Пожиратель нечистот

Маньяк исчез. Ещё секунду назад его широкая спина маячила впереди на расстоянии пары десятков метров, а теперь преследуемый, выслеживаемый здоровяк растворился в воздухе. Кусты справа, кусты слева, впереди околица постепенно вымирающей деревни, позади пахнущая мазутом нищенская станция… Куда он мог деться?

Игорь почувствовал его ещё в вагоне. Подъезжая к Вырвоями, он соизволил обратить внимание на заливающийся охрипшим от натуги сторожевым псом внутренний звонок тревоги. Его преследовал невзрачный с виду мужчина тридцати – тридцати пяти лет. Он сидел в самом углу вагона у него за спиной, около раздвижных дверей, надвинув на глаза чёрную бейсболку и делал вид, что дремлет. Хитрый лис: от него за версту пахло мусарней. Профи. Но что он тут делал в одиночку? Его коллег Игорь не чувствовал. Попросту говоря, рядом их не было. Значит, герой действовал на свой страх и риск. Случайно увидел, сопоставил факты, задумал проверить. Внимательный такой, фонтанирующий энтузиазмом, самоуверенный, самонадеянный тип. Отличная последняя жертва для полноты коллекции Маркова. Нехитрый трюк, так называемая волчья петля, и маньяк оказался позади охотника.

Гришин остановился, потянулся к внутреннему карману куртки за железным фактором дополнительного превосходства. Он прислушивался, стараясь уловить любой намёк на шорох, искусственное дуновение, указывающее на возможное место нахождения опасного (опаснее, чем он думал) убийцы. Секундомер защёлкал: красный флажок отметки начала соревнования двух реакций неудержимо приближался. Выдал присутствие маньяка за спиной лёгкий порыв весеннего ветерка – случайный сквознячок, лёгкий настолько, что при других обстоятельствах остался бы незамеченным. Ветерок принёс с собой запах. Чужой одеколон с непередаваемым, едва заметным призраком оттенка казармы, хорошо знакомым любому служивому человеку.

Гришин присел, одновременно скручиваясь и выбрасывая кулак в район гениталий. Промахнулся. Но и маньяк оказался не точен: его кастет пролетел над головой следователя. Схлестнулись в яростной скоротечной рубке, в которой точнее оказался Гришин. Нокаута не случилось – разбитый нос, разрыв верхней губы – лёгкие, полученные маньяком ранения.

Игорь, неожиданно для следователя, двигался с приличной скоростью, выбрасывал тяжеленые удары, уклонялся. А дальше случился не просто невинный нежданчик, а целый позорный обсёр. Здоровяк влупил лоу-кик. – "Оказывается, он умеет работать ногами!" – успел подумать Илья, прежде чем его левая нога отнялась, полностью потеряв чувствительность. Лоу, удар левой ногой в печень (мимо, но и через локоть очень болезненно), прыжок и удар коленом в грудь. Гришина отбросило в кусты. Не успел он прийти в себя, а звёздное небо загородил приближающийся к нему, увеличивающийся в размерах, летящий скорым поездом «Москва – Марс» силуэт с занесённой над головой рукой, закованной в стальной аргумент кастета. Попади Игорь хотя бы вскользь и всё бы закончилось. Гришина, в очередной раз, выручила реакция: он перекатился, вскочил на ноги и зарядил вертушку с правой руки. Тыльная сторона кулака угодила в висок маньяка, он покачнулся, осел, попятился ошпаренным раком.

Гришин включил обороты боксёрской молотилки на максимум. Противник сделал рывок в ноги, Гришин ушёл в сторону и наградил потрясённого, плавающего в состоянии грогги здоровяка двойкой по затылочной части черепа. По инерции маньяк пробежал, спотыкаясь, несколько шагов вперёд. Гришин осознал простую вещь: если ему до сих пор не удалось вырубить убийцу, то вскоре его самого ждёт яма безымянной могилки в лесу. – Такой тухлый конец его не устраивал. К счастью, он с собой прихватил пистолет. Выхватив ствол, он выстрелил. Пуля угодила в голень. Маньяк закряхтел, да и только. Не свалился в обмороке, не стал голосить, а просто вроде как хмыкнул и повернулся лицом к Гришину.

– И не думай. Пристрелю, как бешеную собаку, – предупредил тяжело дышавший, сопящий Гришин. – Ложись на живот. Одна рука на затылок, другую вытяни вдоль туловища. – Маньяк медлил. – Ну-у, – с угрозой протянул следователь и навёл дуло на живот Игоря.

Марков подчинился, лёг, как того требовал хитрый мент.

Гришин сковал запястье правой руки с лодыжкой раненной ноги маньяка. От такого здоровяка можно было ждать любых подвигов. Судя по виду, он запросто мог разорвать цепи наручников. Приковав его руку к повреждённой ноге, Илья обеспечивал надёжную неподвижность убийцы: ведь не мог маньяк, орудуя одной рукой, наплевав на боль от полученного пулевого ранения, освободиться от наручников. Для такого подвига мало быть силачом, надо было полностью лишиться разума.

Гришин продолжал держать маньяка на мушке и не собирался давать и мизерной возможности на побег.

– Ну вот и всё. Сейчас я вызову полицейский наряд и тебя отвезут в каталажку. С врачом мы спешить не будем. – Гришин достал сотовый.

– Постой… Ты не понимаешь.

– Лучше заткнись. Заткнись лучше. Руки у меня так и чешутся тебя пристрелить.

Игорь не хотел попадать за решётку, так и не избавившись от демона. Он неосознанно, лишь истово того желая, ведь раньше он такого никогда так не делал, вошёл в подобие транса, чтобы просканировать своего победителя. Гришин почувствовал неприятный озноб, пробежавший от макушки до копчика, у него онемел кончик языка и во рту появился привкус горечи. Телефон выпал из его ставших такими неловкими пальцев.

– Илья… ведь тебя так зовут, не так ли? Ты же сам думал, что я не обыкновенный убийца.

– Ну и шо? – Гришин неожиданно для себя стал шепелявить.

Здоровяк его сильно ошеломил, точно угадав его мысли. Но он не собирался так просто покупаться на его уловки. Он много слышал о возможности наличия необыкновенных способностей у некоторых серийных душегубов.

– Я одержим, и я знаю, как избавиться от болезни.

– Пуля хорошо ишбавляет общество от тебе подобных, а шаодно и от всех ваших хворей.

– У меня есть дар, и я могу пользоваться им во благо общества. Ведь я не социопат, меня обманули, заставили.

– Кто же тебя шаштавил? – Илья усмехнулся и подобрал телефон.

– Ты не поверишь. Илья, я могу лишь тебе показать. Подумай, избавившись от демона, я стану охотником на маньяков. Я знаю, я много думал об этом. Чую их вонь на расстоянии. Клин клином, как говорится, вышибают. Помоги мне, и я помогу тебе. Я же вижу: ты так же, как и я, хочешь, чтобы все они сдохли. Не были заперты в жёлтых стенах психушки и не гнили в бессрочном заключении в камерах "Белого лебедя", а были стёрты с лица земли. Навсегда. Ты, законник, этого не можешь сделать сам, даже если бы и захотел. Другое дело я: мне это вполне по силам, надо лишь освободиться.

– Заткнись, твою мать, заткнись! Иначе, клянусь, убью! Убью! – Гришина всего трясло, он кричал сквозь зубы. Этот урод умел читать мысли. Он смог проникнуть в сокровенное и Илье стало страшно. Злость прогнала минутную шепелявость, но со страхом совладать не сумела. Он боялся себя, боялся поддаться на уговоры и быть обманутым, боялся, что ему искренне предлагают выход, боялся ошибиться и оказаться правым.

– Не стоит так переживать. Ты же знаешь, я не вру.

– Прекрати мне внушать. Последний раз предупреждаю – застрелю.

– Талантами гипнотизёра не обладаю. Извини. А вот тебя мне послало само провидение. Здесь недалеко есть дом, где всё приготовлено для обряда. Ты можешь присутствовать. Я никуда не убегу. Во всяком случае, с таким ранением мне далеко не уйти. Посмотришь, а потом сам решишь.

– Нет. Я сейчас позвоню, и за нами приедут.

– Сам ведь потом жалеть будешь. Позвони лучше тому, кому доверяешь. Вот мой паспорт. – Игорь достал книжечку, удостоверяющую его личность и кинул Гришину, а вдогонку бросил и своё служебное удостоверение, чтобы уж никаких сомнений не осталось. – Видишь, там моя фамилия, адрес прописки. Всё честно. Продиктуй мои данные своим друзьям из МВД, укажи место нашего нахождения и скажи, что, если не перезвонишь через два часа, чтобы они подавали меня в розыск. Я ранен, засвечен. Надо очень постараться чтобы, в случае чего, меня не поймать. А?