Страница 8 из 134
— Здравствуй?.. — после некоторой паузы молвил Тобиус.
Человек-черепаха высунул руку, указывая в сторону затонувшего тела, над которым всплывала кровь и продолжил гортанно гудеть. Понять его, или хотя бы уловить эмоцию было невозможно. Вот где пригодилась бы Эмма.
— Слушай, я б и рад помочь, да только не…
Тестудин вышел из воды по пояс и ткнул когтем человеку в грудь. Почти что агрессивно. Тот в ответ выдохнул через ноздри пару огненных струек, — так, во избежание ненужных эксцессов. Человек-черепаха быстро вернулся под воду и больше не появлялся, а волшебник следил за движением его ауры, стремившейся в сторону города. Что-то подсказывало, что лучше будет остаться на месте и никуда больше не ходить, хотя первое представление вышло каким-то невнятным и скомканным.
Он не ошибся.
В предзакатные часы на берег выступили массивные люди-черепахи, сверкавшие металлом. Вдобавок к природной броне их тела защищали настоящие латные элементы, украшенные шипами; на головах сидели плоские шлемы, в руках покоились пики. Меж тремя воинами степенно семенил тестудин, через чьё плечо было перекинуто нечто вроде мокрой хламиды, украшенной позолоченными ракушками и с крупными бирюзовыми бусами на шее.
— Мир тебе, — провозгласил он, поднимая руку с длинными когтями. — Я До-Рей, вестник обители Корс. Ты?
Речь была понятной, хоть и довольно архаичной. Человек-черепаха вещал на цирелианском языке, когда-то распространённом по всему миру. Удивительно было услышать эту речь в таком месте, ведь после пришествия Сароса Грогана[8] и окончания владычества магов в Валемаре, цирелианский стал восприниматься исключительно как язык волшебников. Многие старые заклинаний были составлены на нём.
— Маг Академии Ривена, — ответствовал человек, тщательно подбирая слова. — Прибыл сюда с… культурологической миссией. Я… интересуюсь городом Корс и его обитателями, их историей, и… кое чем ещё. Я…
— Ты кудесник?
Волшебник задумался. Старомодное слово могло иметь и не самый очевидный смысл.
— Я маг. Я занимаюсь магией.
— Ты кудесник?
— Э-э-э, да. Я кудесник.
— Тогда совет наместников Лучших не откажется послушать тебя.
Тестудин поднял руку и его коготь коснулся воздуха каким-то особым образом, так, что по пространству пошли зримые круги, будто не воздух то был, а водная гладь. Второй, третий коготь повторили за первым, волшебнику почудилось, будто каждый раз он слышал мелодичный звон где-то на грани восприятия. Астрал оставался недвижим, никакая магия не применялась…
В следующий миг всё вокруг Тобиуса переменилось. Берег озера исчез, исчезли посланцы города. Сомкнулись над ним древние каменные стены, по которым стекала вода декоративных водопадов, омывавшая водоросли и кораллы, росшие на тех же стенах. Помещение было не большим и не малым, под потолком висел на цепях шар жёлтого света, а внизу, отделённые от человека рукотворным ручьём, что журчал в полу, стояли низенькие гнёзда. По крайней мере, на гнёзда походили эти предметы мебели, в которых тестудинам было удобно сидеть, поджав ноги.
Черепах было пять, все большие, с узорами разного цвета на коже. В одном нетрудно было узнать воина, этот тестудин имел тёмную шкуру, покрытую шрамами, а подле лежало некое оружие, длинный шест с наконечниками в виде острых металлических вееров. Другой тестудин был облачён в сверкавшую тунику, на подобии той, что носил До-Рей, только богаче и больше. Остальные трое пока что оставались загадками.
— Я Са-Фораг, наместник Лучшего Направляющего обители Корс Ду-Гэмона, — провозгласил носитель красивого одеяния. — С общего согласия прочих наместников Лучших я буду говорить один.
— Что это сейчас было? — спросил Тобиус слегка ошарашено. — Вот это… я только что…
— В Запруде принесли тебя сюда. Назовись наместникам Лучших обители Корс.
Тобиус оглядел важных черепах внимательнее, медленно ощупывая жезл, висевший на поясе. Его не забрали. Как и нож, и сумку. Было ли сие знаком необоснованного доверия, или простым непониманием того, что мог сделать волшебник?
— Тобиус, маг Академии Ривена. Я…
— Ты кудесный?
— Я маг. Волшебник, чаротворец. Если это значит быть кудесным, то, наверное, да.
Тестудины стали переглядываться, издавая протяжное гортанное гудение.
— Мы не зовём в город извнейцев, — наконец обратился к нему Са-Фораг, — мы ценим уединённость.
— Я слышал об этом.
— Но всё едино пришёл к нам.
— Любопытство — не порок.
Тестудин задумался. Его морщинистая шея медленно шевелилась, а веки ещё медленнее смыкались и размыкались.
— Скоро Лучший Ду-Гэмон возрадует Корс, пробудившись от долгого мышленья. Мы, наместники, радеем о том, чтобы приветствовать его кудесными огнями. Лучший Ду-Гэмон очень любит кудесные огни. Ты умеешь кудесные огни?
— Кудесные… огни?
— Кудесные огни. — Длинный жёлтый коготь указал в потолок. — Там.
— Как этот, в цепях?
— Нет. Там. В небе. Кудесные огни.
Рот Тобиуса приоткрылся, брови взлетели. Правая рука провела в воздухе пару изящных линий и из собравшихся щепотью пальцев выстрелило несколько трескучих ярких вспышек, которые озарили зал, весело взвизгнули и пропали, оставив лишь щекотавший ноздри запах праздничных хлопушек. Разумеется, всё то было простенькой иллюзией, но черепахи пришли в явное возбуждение. Они гудели и качали головами.
— Кудесные огни! — провозгласил спикер, зачарованно водя руками по воздуху. — Благостно очень! Благостно!
— И что, я могу остаться?
Они умолкли.
— Кудесник, — сказал Са-Фораг, — сделаешь кудесные огни для Ду-Гэмона! До того можешь быть в обители нашей. Но на попечении.
— Что?
— Будешь жить высоко, много еды и отдыха. Потом кудесные огни для Ду-Гэмона, потом мы одарим тебя богато и проводим.
— То есть, я буду здесь пока не настанет время фейерверков, повеселю вашего… Ду-Гэмона, а потом меня попросят удалиться?
— Наградят и попросят. Ты любишь золото, кудесник? Раньше люди любили золото. Они ещё его любят? Мы дадим тебе много золота.
— А до тех пор мне можно будет передвигаться по городу?
— Нет. Не нужно нам чтобы извнейцы были в нашей обители.
— А можно поменять золото на иную награду? Мне более интересен Корс, нежели…
— Нет. Или согласись, или уходи. Тебя поместят в Запруду и отнесут обратно, а потом ты уйдёшь от нашего озера. Скоро леса поглотят тебя, как поглощают всех иных, и никто не узнает о нашем городе.
Издевательство, — думал Тобиус. Но если выбор лежит между ничем и почти ничем, всё зависит от того, насколько ты упрям и не пересилит ли гордость твоё упрямство.
— Кудесные огни так кудесные огни.
Са-Фораг поднял длань и от прикосновения его когтя по пространству вновь пошли круги.
Часть 1, фрагмент 3
В следующий миг волшебник обнаружил себя внутри комнаты, все поверхности в которой были отделаны зеленовато-голубым камнем. Она имела прямоугольную форму и две из её стен пропускали сквозь большие окна свет. Выглянув наружу, серый маг обнаружил, что находится на приличной высоте, где-то на верхних ярусах города.
Вид Корса сверху ещё больше убедил его, что первое впечатление было верно. Часть построек, там, внизу, не имела крыш, некоторых стен; бросались в глаза обрывавшиеся вдруг колоннады. Асимметрия общего архитектурного ансамбля при неестественной симметрии материалов строительства, — камень, из которого состоял Корс, был Тобиусу неизвестен, но поверхности его блестели на солнце словно полированные.
Вдосталь насмотревшись, он материализовал синее перо и начал зарисовку, проведя за этим, а также за внесением новых записей в книгу заклинаний несколько часов. Благотворное занятие сие было прервано внесённой в помещение трапезой для гостя.
Осмотрев предложенные яства, Тобиус стал подозревать, что местные хозяева не то чтобы привыкли принимать гостей. На эту мысль наводила целая сырая рыбина, только что выловленная из озера, волокна свежих водорослей, нераспустившиеся бутоны кувшинки и вырезанная из дерева миска, полная живых пресноводных креветок.
8
Основатель Гроганской империи, первый Император-дракон, гонитель магов.