Страница 43 из 76
— Нет, в храбрости вашей и вашего брата я не сомневаюсь, шевалье Каменеф, — усмехнулась в ответ блондинка. — О ваших подвигах весь Ле-Ман наслышан. Я беспокоюсь о вашем здоровье.
— А у меня со здоровьем все в порядке, — возвращаю я ей усмешку, слегка разведя руки. — И, кстати, мы сейчас с вами находимся в неравных условиях, о прекрасная незнакомка. Вы мое имя знаете, а я ваше нет. Не находите, что это несправедливо?
— Хм! — она перестала улыбаться и поглядела на меня очень серьезным взглядом. — Что же! Я пыталась вас отговорить. Вы хотите знать мое имя? Извольте. Меня зовут Ирен де Поншато, баронесса де Поншато. Теперь вы меня знаете. И берегитесь.
— Чего я должен беречься, несравненная Ирен?
— Ни чего, а кого, господин Каменеф.
— Ах, прошу вас! Называйте меня Андрэ. Если вам не трудно, конечно же?
— Не трудно, господин Андрэ. А остерегаться вам следует одного очень страшного человека.
— И как же зовут этого смертника?
— Смертника? Почему вы называете Гильома де Краона смертником?
— Все люди, что начинают мне угрожать, обычно, долго не живут. Судя по вашим предупреждениям, милая Ирен, этот Краон захочет меня напугать? И он мне уже не нравится.
— А вы очень самоуверенны, шевалье Андрэ?
— Я уверен в своих силах. И смогу за себя постоять. Не бойтесь так за меня.
— Вы не понимаете. Гильом де Краон домогался меня. Но он мне противен как человек. Я не смогу быть с ним. Я ему об этом так прямо и сказала. В ответ на это он заявил, что будет вызывать на дуэль и убивать всех моих избранников. Пока я не соглашусь быть с ним. Он очень опасен. Он уже убил в поединках девятерых человек. Гильом де Краон очень сильный турнирный боец. Я не хочу, чтобы ваша смерть была на моей совести. Поэтому я вас прошу, господин Андрэ, покинуть меня. Пока не стало слишком поздно!
— Ну, ну! Не переживайте так, о прекрасная Ирен! От переживаний у красивых девушек появляются морщины. А вам еще рано их иметь.
— Морщины? Где?
— Успокойтесь, Ирен! Я пошутил. Вы все также ослепительно прекрасны.
— Как вы можете шутить в такой момент? О Боже! Он нас заметил. Идет сюда! Гильом де Краон идет сюда! Я вас предупреждала!
— Разберемся, — пробормотал я, оборачиваясь к типу, который быстрым шагом двигался в нашу сторону. — А он большой. Но большой шкаф громче падает.
Аристократ, который явно спешил ко мне, был высоким детиной. Два метра ростом и косая сажень в плечах. Но на мой взгляд, он немного полноват. Вон тот же Гризли у нас широкий товарищ. Но пузо у него так не отвисает. А у этого виднеется заметное такое пивное брюшко. И морда лица у этого кадра мне тоже сразу не понравилась. Слишком злобная и заносчивая. Надменный и очень жестокий мерзавец. Именно так я бы его охарактеризовал. Такие люди привыкли прибегать к насилию в любой ситуации. Им нравится убивать и причинять боль. Любую боль. Физическую и психологическую. Вон как девчонку запугал, скотина аристократическая. Мне такие люди не нравятся. Ненавижу садистов!
— Нас не представили, шевалье Каменеф, — грубым басом произнес детина, подойдя и встав напротив меня. — Меня зовут Гильом де Краон, сеньор де Монбазон и Коломбье. Вы приставали к моей женщине. И я имею честь вызвать вас на дуэль. До смертельного исхода! Посмотрим, такой ли вы великий воин, каким вас описывают.
— Очень хорошо, что ты сам меня нашел, — отвечаю я с нехорошей усмешкой (Мишка мне говорил, что от такой улыбки у него мурашки по спине бегут табунами). — Я уже хотел сам идти и разыскивать такого нехорошего человека, издевающегося над слабой женщиной. Если ты не понял, то я говорю о тебе, урод. Наслаждайся пока этим дивным вечером. Винишко выпей в последний раз в своей никчемной жизни. Завтра я убью тебя. И сделаю это с большим удовольствием. И да, смертник, так как ты меня вызвал. То право выбора оружия за мной. Будем драться в доспехах в пешем порядке. По-английски. Оружие — одноручный боевой молот или булава. И щит. Место и точное время поединка обсудят наши секунданты. А теперь оставь нас. И не мешай мне общаться с прекрасной Ирен.
— Ты поплатишься за свою дерзость, щенок! Это моя женщина! — проревел детина, делая шаг вперед и занося руку для удара. Ух! Как от него перегаром разит. Товарищ то уже изрядно принял на грудь. Пропускаю мимо его монструозный кулак, а затем пробиваю ему двоечкой в нос. Треск хрящей. Похоже, сломал я ему носяру. С таким "ранением" ему будет завтра тяжко биться. Но это еще не все. А десерт? Пинаю опешившего от боли де Краона прямо в правое колено. Но удар слегка придерживаю. Это чтобы не сломать ему кости. Но ушиб коленного сустава этому уроду обеспечен. Посмотрим, как он после этого будет завтра по ристалищу прыгать? Боль от такого удара дикая. Я как рукопашник со стажем это знаю очень хорошо. М-да! Какой-то он хлипкий оказался. Потерял сознание от боли.
Думаете, что это все случайно произошло? Типа, пьяная разборка. А вот и нет! Все так и было задумано с самого начала коварным мной. Ну, не рыцарь я! Не рыцарь! Я этого чудика специально провоцировал на драку. Мне это было надо. Зачем? Включаем логику. Я, конечно, крут как и все попаданцы. Но я реалист. Уровень боевого мастерства моего противника мне пока не известен. Но, судя по виду де Каона и по рассказам Ирен, он боец довольно таки неплохой. Значит, драться с ним в конном поединке просто глупо. Там он меня по арене размажет. Французские рыцари обожают такие конные сшибки, в которых я не силен, а вот пеший бой они не очень любят. Но это не значит, что Гильом де Краон пешим драться не умеет. Вот и понадобилось мне сделать так, чтобы он там был не сильно резвым и боеспособным. Это моя страховка. Сами по себе те травмы, что я ему сейчас нанес, не очень серьезные. С ними этот здоровяк завтра точно выйдет на бой. Я его специально тут так разозлил и унизил с особым цинизмом. Вот с этим хромающим инвалидом мне и предстоит завтра сразиться. Что? Не честно? Коварно? Правильно. Я такой. Мне все эти бредни про храбрых, но глупых рыцарей до одного места. Я привык убивать наиболее эффективно. И с точки зрения рыцарской чести тут ко мне не подкопаешься. Гильом де Краон завтра выйдет на поединок со мной. Конечно, ему будет тяжело при этом сражаться. Но это уже не моя проблема.