Надежда

«Светит незнакомая звезда, снова мы оторваны от дома…»

Сергей Волков сидел за конторкой и меланхолично перелистывал давно завершенное «Дело о Вестнике Смерти». За красивым названием, как это часто бывает, скрывалось некрасивая и вполне банальная история о том, как одни родственники пытались сжить со света других, пытаясь довести до сумасшествия различными мистическими знаками, неизменно предвещавшими беду. К вящему разочарованию Сергея, да и его друга и компаньона Тимофея Путникова, ничего сверхъестественного там не обнаружилось, одна сплошная техника, да избыточная внушаемость некоторых фигурантов дела. Тем не менее, он имел привычку периодически перелистывать старые дела на предмет пропущенных во время следствия деталей, могущих изменить выводы коренным образом. А чем еще себя отвлечь, когда накатит ностальгия? Не водку же пить запоями, в самом деле? Тем более, что на него она действовала не самым обычным образом. Могло закончиться для окружающих совсем нехорошо.

«Надежда, мой компас земной…»

Причины для ностальгии были, да еще какие. Капитан особого отдела КГБ СССР Сергей Волков находился сейчас в небольшой тесной комнатке детективного агентства «Надежда» рядом с набережной реки Яузы в городе Москве. Вот только Москва эта была отнюдь не столицей СССР, где он родился тридцать с лишним лет тому назад. Вернее, столицей-то она была, но только совсем другой России, чем-то похожей и непохожей одновременно. Обнаружил эту «Другую Москву» Тимофей Путников, совершенно случайно. Тогда он был еще обычным молодым парнем с неудавшейся личной жизнью, уныло просиживающим брюки в радиотехническом НИИ. Кто бы мог подумать, что однажды, нарезая бессмысленные петли по закоулкам Таганки, он невзначай вдруг обнаружит вокруг себя сильно изменившийся пейзаж. Тогда он очень испугался и не думал ни о чем другом, кроме как найти дорогу назад. Но, довольно быстро любопытство взяло верх, он вернулся, освоился, и стал путешествовать в другой мир, как на прогулку. Ему уже и петли крутить не приходилось, проходы он стал чувствовать сам по себе, включая короткие локальные, позволяющие сократить путь между районами города. И он совсем не ожидал, что за ним скоро начнется самая настоящая охота, а спасение он обретет в особом отделе КГБ, состоящем из таких же уникумов, как он сам. Там окончательно прилипнет к нему прозвище Странник, а другом ему станет Сергей Волков, бывший студент МВТУ, по глупости согласившийся провести над собой обряд из старинной книги и получивший внутри себя шустрое, зубастое и не слишком умное «альтер эго», которое он старался держать под контролем и ни под каким предлогом не выпускать наружу.

«Другая Москва» оказалась для особого отдела сюрпризом, с которым никто не знал, что делать. Добро бы оказалась какая-нибудь сверхразвитая или даже враждебная цивилизация – так ведь нет. История пошла здесь немного другим путем, так что Первая мировая война закончилась не так трагично, хотя старые империи перестали существовать и в этой реальности. Революция в России была только одна, февральская, но с большим элементом социализма. В итоге прямой конфронтации с капиталистическими странами не возникло и Вторую мировую войну подавили в зародыше. Как следствие, прогресс не получил мощного пинка и шел ни шатко, ни валко, с опозданием лет на двадцать. С атомом только начали экспериментировать, а полеты в космос обсуждались по большей части в клубах любителей фантастики. Государственный строй тоже был какой-то странный. Все крупные промышленные предприятия находились под контролем государства, оставляя частному капиталу лишь меньшую долю. Средние по масштабу компании были уже почти целиком частные, а внизу, на уровне артелей, была самая настоящая анархия НЭПа. Особенно это зацвело-заиграло после смерти Железного Канцлера, местного Сталина. Ну и что, скажите, с такой Россией делать? Тем более, что техническими средствами постоянный переход сделать так и не получилось, а таскать туда-сюда людей на себе Тимофею Путникову было не под силу. В общем, всемогущий КГБ СССР взял паузу, поместив в «Другой Москве» маленькую резидентуру. Так, по привычке держать все под контролем. Уже обжившийся тут и женившийся на местной девушке Виталий Климов основал фирму «С.С.С.Р.», торговавшую «Командирскими» часами и развившуюся со временем в торговый дом. А Сергей с Тимофеем периодически прибывали сюда в командировки, доставляя очередную партию часов или ценные указания сверху. Тимофею нравилась здешняя спокойная Москва, и он даже поговаривал, что когда-нибудь тут и останется.

Лучше бы он этого не говорил. Однажды утром он проснулся весь разбитый как с похмелья, держась за голову собрал вещи и вместе с Сергеем пошел к деревянному домику в Тетеринском переулке, где находился переход в их родную советскую Москву. Там-то он и застыл, недоуменно оглядывая пыльные стены – никакого перехода не было. Он походил туда-сюда, зачем-то обошел дом кругом, затем неуверенно сообщил Сергею о случившемся. Тот уже понял, что произошло нечто непредвиденное, поскольку сам этих переходов не видел и ходить через них не умел, но обостренным волчьим чутьем их определял довольно точно. В тот день они объездили все известные им точки, но так и не нашли в них ничего. Переходов больше не существовало.

Потом еще целый месяц они регулярно приезжали в опустевший домик, пока не смирились с неизбежным. В конце концов, они находились в нормальном человеческом мире со знакомыми правилами, так что надо было просто жить дальше, а там что-нибудь и получится. Немного поразмыслив, они решили заняться привычным делом и зарегистрировали детективное агентство «Надежда» (Беремся за самые безнадежные дела!). Все дело было в том, что у этого мира присутствовала одна особенность – люди с необычными способностями встречались здесь достаточно часто и не считались чем-то сверхъестественным. Те, кто зарабатывал этим деньги, должны были всего лишь получить лицензию в особом отделе полиции, именуемом в народе «Инквизицией». Инквизиторы же строго следили за тем, чтобы не было злоупотреблений в этой области, поэтому многие старались не афишировать свои возможности, а на виду оставались безобидные фокусники-иллюзионисты, предсказатели будущего или специалисты по поиску утерянных ключей или очков. Это нежелание связываться с официальными властями и давало простор для частников, типа наших детективов. В местном клубке человеческих взаимоотношений хватало и завистников, и ненавистников, и просто сект самых разных направленностей. Их самих, к примеру, считали староверами из Сибири, ибо у кого еще могут быть такие давно вышедшие из употребления имена? В общем, работы хватало, всё уладилось, но периодически на Сергея накатывало. И тогда он перечитывал в одиночестве старые дела, напевая так подходящую к месту песню:

«Снова между нами города, жизнь нас разлучает, как и прежде.

В небе незнакомая звезда светит словно памятник надежде…»

– Хорошая песня. Это ты ее написал?

– Музыка Александры Пахмутовой, слова Николая Добронравова… – машинально ответил Сергей, поднимая голову, – Пима? А ты здесь откуда?

– Я уже минут десять на тебя смотрю! – засмеялся развалившийся в кресле Пимен, – Да и песню дослушать хотел. Меня Маша впустила, сказала только не отвлекать тебя, а то ругаться начнешь.

– Вот, мартышка! – покачал головой Сергей, кинув взгляд на дверь в приемную, – Маша, неси нам кофе! Ну, здорово, Пим! Как дела в печальном сером городе?

Друзья встали и обнялись.

– Все в порядке, построил местный коллектив, а то московского начальника сперва и признавать не хотели, – сказал Пимен, брякаясь обратно в кресло, – Фроська Виталика в Летнем саду выгуливает, какими-то подругами уже обросла. Да и город не так уж сер и печален, как ты обычно говоришь.

– Да ну, – отмахнулся Сергей, – Знаешь такой анекдот: «Мальчик, здесь когда-нибудь бывает солнце? – Не знаю, дяденька, мне всего двенадцать лет…»

В дверь вошла Маша с подносом в руках, поставила на столик две больших чашки кофе, тарелку с печеньем и вышла обратно в приемную.