Увести! - приказал Сергеев.
Конвойный тронул Чинушу за рукав:
– Пойдем…
– Куда? Зачем? Нет!!! - Чинуша бросился к дверям, но его схватили под руки и повели.
– А-а-а-а!!! - закричал Чинуша. - Мразь! Свиньи! Быдло вонючее! Убивать! Убивать вас! Всех! До одного! На фонари взбесившихся Хамов! За ноги!
Громыхнула дверь.
– Что ему будет? - с трудом спросил Коля.
– Расстрел, - спокойно ответил Сергеев.
Потрясенный Коля молча смотрел на Сергеева.
– А ты как думал? - строго спросил Сергеев. - Ты думал - разговоры с ними разговаривать? А вы кто такой? - обратился он к Бушмакину.
– С патронного я, - Бушмакин протянул Сергееву паспорт. - Токарь.