Страница 7 из 29
Снова-здорово. Эта ситуация повторялась
И. Что делать? Бросить всё? Вернуться? Соврать, что заболела?
Да фигу.
Она заболела, если хочет здесь задержаться хоть на момент. Ни за что и ни на чих. Столько лет мечтать вырваться отсюда, чтобы сейчас струсить? Каждый раз одно и то же, вздохнула она. Один и тот же страх при покидании дома.
По дороге она опять залюбуется пейзажами и всё пройдёт. А к тому моменту, как начнёт позориться в Омилле, уже будет слишком поздно что-то менять и нужно будет начинать подстраиваться.
Вперёд.
Она приставным шагом осторожно развернулась, стараясь по минимуму шевелить тяжёлые сумки, и побрела прочь из города, пыля и шаркая ногами по привычной части большого тракта.
Что ни говори, а кантинская бродяжка любила эту шоковую терапию странствиями. Так хоть она могла понять, что вообще жива и что-то чувствует.
Крамольная мысль закралась.
Вот она уходит, а кто-то вместо неё припрётся сюда… Ами охватило озорное настроение. Хорошо бы посмотреть на город как бы свежим не привыкшим взглядом её сменщицы! Лучший способ осмотреть Кантин – это взобраться на холм на выходе из него. Ради такого Ами скинула вещи на землю и проворно взлетела на пригорок.
С холма поселение выглядело вполне безобидно. Даже… прекрасно.
Справедливости ради надо сказать, что несмотря на неизящные приземистые нелепые строения, это был по-своему очень красивый и очаровательный городок.
Поля. Желтые, зелёные, по цветам посадок. Ами так и не смогла выучить все их названия, что было основанием для того, что непосредственное окружение смотрело на неё с некоторой жалостью. Ароматы плодов и цветов из садов.
Буйный рост везде. Даже на крышах. Самый подходящий город для празднования «плодородия». Мирные домики. Спокойная, размеренная, вкусная и сытная жизнь. Труд, приносящий приятный, радующий глаз и желудок, урожай. Покой, стабильность и порядок.
Кроме пары тех самых случаев амнезии и одного – пропажи, здесь никаких особых треволнений не было. Тихо, спокойно… слишком спокойно.
Потому и амнезию здесь нельзя считать трагедью. Чего тут помнить. Один свет похож на другой. Бескрайние поля, выходящие и уходящие светила, облака, бегущие над этим всем. Всё ровно и одинаково. Если не забыла, как поле обрабатывать да орехи-ягоды собирать, что у кантинок, такое ощущение, что есть чуть ли не с рождения на уровне рефлексов, так чего ещё и помнить.
Этого достаточно.
Интересно. Как это? Потерять память о себе и своей истории.
Начать узнавать жизнь и себя заново. Прямо здесь. Прямо сейчас. Вести нешуточно важное «расследование». Кто ты. Чего ты хочешь.
Впрочем, не этим ли Ами занята всю свою взрослую жизнь? Разница только в том, что она никогда и не знала. А эти люди – забыли.
«Вот и сравняй с ними счёт, скатившись с пригорочка кубарем.» – ехидно подсказал внутренний голос.
Ами хотела что-то привычно ответить ему, завязав тем самым очередной долгий диалог, а то и полилог но…
Её внимание привлекли мрачные тёмные тучи, набегающие на небо над городом и пришедшие, видимо, откуда-то с Северных Пустошей. Раньше она таких не замечала. Они выглядели как-то… зловеще что ли. Не как обычные тучи. По крайней мере, при взгляде на них Ами стало крайне неуютно.
Тогда нечего на них и смотреть. Пора быстро убираться отсюда, мало ли что они в себе несут при такой наружности. Даже небольшой дождь сейчас ни к чему.
Пора в путь.
К соседнему городу вёл широкий торговый тракт. Не заблудишься. Только ну если очень постараться.
Бродяжка спустилась с холма, вскинула на плечи свои вещи и поплелась в направлении Омилла. Спешить было некуда, да и с такой поклажей быстро дойти всё равно не получится… Можно было бы несколько светов подождать каравана. Но безотчётное желание уйти подальше как можно скорее было сильным. Как и возникшее сеймомент желание чего-нибудь пожевать.
Кстати, а не достать ли чего из висящей на боку сумки перекусить?
Так и идти поприятнее будет. Она только вышла из дома, а аппетит уже разыгрался так, как если бы была пройдена внушительная часть дороги… Обжора Ами. В любом случае, надо выдать что-то своему организму. Авансиком.
И не стоит останавливаться. Туча, всё-таки подгоняет. Надо извлечь то, что лежит поближе и шагать дальше.
Кантинка сунула руку в маленькую сумку, висящую поверх драпировки на уровне бедра, и нащупав, вытянула большой ломоть своего любимого сушёного овоща. С удовольствием откусила и принялась жевать.
…Было на её родине и что-то хорошее.
Связанное с вкусными и питательными продуктами. В этом Кантину не было равных. Кантинские на материке считались обжорами, но кто бы не стали ими, при всём этом продовольственном великолепии? Определённо, она будет скучать по этой части своего существования. Каковы бы ни были отношения со всем остальным на родине, с едой они у Ами всегда были хорошими. С едой и с лесом.
В Омилле тоже есть лес. И гора. И еда. И эти сушёные овощи наверняка тоже привозят караваны. Сколько-то у неё есть с собой. На приятную дорогу до места назначения, где есть кофе и плющики, вполне хватит.
А точно ведь, их возят! Да. Она больше чем уверена, что это так… Ами напрягла память, пытаясь вспомнить отчёты по инвентаризации до отправления грузов и перечни когда-то сопровождаемых ею караванов. Да, точно, возят…
Такие важные вещи кажутся такими незначительными, пока они находятся в поле доступа. Но, когда вдруг понимаешь, что их никак нельзя достать…
Ами внимательно, новым взглядом, посмотрела на кусочек овоща в своей руке. Что бы она ему сказала сейчас?
«Я правда очень люблю тебя! И мне эти полцикла будет очень тебя не хватать. Кто бы мог подумать.»
Свет 8. Горячий приём.
Ами появилась на пороге участка, решительно сжимая в руке свои предварительно извлечённые из сумки командировочные ткани. Интересно, кем её назначат? Что она будет делать? Разбираться в конфликтных ситуациях? Разыскивать пропавшее? Сопровождать ценные передачи?..
Дома у неё лучше всего получалось первое. И как она будет делать это со своим не слишком-то чистым омилльским?
Скоро всё будет ясно.
Она уверенно направилась было к уже известной ей по более ранним визитам секретарской будке, как внезапно, прежде чем она сама осознала, что происходит, тело её отскочило от чего-то на приличное расстояние. И весьма своевременно.
Мимо оторопевшей служивой прошло поле еле терпимого жара, исходящего от изящной худощавой фигуры невысокого роста в форме храмовых ведьм, рядом с которой, не испытывая видимого дискомфорта, торопливо шёл с озабоченным видом начальник Участка Правды Майло, явно пытаясь что-то объяснить.
– Пострадала не только наша репутация, пострадал мой человек, не забывай! – прозвучало гневное возражение на что-то, сказанное перед этим.
Рафинированный ведьмъ, источник жгучей ауры, резко поднял длинный бледный указательный палец и уставился пронзительным взглядом своих пугающе ярких голубых глаз, подчёркивая важность только что сказанного.
– Мои люди прикладывают все усилия для выяснения обстоятельств! И ты знаешь это… – Майло пытался вложить в свои слова максимум убедительности.
Зачем он старается? Тут выход из ситуации виден только один…
«Бежать! Бежать! Бежать-бежать-бежать».
Куда бежать, мы тут по делу…
«Стоять, замереть, не двигаться! Нет, отойти! Слушай, тебя же учили в Управлении на курсе повышения квалификации как иметь дело с разбушевавшимися ведьмами. Вот, вспоминай.»
Не. С этим, похоже, иметь дело и вовсе не стоит…
Майло не позавидуешь сейчас…
Ведьма звали… Финиан. Да, кажется, так.
Он был главой ведьм омилльского храма. Точно.
Ами видела его всего пару раз, принося туда и забирая оттуда документы, но существо такой холодной нечеловеческой красоты, от которого исходило мощное ощущение могущества, такое сочетание забыть было практически невозможно. Оно токсично и необратимо въедалось в память. Только пресловутая амнезия могла бы помочь с этим.