Страница 17 из 100
Резко раскинув руки со скрюченными пальцами в стороны, от которых пошли эфирные разводы, маг свёл их перед собой, в районе груди, собрав весь имеющийся вокруг эфир, в том числе и выделяемый его центром для единственного разрушительного удара. В это время Иоан просто стоял, угрюмо глядя на убийцу, даже не удосужившись стать вполоборота, как это предписывают методички Романовского лицея. В следующее мгновение, император щёлкнул пальцами, даже не подняв руки. Ревущая сфера в руках мага тут же рассеялась, истаивая фиолетовым маревом, бесследно исчезнувшим через тройку секунд, растворившись во внешней среде. Всё это время неудавшийся убийца продолжал стоять будто статуя.
— Закопать. — Лаконично произнёс Иоан, и неторопливой походкой направился обратно к трибуне.
— Простите, Великий князь… — Неуверенно обратился один из гвардейцев к монарху. — Но у него есть пульс… Он живой.
— Я знаю. Закопать. — Не поменявшись в лице ответил Иоан, подходя к трибуне.
— «Как есть чудовище! Невероятно быстро… Даже рассмотреть движение эфира не успел». . — Убедившись в ранее сделанных выводах, я деактивировал окулус.
— Что-то не так? — Поинтересовался Иоан, видимо по-своему расценив моё выражение лица. — Будто что-то сказать хочешь….
— Д-Да… Понимаю, что вас задели слова этого невежды… Император не лучше было бы его допросить? — Брякнул я первое, что мне пришло в голову, тут же жалея о том, что это может выглядеть будто я пытаюсь указывать императору.
— Станислав, подобные покушения на мою жизнь происходят один-два раза в месяц. Даже под пытками он бы ничего не сказал полезного. — Пояснил Иоана, взглянув мне через плечо.
— Великий князь, — Обратился подошедший разведчик, и поклонившись, протянул бумаги императору. — Предписание, которое вы просили.
— Посмотрим… — Сказал Иоан, принимая бумаги, и едва заметно сощурившись, принялся читать, двигая мясистыми губами в немой речи.
— «Ну давай… Брось их вверх, радостно рассмейся, и закричи «Не ссы Айзек! Это была передача «Имперский розыгрыш». Твоя поездка с целью копать торф на болотах в Магадане откладывается!»…
Чудо на которое я надеялся не произошло. Иоан быстро закончив с чтением, протянул мне предписание штаба имперской разведки с подкреплёнными к нему материалами.
— Ознакомься, Станислав. — В своей неразговорчивой манере выдал император, протянув мне бумаги.
Как только предписание штаба оказалось у меня в руках, я скрупулёзно, но в темпе, принялся его изучать, по мере чтения меняясь в лице. Копии документов, подшитые к предписанию явственно говорили о моей работе на «Врил». Моё имя было в списке резидентов находящихся сейчас в Петрограде. Более того наличествовали копии платёжных документов, что я якобы получал деньги за свою «работу». Это обижало больше всего, ведь денег мне никто не давал. Как «Вишенка на торте» в конце были фотографии из кафе, когда Мэтр пытался меня перетянуть на свою сторону.
— Всё здесь полнейшая «липа». — Уверенно заключил я, передавая бумаги разведчику, и помедлив, продолжил. — Кроме снимков с камер кафе, но этот момент я могу легко объяснить. Мэтр пытался провести мою вербовку, но я ответил ему отказом. Не получив желаемого, британец несколько раз покушался на мою жизнь, благодаря чему мне удалось выйти на него и на подпольную лабораторию. Выяснив где его логово, я устранил его помощника, а потом самого Мэтра. У вас здесь копии списка резидентов «Врил» и платёжных документов… Могу я взглянуть на оригиналы?
— Они в штабе… — Прогнусил через разбитый нос капитан «Димас». — Князь Станислав, вы ознакомились с предписанием штаба?
— Да, но… — Я посмотрел на Иоана, надеясь на его помощь. — Император, здесь имеет место подтасовка улик. Налицо полное расхождение представленных доказательств, и моих фактических действий.
— Князь, Станислав, — Спокойно обратился ко мне Иоан, складка между бровями которого стала глубже. — Проследуйте с командиром группы разведки для дальнейшего разбирательства.
— «Ах ты ж сучий скверх! Ушам не верю! Вот и вся императорская любовь, значит? Даже не вступился, ска!».
Подавив бурлящее внутри возмущение, как мантру мысленно повторяя «Айзек, ты благородный… Бить портрет императору чревато смертью», прикинув отсутствие вариантов, я сделал единственное, что сейчас было в моих силах.
Коротко поклонившись монарху, развернувшись и смерив тяжёлым взглядом капитана группы разведки, я сухо произнёс: «Ведите…»
— До сих пор поверить не могу, Григорий. — Вполголоса произнёс Орлов старший, глядя перед собой, держа подрагивающей рукой стакан виски со льдом. — Вот так просто… Бац! И нет Мышкина!
— Сам ещё не могу отойти от мандража. — Поделился ощущениями верховный прокурор, стукнувшись стаканами со своим другом. — До последнего думал, что Иоан вступиться за своего любимчика. Не помогло даже то, что фактически, крысёныш Ставра сорвал нападение на монарха.
— Не вступился бы, Гриша. — Уверенно заявил Орлов, качая головой, делая небольшой глоток. — Мне редко доводилось общаться с Иоаном, когда он приезжал с визитами в Петроград, но его позиция мне известна. Есть у него один принцип… Император никогда не нарушает законодательных процедур используя своё положение. По пальцам не перечесть сколько своих министров он определил в Магаданскую губернию за один только намёк оказать кому-то из князей свою «протекцию», минуя закон Российской империи.
— Так или иначе, Мышкин там, где ему положено быть. Не думаю, что в штабе разведки с ним будут церемониться. Это не их методы. Улики говорят сами за себя. — Верховный прокурор довольно хмыкнул, в очередной раз поднимая стакан. — Выпьем!
— Я уже всё вам рассказал по третьему кругу. — Устало заявил князь Мышкин, заложив ногу за ногу. — Если вы меня спросите в четвёртый раз, то ответы будут точно такими же. Они не изменятся, Дмитрий Олегович. Могу я идти? Время позднее и есть охота….
— Разумеется нет. — Прогнусил через подвязанную на носу примочку капитан, а сидящий рядом с ним дознаватель молча кивнул головой, подтверждая слова капитана.
— Тоесть? — Удивился князь Станислав, прищурившись глядя на мужчин. — Поясните….
— Обвинения по таким статьям, как «государственная измена», «растрата средств имперской казны», «подделка медикаментов первой необходимости» и прочие из особо тяжких — не предусматривают свободы перемещения.
— Я останусь здесь?! — Не скрывая своего возмущения спросил Мышкин.