Страница 4 из 128
Да, этот магазин был именно тем самым магазином, где продавались только нормальные товары: хлеб, колбаса, замороженные пельмени, молоко, кефир, конфеты, шоколад, мороженое, водка, пиво, папиросы… Не было ни «стопроцентно натуральных продуктов», ни «фермерских продуктов», ни «продуктов без сахара», ни, тем более, «продуктов без глютена»! Да, это был настоящий магазин. Эдакий старинный русский лабаз, возродившийся после семидесяти лет советской власти почти в неизменном виде!
А знаете, магазины ведь очень многое могут рассказать о нравах своих покупателей. И ассортимент того магазина был точным слепком коллективного сознания его покупателей. Пусть и слепком неполным, отражающим не все, но лишь некоторые особенности этого сознания, – но зато отражающим очень точно, безо всяких ошибок.
Да, нравы у филёвских жителей тогда были определённо лучше, чем сейчас. Люди у нас тогда были совершенно другие, не те, что сейчас. Эти люди не думали о содержании сахара в крови и знать не знали про то, что такое глютен. Не ведали они ничего также и про кардиотренировки, про детоксикации и фруктовые пюре, называемые теперь английским словом smoothie.
Эти люди старались брать от жизни всё. Они любили вкусно поесть и сладко поспать. Они вовсе не умели рефлексировать и прокрастинировать. Даже сами эти слова были им неведомы. Они не мучились депрессиями, не страдали от харассмента и не были озабочены проблемами «токсичной маскулинности».
Трудились эти люди не в душных офисах, но в пропахших металлической стружкой и машинным маслом цехах завода Хруничева.
Они с нетерпением возвращались с работы домой и садились ужинать. И ужинали они вовсе не пустым магазинным салатом, но жареной колбасой с майонезом. Они смотрели телевизор и читали районные газеты. Они верили президенту Путину, надеялись на счастливый завтрашний день и молили о нём подчас одновременно нескольких богов. Многие среди них мечтали хоть раз в жизни повидать настоящих инопланетян или уж хотя бы дожить до тех времён, когда гигантский астероид уничтожит Америку.
Эти люди были настоящими патриотами. Они ненавидели фашизм, любили другие народы (и даже американцев тоже любили), но явно недолюбливали чужие правительства. А подчас и своё собственное не жаловали.
Эти люди ели и пили когда им вздумается, никогда не задумываясь ни о калориях, ни тем более о гликокемическом индексе потребляемой пищи. Они любили проводить время за просмотром телепередач, не боясь быть подвергнутыми облучению «путинской пропаганды».
В выходные дни они старались подольше поспать, не опасаясь нарушить собственный режим сна хотя бы потому, что его вовсе и не было. Потом, когда они всё же поднимались, – то надевали лучшие свои костюмы и платья, а затем шли гулять в Филёвский парк. Да, эти люди ходили в парк именно для того, чтобы погулять, а не для того, чтобы выжимать из себя последние силы во время чудовищных тренировок, напоминающих ни то подготовку американского спецназа, ни то жуткие пытки в американской же тюрьме в Гуантанамо. Они неспешно перемещались за разбитым асфальтовым дорожкам, что зарастали постепенно мхом и диким бурьяном и не были тогда ещё заменены на постаменты из отвратительной серой плитки. Если было время, то эти люди отправлялись к старой Филевской набережной. Она была в те времена совсем не той, что ныне. Не было в те времена того помпезного бетонного монолита, заставленного бесконечными кафешантанами, что уродует речной берег во времена нынешние. Набережная представляла собой то и дело прерывающийся ряд бережно округлённых речными волнами довольно больших, но совсем не исполинских бетонных плит, многие из которых почти скрылись под толщей затянувшего их мха или же укрылись под листьями проросших сквозь образовавшиеся в бетоне трещины папоротниками. Так выглядели эти камни со стороны леса. Со стороны же реки они, годами будучи погружёнными в её на первый взгляд тихие, но на поверку очень крепкие волны, совсем округлились, истёрлись, обросли ракушками и водорослями.
Возле этих тинистых камней и любили отдыхать те самые люди, о которых я вам говорю. Они вовсе не пользовались никакими солнцезащитными кремами, но просто подставляли свои тела столь редкому в нашей столице тёплому летнему солнышку. Безо всякого страха они забирались в прозрачные, пахнущие мокрым песком и тиной воды Москва-реки, а потом грелись, полёживая на траве, ели и разговаривали. Принесённое из дома мясо или же выловленную в Москва-реке рыбу они жарили тут же, используя для этого самодельные жаровни, сварганенные из найденных поблизости битых кирпичей. Да, эти товарищи вовсе не чурались есть рыбы из нашей родной реки! Они твёрдо знали, что наша московская рыба – самая лучшая рыба на свете.
А ещё эти люди любили своих детей. Никому из них и в голову не пришло бы посадить кого-то из своих отпрысков на кетогенную диету с трёх лет! Они вовсе не заставляли своих чад бегать по спортивным секциям, страдать в музыкальных школах или проводить все выходные в компании репетиторов. Напротив, своих детей эти люди постоянно баловали: кормили их чипсами и шоколадками, позволяли валяться целыми днями на мягких диванах, смотреть сколько угодно телевизор и просиживать ночи напролёт перед монитором компьютера. Их дети спокойно наслаждались сначала детскими, а затем подростковыми годами, вовсе не ведая тех дурацких проблем, которые якобы свойственны этому возрасту по мнению некоторых американских шарлатанов из области психологии. Эти молодые люди обжирались сладостями, спали до обеда, постоянно прогуливали школу, лазали по всяким заброшенным местам, бухали, пробовали наркотики, занимались беспорядочным сексом, а ещё периодически ездили в лагеря отдыха на Чёрное море. Там они снова объедались, дрыхли до трёх часов дня, пьянствовали и вообще делали всё то же самое, что они делали дома. Отдых в лагере отличался от проведенного дома времени лишь тем, что в лагере они купали не в прохладных водах Москва-реки, но в не менее прохладных водах Чёрного моря.
И это, конечно, было правильно. Да, это было очень-очень правильно. Ведь когда их дети вырастали, то они становились прекрасными полнокровными девицами и крепкими красивыми юношами. Эти-то юноши и девушки были лучшими людьми из тех, кого я когда-либо. Это были очень свободные, непосредственные, напрочь лишённые всех обывательских комплексов молодые люди. Многие среди них были протоновцами.
И знаете, что ещё? Это были очень и очень счастливые люди. Да, все те, о ком я сейчас говорил, – умели радоваться каждой мелочи и никогда не унывали. Именно поэтому они и были счастливы. Равно как и их дети.
Короче, сейчас тех самых людей, о которых я вам только что рассказал, – осталось очень и очень мало. Скоро, возможно, они исчезнут совсем. Теперь на смену этим милым людям приходят настоящие звери, нелюди. А возможно, что даже не просто нелюди, но скорее какие-то антилюди из песни Харчикова.
Это убогие существа вечно озабочены своим здоровьем. Об уровне сахара в собственной крови они думают больше, чем о всяком удовольствии. Эти люди приходят в парк исключительно ради своих поганых кардиотренировок. Во время этих самых тренировок они так заняты собой, что не могут даже поднять голову, чтобы насладиться красотой утреннего леса. Они одержимы статусным потреблением и делают походить на богачей. Они думают лишь о деньгах и собственном здоровье. Они мелочны, жалки, сварливы, скудоумны. И даже если эти люди хорошо выглядят, – рожи у них вечно такие, будто их очень серьёзно обделили. Они всегда недовольны, всегда раздражены. Как бы хорошо у них ни шли дела, – они вечно всем недовольны. Эти существа напрочь лишены способности радоваться. На своих детей они смотрят не как на детей, но исключительно как на выгодное капиталовложение. Они стараются контролировать каждый шаг своего ребенка. Они затаскивают несчастного по всяческим кружкам и секциям, отдают на мучение к репетиторам, лишают его жизнь всякого смысла и всякой отрады, доводят до тяжёлых психических недугов. Короче, это омерзительные существа.