Алькар. Воскресшие тени

– Подскажите, а кто такие варданы и норники? – поинтересовалась Соня, проходя очередное питейное заведение, из которого вырывался задорный речитатив.

– Ну как тебе объяснить… – Ливс сделал паузу, призадумавшись, – это обитатели нашего мира. На Алькаре живет много народов: варданы, кстати, я один из них, – отметил он с особым удовольствием, – норники, отары, болотниики, русалки.

– Русалки? – оборвала его Соня, – настоящие русалки?

Мужчина хмыкнул, обнажив острые зубы.

– Самые что ни наесть настоящие. Утянут на дно, и глазом не успеешь моргнуть.

За разговорами они вышли на широкую мостовую, приближаясь к длинным корпусам лечебницы, в которых угрюмо зияли тусклым светом окна-глазницы. От нового знакомого Соня узнала, что все норники жулики и лгуны, русалки опасные рыбешки, отары тупоголовые истуканы, а варданы поистине совершенные создания, одаренные сверхчувствительным обонянием, слухом и зрением.

– В питомнике, мимо меня не одна лягушка не проскочит незамеченной, а они знаешь ли очень тихие, – похвастался вардан, когда они подошли к повороту в Серебряную рощу.

– Спасибо, что проводили, – поблагодарила Соня.

– В следующий раз, милочка, прежде чем отправляться дышать свежим воздухом не забудь захватить карту города, – посоветовал Ливс.

– Попробую где-нибудь раздобыть ее.

– Если хочешь, я тебе могу подарить, у меня в питомнике валялась одна. Заодно и с лягушками познакомишься.

Конечно, доверять незнакомцам нельзя, да и Сальвина предупреждала о знакомствах… Но этот человек, точнее вардан, мало того что вывел ее из злачной улицы, так еще и избавил от сумасшедшего старика. Вряд ли он задумал что-то дурное.

– Я бы предпочла отложить знакомство с лягушками, – поморщилась Соня, никогда не питавшая особую любовь к пресмыкающимся, – а вот за карту буду благодарна.

– Уверен, они тебе понравятся, – мужчина обнажил острые зубы в подобии улыбки.

Пройдя Млечный переулок, две фигуры в плащах свернули на Сизую улицу, осторожно ступая по грязной брусчатке. Покачивающиеся на ветру кустарники, обрамлявшие мостовую, напоминали гигантских дикобразов, навостривших свои иглы. В мутных лужах отсвечивались золотые огни парящих фонарей, город погрузился в сумрак и безмятежность. Новый знакомый легко лавировал между грязных клякс, чего нельзя было сказать о Соне. Ее кеды снова хлюпали, вобрав в себя, весь холод воды.

– А вот и лягушачий питомник, – вардан показал на выглядывающий из-за парящих кустарников стеклянный вольер. Он толкнул неприметную дверь в стене, которую Соня в жизни бы не разглядела и пригнувшись, юркнул внутрь.

Соня в нерешительности остановившись в проходе.

– Заходи, милочка, тебя никто не укусит, – заверил вардан, откидывая капюшон с головы. Его волосы, сосульками свисавшие на глаза, брови, щетина были грязно-рыжего цвета, точно ржавчина.

Она вошла в вольер, с опаской поглядывая по сторонам. Вокруг никого не было, только шум дождя по стеклянной крыше, да мутные ручейки, стекающие по прозрачным стенам.

Ливс присел на корточки и мелодично присвистнул. Из круглых норок, зияющих в земляном полу, неспешно стали показываться существа, напоминающие морских котиков в миниатюре. Круглые, пушистые животные неуклюже перекатывались с ноги на ногу.

– Это и есть лягушки? – Соня не могла поверить своим глазам, – какие симпатяги.

– Я был уверен, что они тебе понравятся. Вы пока познакомьтесь, а я схожу в дом, поищу карту города, – засуетился вардан и выскользнув в стеклянную дверь, направился к покосившейся хибарке, расположившейся неподалеку от питомника.

Как только Соня присела на корточки, ее тут же обступили необычные существа с черными глазами – бусинками. Более крупные напоминали снежные шарики, а мелочь отливала серебром. Самые смелые и отчаянные лягушки, пытались запрыгнуть Соне на колени, но общая неуклюжесть и медлительность, мешали им осуществить задуманное. Тогда она взяла несколько пушистых клубков в руки и посадила к себе на колени.

Вскоре в проеме двери питомника показался вардан Ливс, размахивая помятой бумажкой.

– Обрати внимание, милочка, мы сейчас находимся здесь, – мужчина ткнул длинным пальцем в карту Тиберлоу, – а вот Бурлящая улица, где ты мы встретились. Видишь, тебе не нужно было блуждать в Заброшенных садах, достаточно выйти на Млечный переулок, дойти до Сизой улицы, затем пройти лечебницу Горринг и вот, ты уже на месте.

– Спасибо, теперь уж я не заблужусь, – улыбнулась Соня, пряча карту во внутренний карман плаща.

– Всегда рад помочь, – Ливс снова обнажил клыки, – ты я смотрю, милочка совсем продрогла, хочешь угоститься морсом из водяной вишни?

От такого заманчивого предложения, ее желудок, давно жаждущий чего-нибудь съестного, требовательно заурчал. Пройдя за новым знакомым в его старенькую хибарку, она очутилась в крохотной, унылой кухне с обшарпанными стенами.

– Прошу, – Ливс поставил на засаленный стол горячую кружку морса и тарелку сухарей с цедрой.

Сев на шаткую табуретку, которая норовила хрустнуть в любую секунду, Соня с жадностью накинулась на еду. Ей показалось, что таких вкусных сухарей она в жизни не ела, а морс из водяной вишни мог смело конкурировать с карамельным какао.

Съев целую тарелку угощения и выпив две чашки морса, Соня ощутила себя почти счастливой, по – крайней мере, уж точно счастливее, чем час назад. Она посмотрела в окно, там, за мутным стеклом пушистые клубки безмятежно гуляли в своем стеклянном домике.

– Хорошие существа эти лягушки, много пользы от них, – проговорил вардан, поймав Сонин взгляд.

– Пользы? Какой именно?

– Они выделяют особые ферменты, необходимые для создания целебных снадобий. В алхимическом институте их просто боготворят, – с важным видом отметил Ливс. – Особо ценными считаются детеныши, ну те которые с серебристой шкуркой. Говорят, их кровь исцеляет от любых недугов.

– Вы что их убиваете? – насупилась Соня.

– Нет, мы не убиваем серебристых лягушек. Альянс Восьми башен еще несколько лет назад запретил их истребление, – ответил Ливс, с неким разочарованием. – Саблезубые зайцы, призрачные цапли и другие редкие твари тоже ценные, но их не так легко поймать. Тем не менее, многим браконьерам удавалось это сделать, тогда – то их численность и сократилась. Но после объявленного табу многие уже не решаются устраивать на зверюшек охоту, разве что Повелительница теней ничего не боится.

Услышав это имя, Соня невольно напряглась.

– И что же Морения делает с ними? – спросила она.

– Насколько мне известно, принимает ванны, наполненные кровью серебристых лягушек. Хотя, кто его знает, лично я с ней не знаком, – вардан испуганно задергал головой, – что-то мы засиделись, тебе не кажется? Да и живность пора кормить, – добавил он, поглядывая на выход.

Поблагодарив нового знакомого за угощение и карту, Соня поднялась со стула, умудрившись стукнуться затылком о круживший над ней светильник. Ливс проводил ее до двери, еще раз объяснив дорогу к Серебряной роще. Его старания оказались не напрасными, и Соня быстро, без происшествий добралась домой. Первым делом она сняла с себя мокрые кеды, плащ и с благодарностью вспомнив Сальвину, натянула на озябшие ноги вязаные носки, которые обнаружила в верхнем контейнере.

Разгоревшиеся поленья потрескивали зелеными языками пламени, окутывая в свои теплые объятия весь дом. Сняв с мягкой мебели пыльные чехлы, Соня умостилась на мягкий, невероятно удобный диван и накрывшись теплым покрывалом со второго этажа, забылась сном.

9

Землисто-серое лицо ведьмы, испещренное глубокими морщинами, находится так близко, что она чувствует его старческий запах. Седые, спутанные волосы старухи треплет разъяренный ветер. От его мощи, у Сони подкашиваются ноги. Вокруг все кружится, сливаясь в единую смазанную картинку. Вдруг старуха крепко хватает ее за запястье и резко притягивает к себе. Соня пытается одернуть руку, но ведьма сильнее. Неимоверный страх током прошибает все тело. Достав нечто блестящее из складок плаща, ведьма быстрым движением одевает Соне на палец кольцо. Черный ромбовидный камень завораживает, внутри него что-то пульсирует, подобно бьющемуся сердцу. Неожиданно резкий порыв ветра, подхватывает Соню, словно пушинку и уносит в небо. Бесконечная круговерть обрывается, и тут она падает.