Согрей меня

– А кто он? – Стас разглядывал её с ледяным спокойствием. – Ваш мужчина? Любовник?

От одного этого предположения Маре, будто в лицо кипятком плеснули. Какой из Андрея «её мужчина»? Он женат и никогда ей не нравился. Он всего лишь брат её погибшего мужа. Человек, ставший близким родственником, но никак не человеком, которого можно представить рядом с собой.

Её любовником. Смешно!

Нет-нет, ни в коем случае! Слишком любила Мара Свету, чтобы так подло с ней поступить. А ещё у Андрея с женой были дети, которых Мара просто обожала, раз уж своих Бог не дал. Каждый праздник проводила с мальчишками – пятилетними близнецами. Дарила им подарки, играла в прятки и салочки, сражалась на их стороне с игрушечными монстрами, гуляла с парнями в парке, помогала, когда у Светки не хватало из-за работы времени на детей.

Какой ей после этого Андрей любовник? Она разве стерва какая-то, чтобы уводить у любимых ей детей отца?

Мысли пронеслись в голове бурным потоком, а Стас, ничего о них не зная, спросил:

– Может быть, я просто уйду, и вы выясните отношения?

– Господи! Нет! Никакой он не мой мужчина! Не любовник. Никогда им не был!

Стас, снова игнорируя все правила приличия, будоража её кровь, шепнул на ухо:

– Это радует.

Ошарашенная новыми ощущениями, Мара сглотнула, а Андрей уже возвышался над ними, засунув руки в карманы пальто.

Андрей был красивым мужчиной. Высокий и статный, он всегда излучал уверенность и силу, а в голубых глазах светилось мягкое спокойствие. Но сейчас… в его взгляде появилось разочарование.

«Да какое он имеет право?!»

– Добрый вечер, – игнорируя Мару, Андрей холодно поприветствовал Стаса, а тот приподнял бокал и усмехнулся.

– И вам всего доброго, – Стас пригубил виски, и убеждённый трезвенник Андрей посмотрел на него чуть ли не с жалостью.

Мара глянула на Стаса и заметила под маской ироничного спокойствия напряжение.

– Я вижу, что помешал, – насмешливо заметил Андрей, переступая с ноги на ногу.

Взвинченный до предела, Андрей был похож на дикого зверя, запертого в клетку. Стас это заметил. Улыбнулся хищно, очерчивая территорию, на которой был хозяином.

Это был театр. Представление, разыгранное впопыхах. Но Мара была благодарна Стасу за то, что стал на её сторону.

– Можно поинтересоваться, кто вы такой? – не выдержал Андрей. – Кто вы ей такой?

Андрей подался вперёд, не доставая рук из карманов, напряжённый и готовый к бою.

– А я обязан отвечать? – Стас хмыкнул и, словно издеваясь над Андреем, отпил глоток виски. – Я вас впервые вижу и не уверен, что рад знакомству.

Стас заломил бровь, улыбнулся с деланным благодушием.

Мара угрожающе подняла руку, переключая внимание Андрея на себя.

– Что ты здесь делаешь? – зашипела, бросая косой взгляд на занятого бармена. – Андрей, мы всё обсудили.

Андрей дёрнул головой, и упрямая вьющаяся прядь тёмных волос упала на высокий лоб.

– Пришёл познакомиться с мужчиной, на которого ты…

– Не смей! – Мара сощурила глаза и сжала губы в тонкую линию. – Уходи.

– Не сметь что? Разве это не твой мужчина? – его ледяным тоном можно было заморозить Сахару.

– Тебя не должна волновать моя личная жизнь, – Мара говорила спокойно, хотя один Бог знал, каких трудов ей это стоило.

Её трясло изнутри, тошнота подкатила к горлу. Никогда она не чувствовала себя такой жалкой, растерянной, но Стас к удивлению Мары, подался вправо и коснулся её руки. Нежно и ласково. Несмотря на абсурдность ситуации, Марьяна вспыхнула, ощущая пульсацию в венах.

– Даже если я её мужчина, у вас с этим какие-то проблемы? Как вас там?

– Я Андрей, – буркнул, пристально глядя на Стаса. – А вот кто вы – огромный вопрос!

– Для вас – наверное. Но кто вы мне такой? Главное, что Мара знает меня, а до всего прочего нет никакого дела, – Стас говорил уверенно, спокойно, и под весом его слов легко можно было согнуться.

Приняв правила игры, Стас подался ближе. Опираясь спиной на барную стойку, он обнял Мару, дрожащую от едва скрываемой злости, за плечи. Вот так нагло и по-хозяйски, словно имел на это право. Он играет свою роль в спектакле, напомнила себе Мара, но как же приятна была его поддержка перед лицом человека, которого она до сегодняшнего дня искренне считала своим другом.

Таким Андрея она не знала. Она его не узнавала в этом мрачном мужчине с тяжёлым пылающим взглядом. Он был навязчивым, злобным, желающим напомнить ей вновь и вновь, что она обязана до последнего вздоха хранить память о Сергее. Но это её муж! Она сама в силах разобраться, как долго носить по нему траур.

В конце концов, разве пяти полных лет не достаточно?

– Мара, одумайся, – прошипел Андрей, но Стас ещё крепче её обнял.

Мара, наплевав на всё, положила Стасу голову на плечо, всем своим видом показывая, что Андрею тут не рады, что он помешал. Родственник смотрел на неё пристально, зло, и у неё телом прошёл озноб. В попытке согреться Мара крепче прижалась к Стасу и почувствовала его губы на своём виске.

Тёплое почти невинное прикосновение, от которого в Андрее забурлила ярость.

– Если вам нечего больше сказать, мы с Марой пойдём, – Стас, как-то незаметно успев расплатиться с барменом, приподнялся. – Поймём, любимая?

Любимая?

– Пойдём, дорогой, – Мара выдавила из себя улыбку и, не обращая внимания на застывшего столбом Андрея, ушла из бара вслед за Стасом. Крепко держа его за руку, словно именно в нём было её спасение.

Глава 8

Сам того не ожидая, Стас крепче сжал руку Мары, пока вёл её на улицу под пристальным взглядом Андрея. Тот ощущался давлением ледяной ладони на затылок. Мара слабо пискнула, когда Стас буквально вцепился мёртвой хваткой в её тонкую кисть, но когда переплёл их пальцы, затихла.

Толкнув ладонью дверь, Стас вытащил себя в прохладный осенний вечер. Обернулся, ожидая увидеть на лице Мары досаду или неловкость, но она глубоко ушла в мысли, не замечая даже холода. Только крепко вцепилась в свои вещи, и элегантная сумка опасно балансировала, чудом не падая на асфальт.

Даже не нужно было приглядываться, чтобы заметить мурашки на коже её предплечий, и моментом покрасневший от смены температуры нос.

– Пальто, – напомнил Стас, и Мара, выныривая из прострации, улыбнулась и качнула головой.

– И правда, – снова засмеялась, но Стас ни на секунду не поверил в её веселье.

В голубых глазах мелькали отблески фонарей и ярость. Она бушевала в ней, и на высоких скулах разлился лихорадочный румянец.

«Ещё заболеет, если не поторопится», – подумал Стас и рывком забрал из её тонкой бледной руки пальто, заставил одеться.

Сумка всё-таки упала. Ни Мара, ни Стас не обратили на это внимания.

Она, с приклеенной улыбкой на губах, всё ещё плавала в гневных размышлениях.

Он всё сильнее злился, что никак не может найти в себе силы уйти, вырваться из этого города, в котором нашёл, что угодно, но только не покой.

– А сам? – Мара нервно повела плечами, помогая Стасу себя одевать, похожая больше на послушную куклу. – Где ваша куртка? Пиджак не греет.

Она бормотала и бормотала, с тревогой на него глядя, будто ей больше беспокоиться было не о чем, кроме как о его здоровье. Стас же возился с её пальто, крепко стиснув зубы, и всеми силами пытался не делать глубоких вдохов, потому что тогда её запах заполнит собой каждую клетку его тела, впитается под кожу.

Так сильно увлекаться в планы Стаса не входило.

– Во-первых, я на машине. Во-вторых, я привычный.

Мара удивлённо посмотрела на него, но спрашивать не стала, где он успел привыкнуть к холоду, а Стас даже под пытками не стал бы ей рассказывать о своём прошлом. В нём было слишком много ночей, которые пришлось провести на улице, пока пьяный отец вместе со своими дружками громил их дом. Единственное, что его грело – объятия мамы, но стремиться сейчас к объятиям другой женщины Стас не планировал. Не планировал, но захотел и это ему не понравилось.