Застеколье

К моему удивлению, желающих уйти в леса и стать фригольдерами, оказалось гораздо больше, нежели тех, кто хотел бы стать воином Цитадели. А если говорить правду, то воинами возжелали стать только двое. Первый – тот самый Вадька, что встретился мне в самом начале. Но с Вадькой была своя проблема. Если учесть, что парню скоро «стукнет» восемнадцать, он должен был идти на службу в армию, либо поступать в институт. То есть, как боевая единица, он в ближайшее время малоинтересен. Хотя – навязывать свою волю парню не стану, пусть сам решает. Или, может быть, использовать «административный» ресурс? Пристроить парня где–нибудь в военкомате или военном училище, а его самого «прикомандировать» к полпреду Президента? Или – в распоряжение генерал–майора Унгерна. Ну, об этом буду думать потом, в свое время…

Второй «дружинник», откликавшийся на имя Максим, был более интересен. Ни много, ни мало – бизнесмен. Не очень понятно, что его занесло в Застеколье. Вряд ли он читал мою книгу. Прошел сквозь границу – и, молодец.

Оставшихся – пять мужчин и семь женщин, я отправил к своему бывшему коллеге, экс–капитану милиции Андрею (а, кстати, надо бы хоть фамилию узнать!) и иже с ним, в лес. Дал им в провожатые Антошку, чтобы не заблудились – и, вперед. До зимы еще время у них есть. Изладят полуземлянки, обустроятся и, начнут потихоньку вырубать леса. Конечно, тамошним лешим это не очень понравится, но – что делать! Потеснятся немножко, только и всего. Жили они раньше, когда Цитадели процветали и людей было гораздо больше – и, ничего.

Нехватка кадров – вечный бич всех начальников! Вот и у меня… В Белкиной крепости пустовало примерно две трети комнат.

«Надо бы составить карту здешних мест! – сделал я себе памятку. – Ну, хотя бы, определить – где старый лес, а где молодой, выросший на месте заброшенных полей. Кажется, когда–то это называлось «перелогом»» Было бы здорово провести аэрофотосъемку. Только, как? Шар, что ли, воздушный поднять, на канате? А там – хотя бы наброски, кроки. Жаль, что в Застеколье ни пленка, ни цифровые носители не воспринимали изображение. Было бы проще. Тут – все по старинке! Топать ножками, а кроки набрасывать – карандашиком…

Наконец, трудовой день закончился. В ожидании ужина, которым меня обещала накормить Машка, я сел и начал набрасывать примерную карту Застеколья. Изобразил крепости, известные мне деревни. Как сумел, нарисовал торные тропы и дороги. Оказалось – не так и много. Все остальное пришлось на леса, озера и болота. Задумался – как изображать жилища водяных, лежбища леших и зимовки анчуток. Получалось, слишком много зеленого и синего. Надо бы упорядочить!

От раздумий меня отвлек стук в дверь и появление Вадика.

– Меня Вася прислал. Говорит, русалки приплыли, Олега Васильевича хотят видеть! – сообщил парень.

Из кухни вышла Машка. Недовольно посмотрела на посыльного.

– Пойдешь? – поинтересовалась рыжая. – Может, поешь вначале?

Я потянул носом в сторону кухни, из которой пахло чем–то вкусным…

– Ну, коли приплыли, значит нужно. Лучше самому сходить, а не то «зов» врубят…

– Зов? – удивилась Машка. – А что это такое?

– Потом расскажу, – отмахнулся я и, чмокнув супругу в обе щечки, пошел вниз.

Около озера топтался Василий. Мой боевой друг, а ныне, так сказать, заместитель князя. Посадником, что ли, Ваську обозвать? Чувствуется, что парень тут находится лишь по обязанности. Кого теперь русалками испугаешь или удивишь?

– Ну, где тут барышни? – поинтересовался я, глядя на воду. Уже темнело и, было плохо видно.

– Здр–расьте, Олег Васильич! Тут я, тут, в камышах сижу…

Водоплавающая барышня выбралась на бережок. Если бы не знал, что она русалка, не отличил бы от обычной девушки. Правда, зеленовата слегка, голенькая, так теперь еще и не то увидишь. Разве, что – волосы ниже пояса и, такой красоты, что ахнуть!

– Здравствуй, сударыня! – поприветствовал я. Хотел поинтересоваться – как звать, но вспомнил, что у русалок имен нет. А коли и есть, людям не сообщат.

– Короче так, – с ходу приступила барышня к делу. – Забирай своего парня обратно.

– Какого парня? – спросил я, но потом до меня дошло – Артем! Тот самый, сексуально озабоченный юнец, которого я «сплавил» русалкам. – С чего это?

– Спасибо, Олег Васильич, за подарок, но он, как бы тебе сказать… – совсем по–человечески почесала русалка затылок, – ни на что уже не годен. Мы уж его и так и этак… И, корешками кормили и, настойкой из бурых водорослей поили… Первое время помогало, а щас… Фи, сплошное разочарование. Кому он теперь нужен? Хотели сомам скормить, но батюшка сказал – верните, грит, мальца Олегу Васильичу. Убьете парня, а он обидится.

– Кто, обидится? – не понял я. – Малец?

– Ну, ты обидишься, понятно дело. Мальцу–то чего обижаться, коли его сомы съедят? – махнула русалка рукой, а потом, вложив два пальца в рот, свистнула так, что мы с Васькой схватились за уши.

Из камышей вышли еще две гидродевушки, держа под руки Артемку. Парень, подняв глаза мученика, прошептал:

– Олег… Васильич… Заберите меня отсюдова… Или сами убейте…

Когда русалки отпустили парня, он рухнул к нашим ногам, как сноп соломы.

– Что ж вы такое с ним сделали–то? – в недоумении поинтересовался Васька, присаживаясь на корточки перед Артемом.

– Пошли с нами, белобрысый, расскажем… – призывно склонила голову одна из барышень и эротично облизала языком губы.

– И, покажем! – вторая уже подхватила под ручку моего заместителя.

– Васька… братан… не вздумай… – еле слышно прошептал Артем. – Они тебя каждый день по десять раз… или… чаще…

– Девушки, спасибо, до свидания! – забеспокоился я, отбирая у девчонок Василия, который, кажется, уже готов был идти вместе с ними.

– Да ладно, пошутили мы, – усмехнулись барышни.

Зашли в воду и, без всякого шума и всплеска ушли.

– Видишь, Васенька, к чему приводит любовь? – кивнул я на тело Артема.

– М–да, а помнится, он все до девок рвался, – задумчиво обронил Василий. – Похоже, сбылась мечта идиота…

– Ага, – кивнул я, поднимая Артемку: – Ну, пошли, озабоченный ты наш.

Ночью проснулся от шума – хлопали двери, кто–то ходил, громко топая ногами, об пол стукались какие–то тяжелые предметы. Впечатление – не то, война началась, не то,перетаскивают мебель. Я вскочил, вытащил из кобуры АПС – по башке можно стукнуть. Вылетел, как был, в одних трусах и, обалдел.

В комнату, которую я считал своим домашним кабинетом, заносили мебель. Ну, не саму мебель, а комплектующие, из которых ее предстояло собрать. Как сейчас принято говорить «модули». (Словно, не книжные шкафы собираем, а космический корабль.) Но грузчиками были не мускулистые парни в комбезах и не тощие студенты в трениках (сам когда–то вагоны разгружал!), а малорослые дедки, волосатые с головы до пяток. Ими руководил домовой, которого мы прозвали Цитадельным…

– Князь, спать иди, – буркнул Цитадельный вместо приветствия и отвернулся.

– Ты чего не спишь? – вышла вслед за мной Машка, кутаясь в одеяло.

– А… – только и сумел я ответить, показав на домовых, которые «тягали» упаковки.

– Ну… – зевнула жена и потянула меня обратно – Пошли спать, нечего доброжилов смущать.

Заснешь тут! Неужели, домовые у нас в роли «хозобслуги»? Ворочаясь с боку на бок, спросил:

– Маш, а почему они грузчиками работают?

– А где я других возьму? Ничего, не переломятся. Главное – правильно задачу поставить… И вообще – пусть при деле будут, – отозвалась жена и заснула. Машке весь вечер пришлось возиться с Артемом – делать уколы, ставить капельницы. Предварительный диагноз – начальная степень дистрофии. М–да, получил парень все, чего хотел. Но зато и врачам есть занятие.

Решив, что завтра расспрошу подробней, заснул –сказывалась бессонная ночь и усталость двух дней, перенасыщенных приключениями.

Утром проснулся от вкусного запаха. Не иначе – пекут блины или оладьи! Встал, умылся, почистил зубы и вышел на кухню.