Страница 5 из 15
После последней пары девушка заскочила в деканат к Павлу Ивановичу. Она обязана была доложить о случившемся, хотя и не хотелось.
– Вы только не делайте вид, что в курсе, хорошо? Я не хочу быть одной из тех преподавателей, кто при любой выходке студентов летит жаловаться, ладно, Павел Иванович?
Мужчина обречённо покачал головой, устало потирая виски.
– Ладно, Алён, договорились. Но ты уж поменьше на Борзова нарывайся. Это не тот человек, с которым вообще нужно связываться.
– Всё будет в порядке. Не переживайте. Дайте мне время, я разберусь.
– Договорились. Кстати, о Борзове, – вспомнил мужчина, провожая девушку до дверей. – Константин Георгиевич звонил, сказал, чтобы мы сегодня заехали. Я вас познакомлю.
– Что? – Лена опешила, едва не врезавшись в дверь. – Зачем?
– Затем, что я время от времени наведываюсь к нему и докладываю о делах в университете.
– Разве это нужно делать не у него в офисе?
– Он слишком занятой человек. Мы знакомы очень давно и уже достаточно близко. Поэтому мы поедем на ужин.
Лена всё равно ничего не понимала. Какой может быть ужин со спонсором учебного заведения? Для чего она там нужна?
– Я не понимаю.
Тут, как спасительный звонок для декана, завибрировал мобильный, и Ратников, наспех бросив, что заедет за девушкой в семь, вежливо выставил её за дверь и принял вызов.
Та-а-ак. Лена пока не понимала, что происходит, но то, что Павел Иванович что-то задумал – это можно было зуб дать. Сомнительно, чтобы кто-то из преподавателей вот так просто заявлялся в дом к меценату для знакомства. Ладно, тем лучше. У неё появится возможность открыть отцу глаза на выходки сына. Да и посмотрит хоть на этого Константина Георгиевича, может, яблоко недалеко упало от яблони.
С этими мыслями девушка вышла из здания университета и пошла в сторону парковки, на которой утром припарковала свой старенький «Ланос».
Только дойти до места назначения не удалось. Белая спортивная «Феррари» вылетела прямо с дороги и с визгом преградила путь аккурат посреди тротуара. Лена резко шагнула назад, но оказалась пойманной в капкан ещё одним автомобилем. Чёрный БМВ подпирал сзади. Справа – высокий забор. Это вообще что такое?
Нервно оглядываясь, она ждала, что произойдёт дальше, и на всякий случай уже готова была сбрасывать туфли и принимать оборонительную позицию. Водительская дверь «Феррари» распахнулась, и оттуда выбрался Борзов. Лена вся подобралась, чувствуя, как каблуки входят в асфальт, – так сильно она упёрлась в него пятками.
Ловко перескочив через капот, парень оказался перед ней. Сердце забилось быстро-быстро, как у птицы, когда позади неё в клетке захлопывается дверца.
Девушка гордо вскинула подбородок, крепко вцепляясь похолодевшими пальцами в сумочку. На пустынной улице никого, кроме этих на двух машинах. Бежать тоже некуда, а этот зверь делает шаг вперёд, вжимая её спиной в высокий забор из коричневого камня.
– Смотрю, ты и другие пары прогуливаешь? – Лена дерзнула задать вопрос первой, гордо вскидывая подбородок. – Футболку успел переодеть.
На парне, вместо белой поло, была ярко-красная «Пьер Карден», плотно обтягивающая проступающие мышцы груди и накаченных рук. Такой может и шею свернуть, если захочет. А он хочет – это видно по всполохам в странного цвета глазах.
– Я забиваю на пары. И все, кто здесь работает, давно это знают, осталось рассказать порядок вещей и тебе. Если ты вообще умеешь что-либо догонять.
– Не забывай, с кем разговариваешь, Борзов! – вложив в голос всю строгость, процедила Лена.
Кривая усмешка растянула полные жёсткие губы, когда он вдруг выкинул руку вперёд, ставя её по правую сторону от головы собеседницы. Лене стоило многого – выдержать это действие и не зажмуриться. Боже, мальчишка на пять лет младше, а ростом превосходит даже её отца. Только сейчас, когда мерзавец приблизил лицо к ней вплотную, Лене удалось рассмотреть цвет его глаз. Точнее, два цвета. Карий ветвями расходился от зрачка, переходя в болотный цвет на радужке. И эти ветви словно пылали огнём, пожирая её отражение. Девушка шумно сглотнула.
– Я вот смотрю на тебя, Елена Юрьевна, – цокнул Андрей, опускаясь наглым взглядом в расстёгнутую сверху блузку, – и думаю: что ты здесь вообще забыла? Тебе бы где-нибудь секретаршей работать. Внешность позволяет, возраст пока тоже. Да и работы меньше. Валила бы куда отсюда, пока не поздно, а? Юрьевна?
Презрение к сопляку затопило с головой. Вот же скотина. Лена попыталась оттолкнуться от стены, да только Борзов не позволил. Впечатал вдруг собой в камень и вторую руку слева упёр.
Он был в бешенстве. То, как сегодня себя повела эта дрянь на глазах у студентов, его взбесило. Захотелось проучить шлюшку.
Андрей втянул носом аромат мандаринов и мускуса и почувствовал, как у него встаёт на это растопыренное декольте и упругие вершинки груди, призывно выглядывающие из блузки. Чёртова дрянь. Стоит, натянутая как струна, и глазищами своими его сверлит.
– Пошёл вон, Борзов. Ты не имеешь никакого права так со мной разговаривать и тем более прижиматься ко мне. Я могу закричать, и здесь тут же окажется полиция.
Борзый рассмеялся ей в лицо. Нахально и вызывающе.
– Ну давай, кричи. Это ты умеешь, думаю, лучше всего остального.
Женская рука мгновенно взметнулась, чтобы засадить ублюдку пощёчину, но была больно перехвачена за запястье.
– Ты ещё и борзая. Ничего себе. Вот смотрю на тебя, и в голове крутится один вопрос: «Хау мач»?
Полные губы от злости сжались в тонкую линию, пока девушка тщетно пыталась вырвать руку из цепкого захвата.
– А я смотрю на тебя, и хочется сказать: «Фак ю», да только должность не позволит.
– Должность, которую ты получила за доблестные заслуги перед членом моего отца?
– Послушай сюда, – прошипела Лена, взведённая его словами и грубым отношением. Пальцы больно жгли кожу, а из кривого от ухмылки рта тянуло мятой. Аромат поселялся внутри её носа и раздражал ещё сильнее. – Если ты считаешь, что все вокруг должны быть знакомы с тобой или, как ты говоришь, с членом твоего отца, то очень ошибаешься! В мире есть и другие мужчины. МУЖЧИНЫ – это вид людей, которые заступаются за свою женщину и никогда не ведут себя подобно парнокопытным. То есть так, как ведёшь себя ты, пытаясь поднять собственную самооценку за чужой счёт. Ты – ничтожество, Борзов! И твоё место не в обычном университете, а в казарме, где тебя научили бы отношению к жизни и, в первую очередь, к женщинам!
– Не тебе судить, как я отношусь к женщинам, – злобно выплюнул парень, свирепея ещё больше после её слов.
Нашлась цаца. Защищать её надо. Как же. Интересно, а в пакет по защите входит сумма с тремя или четырьмя нолями?
– Только женщины в последнее время попадаются дешёвые. Слушай сюда, я повторять больше не буду, – он дёрнул за тонкое запястье, заставляя посмотреть себе в глаза. – Или ты забираешь трудовую и валишь на все четыре стороны, или я начинаю работу по твоему насильственному увольнению!
На слове «насильственному» парень внезапно вжался в мягкий живот бёдрами, и Лена охнула, ощутив каменную твёрдость под джинсами. Румянец тут же выжег красные пятна на щеках. Господи, какой кошмар. И ведь это видят те, кто находится в той, второй машине. Чёртов извращенец.
– Уяснила?
Язвительный ответ остался только в мыслях. Всё же Лена понимала, что сейчас не время и не место показывать зубы. Мало ли, на что способен этот ненормальный. А в том, что он ненормальный, сомневаться не приходилось. На дне зрачков бесновалась темнота.
– Вот и умница! А станешь послушной, я найду тебя и возможно разрешу себя отблагодарить за добродушие! – Андрей резко отстранился, позволяя Лене, наконец, ощутить свободу.
Выудил из кармана спичку и запихнул в рот. Перекинул её языком в левый угол и, подмигнув, забрался в машину.
Уже через секунду «Феррари» летела в сторону спортивного клуба. Андрей не успокоился. Во-первых, не понравился протест в каштановых глазах. А во-вторых, он был на взводе. На таком, что член раздувался от желания трахаться. Долго и жёстко. И желательно прямо там, возле коричневой стены, где оставил эту гадюку преподшу. Давно его так не вело. То ли от ярости, то ли от того, что грудь увидел. Хотя, он видел сиськи Наташки ещё вчера. Весь вечер на нём скакала. А сейчас перед глазами темень, будто у него целибат вот уже года три, не меньше. Полный треш.