Леший с тобой

По моему лицу мазнул облезлый кошачий хвост, на руку наступила увесистая и весьма крупная лапка, а вторая потянулась вверх и… схватившись за ручку, провернула ее и закрыла дверь.

Из леса раздался разочарованный вой, послышался топот, толчок в деревянную дверь, скрежет когтей по ней. Ручка беспомощно дернулась, но никого не впустила.

И вот не знаю, что меня испугало больше – то, что я, оказывается, отнюдь не в гостях у соседки, то, что в лесу живет активная и, думается мне, кровожадная живность, или то, что кот, дав на адаптацию всего пару минут, открыл рот и вместо того, чтобы привычно мяукнуть, поинтересовался:

– Ну? Долго ты еще будешь валяться без дела? Или уже, наконец, подумаешь о том, чтобы меня накормить?

Подозреваю, его несколько напрягло то, что я не бросилась тут же искать провиант, потому что вскоре он облизнулся и нагло добавил:

– Предупреждаю, это в твоих интересах!

Меня куда больше волновало то, где я нахожусь, чем предполагаемый кошачий концерт, поэтому на угрозу я внимания не обратила. Обвела взглядом комнату, и отметила то, что посчитала неважным при первом осмотре. Маленькие окошки. Множество маленьких окошек. Их не могло быть в нашем панельном доме. И что-то еще было дальше кровати, но я не видела что: слишком далеко и темно.

– Эй! – позвал меня кот. – Э-эй!

После того, как я даже не обернулась, он вымученно вздохнул, преодолел несколько метров, что нас разделяли, уселся напротив и грозно махнул хвостом, привлекая к себе внимание. Видя, что мне все еще не до него, он неожиданно зашипел, поднял две лапки, выпустил длинные когти и стал ими размахивать. Голова его при этом стала раскачиваться, как у змеи факира, глаза засветились ярче, и еще ярче, как энергосберегающая лампа, шипение стало громче, когти длиннее, хвост заплясал хлыстом.

– А там что? – я кивнула коту за спину, тот ожидаемо обернулся, обвел сияющими глазами комнату и тем самым позволил мне рассмотреть, что все-таки находилось позади кровати.

– Дверь, – воспылала надеждой я. – Еще одна дверь!

Кот понял, что позади него не было никого, втянул коготки и обиженно пропыхтел:

– Старый трюк. И не модный. Впрочем… – он поискал взглядом мою вязаную теплую кофту и снова взглянул на меня. – Вполне ожидаемо.

Этот выпад кота я тоже проигнорировала. Наверное, потому, что тогда бы пришлось признать, что кот действительно разговаривает. Пока же я списывала все, что видела, слышала и ощущала на галлюцинации, стресс и шок. После того, как на меня с мешком и топором двинулся двухметровый и практически незнакомый мужчина, такое состояние вполне логично и допустимо.

Так же вполне допустимо, что сейчас я не здесь, а по-прежнему в своей квартире. Орк мог ударить меня и уйти. Или увидеть, что я действительно испугалась, когда он набросил мешок. Испугалась и упала в обморок. Он же понял, что заигрался и сделал ноги. А все, что я теперь вижу – защита моего подсознания. В том числе и этот наглый, хамоватый и весьма самоуверенный кот.

Перевела на него заинтересованный взгляд.

Кот напрягся.

Особенно, когда в ответ на хамство я ему улыбнулась.

– Эй, – огрызнулся он. – Чего это ты?

– Иди сюда – расскажу.

Кот удивленно взглянул на мои колени, по которым я приглашающе хлопнула ладонью.

– Ты что, – грустно повесил он голову, – из этих, как их, из извращенцев? Не знаю даже, как-то так ску-учно… Обычно все от меня убегают… Ну ладно, жрать-то хочется. Пожую, тоскуя.

Приняв решение, кот приблизился ко мне, взобрался на колени немалым весом, несмотря на свою худобу, поднял вверх лапку, выпустил когти и тоскливо посмотрел на меня.

– Ну прям сиротинушка, – хмыкнула я. – Чего прибедняешься? Ты же мой.

Кот изумленно моргнул.

Осмотрелся.

Снова никого за спиной не нашел и уставился на меня, молчаливо требуя объяснений.

– Ну а чей же еще? Вполне может быть, что ты – мой Муз. Мое вдохновение. Мой верный помощник. Правда, я представляла тебя иначе – другой масти, другого окраса, с другими глазами, гораздо меньшего веса, и гораздо-гораздо пушистей.

– Все, хватит! – пробухтел кот. – А ты молодец. Хамство я на дух не переношу, так что разозлился, настроился, буду жрать с удовольствием!

Кот облизнулся, вытянул когти еще сильнее, подался ко мне, а я, смеясь над его прожорливостью и угрозами, положила ладонь ему на голову и погладила.

Кот дернулся.

Кувырнулся через голову и слетел с моих ног, отпрыгнув на пару метров.

– Ч-что… – прошипел он, сверкая глазами, как фарами на повороте. – Ч-что только что было?!

– Тебя что, не гладили никогда?

Подумав пару секунд, словно действительно вспоминая, кот качнул головой и вкрадчиво поинтересовался:

– А зачем?

– И баба Дуся никогда не чесала за ушком? Не гладила по пузику? Не дергала за твой хвостик?

– Бабки не входят в круг моих интересов. Они слишком слабые, их ненадолго хватает. И вообще… – кот прижал уши к голове, втянул и без того плоский живот и обернул лапки плешивым хвостом. – Нечего меня трогать!

– Как скажешь, – пожав плечами, я снова взглянула на вторую дверь, прикидывая, достаточно ли отдохнула, чтобы добраться до нее.

Итак, кот понятия не имел ни о какой бабе Дусе. Две двери в лес вести не могли – по крайней мере, в одну и ту же его часть, так что за этой я рассчитывала увидеть что-то более интересное. Лучше бы свою комнату или на крайний случай – знакомый подъезд, но если это будет ванная или кухня, тоже вариант неплохой. Элементарно хотелось пить и умыться. А некоторым, судя по утробным звукам и возобновлению угроз, все так же не терпелось поесть.

– К тому же, – нравоучительно вещало это глазастое чудо, – с потенциальными жертвами лучше не завязывать отношений. Их ведь можно начать жалеть! А я и без того слишком долго терпел и держался! Уж думал, что придется рискнуть и выйти из дома. А тут такая удача свалилась – целая ты! И не боишься, главное! Это как так?

– Мне кажется, на сегодня я уже отбоялась, – я поморщилась, вспомнив о топоре. – И ты прав. То, что я все еще целая, действительно большая удача.

– Такая покладистая… – кот довольно мурлыкнул и всплеснул двумя передними лапками. – Я в восхищении!

Хмыкнув, я уперлась руками в стену и стала подниматься. Слабость все еще чувствовалась, но голова уже не кружилась, да и боль отпустила виски – наверное, я просто принюхалась. Мне удалось не только встать, но и сделать шаг.

– Куда?! – поразился кот. – Бежишь?! Я что, получается, хвалил тебя зря?!

– Ну… – я с трудом сделала еще один шаг, потом еще один, – если это похоже на бегство…

Дойдя до кровати, я уперлась о спинку рукой, выдохнула – подкатить бы джинсы, чтобы стало менее жарко, но боюсь, что не выпрямлюсь. Слабость нахлынула новой волной, пришлось приложить усилия, чтобы опять не свалиться.

– Ну да, – за время, что я стояла, кот успел обойти вокруг меня и кровати несколько раз и с довольным видом усесться напротив, – похоже, зря я волнуюсь: далеко не уйдешь.

– А куда здесь уйдешь? – я равнодушно пожала плечами. – За той дверью лес и дикие звери, а за этой…

– Ну да, – согласился кот, моментально убивая мои надежды, – за этой вообще ничего интересного нет.

– Вообще?

– Угу. Бесполезное помещение.

И все-таки я решила проверить.

Собравшись с духом, оставила спинку кровати в покое и прошла дальше. У двери оглянулась на кота, а тот смотрел с такой тоской и печалью, как будто прощался со мной.

– Что не так?

– Да это… жалко, что ты так себя расходуешь. Не бережешь ты себя совсем. – Он грустно вздохнул. – Лежала бы ты себе, отдыхала тихонечко на полу – и тебе удобно, и мне сытно. А то все маешься, маешься. А мой голод растет! И я скоро вот как озверею и как наброшусь! И будет ведь больно!

– Правильно рассуждаешь, – похвалила его. – Так что в твоих интересах не делать глупостей и не заставлять меня делать больно.

Я взялась за ручку двери, провернула ее и шагнула в другую комнату, чуть менее темную, чем предыдущая. Попыталась найти выключатель на стене – безуспешно. А кот сидел далеко позади и, судя по нечеткому и мерцающему сиянию, изумленно моргал.