Застеколье

«Ох, ты! – мысленно улыбнулся я. – Теперь буду знать, что кошки – страшные убийцы! А вот кто кого приручил – вопрос!»

– Король, – обратился я к старику. – Откуда ты берешь знания о людях?

– Как откуда? – удивился тот. – От своих старших братьев – раттов. Они частенько приходят ко мне, рассказывают новости.

Вот те, на… Крысы рассказывают новости? Но, если вспомнить, сколько раз крысы приводили нас в удивление, то ничего удивительного нет. А Унгерн, в последнее время, постоянно натыкающийся на крыс?

«Эх, если вернусь, первое, что сделаю – заведу в компанию с Кузей еще пару–тройку котов. Рыжих, здоровых и наглых!» – пообещал я себе, заранее соглашаясь с кошачьими загулами и жалобами соседей на мартовские серенады!

Слуга наполнил стоящую передо мной чарку прозрачной, как роса, жидкостью. Судя по запаху – водка.

– Лучшая вытяжка из помета летучих мышей, – авторитетно пояснил сотрапезник, бережно взяв графин в мохнатые руки и, любуясь жидкостью.

После долгих дней тюрьмы, я уже подумывал, что можно, в чрезвычайных обстоятельствах, изменить трезвому образу жизни и пропустить стаканчик–другой вина или, рюмку– другую водки. Пожалуй, останусь пока при своих привычках…

– А воды нет? – поинтересовался я.

Король щелкнул пальцами и возник слуга с подносом, заставленном каменными и стеклянными (может, хрустальными?) бутылями. Правитель собственноручно стал ставить сосуды на стол:

– Вода, которую собирают со сталактитов. Ее стоить пить, если болит желудок. Вот – эта вода помогает при расстройстве кишечника. А это – из теплых пещер. Пахнет приятно, но чтобы не выдохлось, нужно держать под крышкой. Понюхай, – радушно предложил он, вытаскивая пробку. – Выпей глоток.

Я скривился, почувствовав запах тухлых яиц. Увидев, как я закрутил носом, король слегка улыбнулся и открыл новую бутыль:

– Лучшее, что можно предложить.

– О! – радостно вскрикнул я, хватая кубок и протягивая его под горлышко.

– Ты пьешь то, что люди когда–то называли живой водой, – сказал старый цверг, наблюдая за мной.

– Серьезно? – удивился я. – И, что – она воскрешает мертвых?

– Нет, – помотал головой король. – Мертвых она не воскресит. Но раны излечивает. Думаю, ты продлил себе жизнь лет на десять.

– Неплохо, – сказал я, оторвавшись от кубка. – Но, лучше бы мне дали такой воды, от которой не ждешь сюрпризов. Самой простой. Чтобы, она была такая… – задумался я, подбирая слова, – когда пьешь и, точно знаешь, что у тебя не вырастут ни рога, ни копыта и ты не начнешь разговаривать с призраками…

– Не любишь сюрпризов?

– Люблю. Просто, если я приобрету дополнительные десять лет жизни, то неизвестно, что я при этом потеряю.

– Ты можешь приобрести много больше, если станешь служить мне, – усмехнулся подземный король. – Я прикажу своим детям забыть, что ты враг.

– Вот как? – склонил я голову набок и, внимательно посмотрел на старого цверга. Полюбопытствовал: – А зачем я вам нужен?

– Нам трудно общаться с вашей поверхностью, – признался подземный король. – Люди принимают нас за нечистую силу, закрывают выходы.

– Какие выходы? – навострил я уши.

– Выходы на поверхность, – любезно сообщил мне цверг. – Там, где мы можем выходить на поверхность – вы ставите странные высокие дома – храмы, пагоды, церкви.

«А ведь верна моя теория–то, – возликовал я. – Не зря наши предки ставили храмы в особых местах, ой, не зря! Не только к Господу ближе, но и всяким тварям «кислород» перекрывали!»

Но следующие слова сивого карлика заставили меня вздрогнуть.

– Но теперь большинство путей снова свободно. Я смеюсь, если вижу груды кирпичей, оставшихся от ваших храмов. Мы мечтали восстановить пути тысячи лет и вот, свершилось!

– Но сейчас многие церкви восстанавливают, – осторожно заметил я.

– Их капля в море, – отмахнулся цверг. Внимательно посмотрев на меня, усмехнулся: – Но тебе–то, не все ли равно? Те, кто мне служит, уже не интересуются делами своих бывших соплеменников.

– А чем они интересуются?

– Что интересует людишек? – расхохотался старик. – Блестящие камешки, власть.

– А что интересует этих, – кивнул я на двери, – терендеев?

– Ты хотел сказать – тэриб–инд–иэев? – педантично поправил меня цверг.

–Тэриб … попытался я выговорить новое наименование, но не смог.

– Тэриб–инд–иэи хотят вернуться туда, откуда их выгнали твои предки, – поведал старик. – Но люди, живущие за Чертой, не хотят пропускать их в ваш мир. Тэриб–инд–иэи глупы, но их силу можно использовать. Пока они считают, что я могу им помочь, они служат мне.

Вспомнив рассказ Унгерна о нападении на «Волго–Балт», поинтересовался:

– А зачем тэрибиндеям бревна? Те, которые они утащили с корабля. Не проще бы нарубить в лесу?

– Эти бревна мне не нужны, – ответствовал цверг. – Но они растут в тех местах, где проходят выходы на поверхность. Когда–то эти деревья тоже мешали нам. Теперь же, мы делаем из них подпорки в шахтах, крепим своды.

Вона как! Интересно, а не утаскивают ли цверги кирпичи из разрушенных храмов? Тоже, своего рода месть.

– А что хочет подземный король?

– Король? – недоуменно переспросил старик. Потом начал смеяться противным старческим смехом. Отсмеявшись и, протерев глаза, карлик сказал: – Разве я похож на какого–то ничтожного короля? Императоры и короли уходят, а я живу. Я за свою жизнь видел много правителей. Их черепа украшают мой тронный зал. Я не бессмертен, но моя власть больше, чем власть земных владык. Моя сила в том, что я пережил их всех.

– Но все–таки?

– Я правлю своим миром и другими мирами тысячи лет, но я не вечен. Может, я умру завтра, может – через сто лет. Пройдет еще сто, двести лет, я уйду. Что от меня останется?

Он откинулся в кресле, положив на колени седые от времени руки. Сейчас передо мной сидел не властный король подземного народа, а глубокий старик. Насколько глубокий – даже подумать страшно! Он правит подземным миром тысячи лет! За это время на земле вымерли мамонты, были построены пирамиды, появлялись и уходили в небытие империи, менялись религии, нравы. Люди передвигались во времени, творя историю. А здесь, словно и не было потока, уносящего жизни миллионов людей. Несчастный старик. Наверное, ему пришлось пережить всех своих потомков и он уже не верит в то, что память можно оставить среди живых существ. Он могущественен, но одинок. Зачем власть одинокому человеку?

Во мне проснулась жалость. Я ожидал увидеть могущественного врага, а передо мной сидит ничтожный старик. Еще несколько минут назад мне хотелось его убить. Теперь… Он сказал, что знает все вымершие языки? Его бы знания, да на полезные дела. Скажем, расшифровать письмена острова Пасхи, прочитать тексты этрусков, подтвердить или опровергнуть подлинность Велесовой книги.

– Я хочу оставить после себя след.

– След? – переспросил я, готовясь подсказывать – что можно сделать.

– След, память, какая разница? Я создал великие творения – ты их видел, на их создание ушли кости и черепа тысяч разных существ. Из сотни был годен только один! Но этого мало. Я хочу, чтобы мой наследник принял от меня путь между далекими землями. Ты был в моем тронном зале. На его создание ушло сто пятьдесят тысяч мертвых голов. Я хочу, чтобы весь путь был как один тронный зал.

Я присвистнул. Это что же, путь между пространствами будет облицован черепами? Это сколько понадобится? Словно услышав невысказанный вопрос, цверг сказал:

– Мне нужны все люди. Все, кто жил раньше, и те, кто живет. Пока живет, – подчеркнул старик.

Жалость, пробудившаяся к старому королю карликов, улетучилась в одно мгновение. Пытаясь сохранять спокойствие (кто их, уродов знает, может они не только эмоции, но и мысли умеют читать?) осмотрел трапезную. («Так.. Нет, не пойдет. А если – вот так? Нет, не успею».) Увы и ах… Нас разделяло расстояние, метра в три, справа и слева застыли слуги (вероятно, они же телохранители). А было бы так заманчиво сломать эту старую шею! Ни разу не пробовал ломать шеи, но был уверен, что у меня бы все получилось. Можно бы рискнуть своей собственной, но просчитав ситуацию, пришлось отказаться от такого блестящего плана. Подавив хрипоту в голосе, спросил: