Страница 17 из 29
В окно заглядывало одно из послезакатных светил, заливая комнату мягким чарующим голубовато-фиолетовым светом. Очень красиво. Но для аминых целей сейчас подходит не очень хорошо… Что бы…
…На улице! Уличные лампы уже сияют! Можно попробовать стянуть одну, а потом вернуть на место…
«Противозаконные действия представительницы сил порядка.»
Ну. Ну и что. Она же не насовсем… Подсветит себе и найдёт место, где оптимально будет пока что положить важные вещи, протрёт там пыль, соберёт с пола ту дрянь, что ей на радость сейчас туда свалилась, умоется, почистит зубы и вернёт светильник на место.
Ами вышла и, изо всех сил заглушая голос совести, отправилась к палке с ближайшими светильниками. На рогатине их висело три.
«Хватай любой, прячь под драпировку и иди, пока никто не видит.»
Подожди.
У неё никогда не было возможности разглядеть уличные светильники получше. Как они работают? Что внутри? Их ходят и зажигают? Или они зажигаются сами? Если бы зажигались сами, наверное, и в домах было что-то подобное, само по себе начинающее освещать помещение вечерним светом. Было бы удобно… По крайней мере Ами, не умеющей обращаться с ведьмическими светильниками, было бы удобно точно.
Она внимательно присмотрелась к прозрачным глиняным кружкам на верёвочках. Они мерцали, выдавая голубоватое, травяного цвета свечение. Что внутри? Растения. Ух ты. Они все… разные! Внутри одной лампы находилась группка сияющих грибов с круглыми шляпками.
«Тусовщики.» – усмехнулась Ами.
В другой проживал светящийся мох… Да, похоже на мох. С маленькими цветочками. В третьей обитал цветок с остренькими мерцающими листьями. В домашних лампах такой красоты не было. Возможно потому, что эти растения не могли жить и аккумулировать энергию светил в помещении под крышей. Ами и сама бы спятила весь свет сидеть где-то во тьме… Даже если там есть окна. Интересно, это растения из местного леса или специально выведенные? Почему они живут в кружках, когда логичнее было бы сделать из них светящиеся грядки? Столько вопросов. И некогда размышлять. Ами ещё раз осмотрела кружки и выбрала грибы.
«Простите, друзья. Клянусь, до утра я верну вас обратно.»
Вынужденная нарушительница сняла выбранную кружку с ветки рогатины, спрятала под драпировку и отправилась обратно в дом.
«Так-то лучше.»
Она повесила светильник на первый найденный на стене крючок. Теперь можно всё рассмотреть. Итак. Кто хулиганит и шлёпается об пол?
Материны карты. Ами со вздохом собрала кусочки. Помялись. Но им уже не страшно. После того, что с ними произошло, им уже вообще нечего бояться. Разорванные карты и эонно потерянная Ами. Два неугодных материных детища.
Ами опустилась на свободную от вещей половину ещё не застеленного, кстати, лежака и положила кусочки их на колени, аккуратно расправляя.
…Нежелательные воспоминания о прошлой жизни. Такие неровные края и такие маленькие фрагменты. Можно ли их объединить?
Всё было еле видно тогда. В сарае было темновато, смотреть и читать можно было только у приоткрытой двери или щели в окне. Иначе мать заметила бы и опять задала ей трёпку… Уговорить вынести из заключения удалось только пару словарей. При условии, что они не попадутся матери на глаза и не покинут аминой комнаты.
Ами уже не помнит, как выглядела изначально материна карта.
… Как и не знает, какой была её мать до того, как осела в Кантине. То угрюмое существо, которое она знала, было не способно создать что-то подобное. Даже помыслить о том, что нужно куда-то отправиться создавать что-то подобное. Она практически не выходила из дома, шарахаясь от малейшей тени, сквозняка, шума. И только по косвенным признакам можно было заключить, что заметки принадлежали ей или имели для неё ценность. Эти вспышки агрессии не могли врать.
…Зато сама она могла. И ещё как. Есть вероятность, что Ами сделала поспешные выводы на основе того, что имена матери и авторки – бродяжки совпадали. Может, самозванка, которую она знала, никогда и не была Иветт Беспокойной, а только выдавала себя за неё. Это бы многое объясняло.
Ами выбрала среди фрагментов что-то знакомое и положила поверх остальных. Жаль, сама она материк изучила, мягко говоря, не весь. Но хоть больше, чем только Кантин. Кстати, вот он. Она положила его в центре лежака.
С той стороны будет Прайм. На горе. Праймский маяк-ориентир для путников. Как умилительно похоже нарисовано. Это было любимое место на карте для Ами. Да и в городе, пожалуй, тоже. Разорванный пополам королевский дворец. Это же сколько силы и злости надо иметь, чтобы так порвать прочную ткань.
Академия ОСД. Там, за ней, чуть подальше, есть чудесный ресторанчик, вкус его коронного овощного супа со специями Ами могла, кажется, и сейчас почувствовать во рту… Если бы это была её карта, она бы обязательно добавила этот ресторан. И не только. Она вообще бы сделала карту с ресторанами, парками и всякими диковинами. Для таких же любопытных обжор, как она сама. И ещё и большой том с описаниями меню прибавила бы.
А вот здесь можно положить Омилл. Чуть подальше. Ещё несколько красивых кусочков. Так же искусно изображённые грибы-ориентиры, котти, лес и священная гора – родной город Иветт разрисовала во всех подробностях. И снова оборванный край. Лес где-то тут. Или тут? Большое озеро. Нет, наверное, оно вообще не отсюда. Но, это всё можно разузнать, побродив по округе. При условии, конечно, что она тут задержится.
А вот где-то там – горы и Зет в них. Насколько далеко это? Что лежит по дороге к ним? Хотела бы она когда-нибудь увидеть всё сама. Вот это, наверное, Лим. Она не знает, где Лим. Пусть будет здесь. Чудные значки на круглых холмиках, немного похожих на котти… и на заросшие холмики. Вероятно, тоже дома? Про Лим очень мало сведений вообще на материке.
И практически нет никаких в Кантине. По крайней мере, в общем доступе. Почему-то. И мать ничего так и не рассказала. Лиманские проживают достаточно уединённо, далеко от остальных городов. Лим не закрыт, как Йулль, но вместе с тем практической пользы для остальных городов, видимо, не представляет. Потому и контакты минимальны. По карте видно, что само поселение небольшое. Даже городом трудно назвать – тонкий ободок полукругом вокруг озера.
Вот ещё, вроде, подходящий кусочек. Два. Он разорван на две части и рядом что-то… это… опять озеро? Как оно расположено? Вот так? Или нет, так. Всё искорёжено и затёрто. Где-то здесь, по слухам, рядом есть океан. На него можно посмотреть вблизи. Должно быть, зрелище фантастическое. Если уж с праймской горы – то есть, сильно издалека, он выглядит более чем впечатляюще. Увидеть, понюхать и потрогать океан. Сможет ли когда-нибудь? Или так и умрёт, ни разу его не увидев?
Она вернулась увлажнившимися глазами к уцелевшим фрагментам Лима. Эти значки невероятно прекрасные и так и притягивают взгляд. И… не отпускают.
Ами залюбовалась ими. Холодный шепоток пробежал по её затылку. Она встряхнулась, отвела взгляд и перевела его на противоположную сторону материка за Кантином. Холмы. Холмы и много цветов. Амелия сама любила ходить к краю горы смотреть на пустоши. Говорили, в тех местах можно было встретить эльф и гномов, но Ами никто из дивного народа не попадался.
За холмами – пустой круг. Спросив про него, можно было наблюдать сплёвывающую с горьким выражением лица мать. Роковое место. Загадка. Тайна, затащившая мать в Кантин и удерживавшая там какое-то время. И сломавшая в итоге ей жизнь. Непонятно, были ли пустые пятна вокруг результатом вандальских действий самой матери в отношении своего детища или не нанесёнными изначально. Эта часть была изрядно потёртой и пострадала больше всех.
По идее, на этом месте должен был находиться Йулль. По крайней мере, таковы были амины догадки. Мать была в Йулле. Ну, или около. И ни о чём подобном ни разу не упомянула. Конечно, что эта самозванка вообще могла рассказать. Даже о самой жизни Иветт Амелия узнавала из слухов и разговоров сторонних людей.