Страница 9 из 17
– Да вот, смотрю, северян много записалось. Переживаю за этот сезон.
Я мысленно закатила глаза, и он туда же. Словно Северная эпидемия какая, а не жалкая кучка северян, что приехала по обмену.
– Думаешь, они подвинут ваши спортивные тушки? – шутливо спросила приятеля.
– Нет, в общем–то. Просто многие по команде поддерживают идею, что северянам не место в Россарии. Это может осложнить все. – я в какой–то мере тоже так думала после вчерашнего, но загнала мысль подальше. Пф, ещё чего, думать о них.
Джар относился к нашим соседям без пиетета, но открытую враждебность никогда не проявлял. А так как он был капитаном команды, то за своих парней искренне переживал.
Четыре раза в год стены Даркмурта сотрясались от страстей, что накаляли соперничество между пятью факультетами академии за кубок Стихий.
Команды по семь человек должны удержать мяч, напитанный определенной стихией. Какой? Решает жребий. Элементали вселяются в артефакт в определенной последовательности и сколько их там и какой себя проявит, никто никогда не знает. Хотя Джар рассказывал, что опытные игроки могут почувствовать в непосредственной близи доминирующую стихию. А также влиять в ходе игры на сущности внутри. Но это нужно быть максимально чувствительным к магии элементалей.
Артефакт также не выглядит мертвым мячом, он в буквальном смысле оживает. И нужно суметь справиться с «сюрпризом», при этом сидя на карликовой виверне. Жуть! Всегда какой–то особый холодок идет по коже, когда видела этих тварей вблизи.
Профессор Семерон Флавиш, преподающий фауну или ещё предмет назывался «магические твари и способы взаимодействия с ними», безуспешно пытался привить любовь нашему потоку к всевозможным сущностями, попавшим к нам из восьми других сфер. Некоторые создания откровенно пугали, как, например, дронийский сиквел в любых своих проявлениях или виверны. Вредные твари подчинялись далеко не каждому магу и нужно обладать сильным ментальным даром, чтобы совладать с этой жутью.
Игроки должны загнать элементаля в свои «плавающие» ворота, которые могут возникнуть в любой точке поля. И есть буквально минута или меньше, чтобы закинуть «мяч». Параллельно игроки должны отбиваться от «сюрпризов», выдаваемых на поле кураторами. Это могут быть нечисть не выше пятого порядка или проявление катаклизмов Стихий.
Лучших игроков отбирали в Высшую лигу, что бились за честь Даркмурта среди ведущих академий Россарии. Между дружескими королевствами состязания также проводились, но это были команды совсем другого уровня.
– Ты же не поддерживаешь расовые притеснения. К тебе должны прислушиваться.
– Так–то да. На практике посмотрим, как оно будет.
– Рис! – на окрик мы обернулись, заметив Лив, плавно спускающуюся во всеоружии. Блондинка кокетливо подвела глаза, а «пятно» привела в состояние «невозможно не посмотреть на губы», допустимое декольте соблазнительно открывало «намёк» на хорошие девяносто пять сверху, все остальное было приятно кремового цвета. Волосы завиты, глаза горят. Не заметить ее, одним словом, было невозможно.
– Мы идём? – адарийцу девушка улыбнулась особо, тестируя, не слишком ли переборщила. – Привет, Джар. – на что тот, изогнул бровь.
– Ему не устоять, кто бы он ни был. – прям снял с языка друг.
Эртонка расплылась в ещё большей улыбке, кокетливо подмигнув нам. Я отвлеклась на расписание, а Джар спросил:
– Куда это вы?
– Мы… – было начала я, как Лив посмотрела на огромные астрономические часы, в центре которых начали бить шесть вечера обычные куранты, и схватив меня за локоток активно направилась на выход:
– На «крайницу», а ещё в лавку Готиса. – бесцеремонно затараторила подруга, растеряв всю напускную вальяжность и стать «герцогини», – Мы спешим. Увидимся после! – толкала меня вперёд с силой взбесившейся виверны хрупкая на вид эртонка.
Парень не понял такого стремительного «прощания» и пошёл следом:
– Что за таверна–то?
– Игральная «Серебряный кубок». – крикнула, я, когда мы были уже в высоких парадных дверях.
– Хорошо! – махнул адариец и мы засеменили по мелкой брусчатке к остановке, где до десяти вечера курсировал «студенческий дилижанс» от академии до главной площади городка Даркмурта, где и располагались те самые «злачные места».
– Зачем ты ему раскрыла место погулянки? – пробурчала Лив, резко схватившись за ручку кабины, когда карета провалилась в знакомую выемку – могли бы уже давно засыпать! Но видимо это, чтобы студиозусы даже с закрытыми глазами смогли узнать путь «туда и обратно». Мышечная память она такая – вечная.
– А что такого? – не поняла ее настрой.
– Ну у него же завтра первая тренировка. А если он придет, то пить точно не будет, а значит…?
– Значит…? – недоуменно продолжила ее спич.
– Будет читать мораль! Ты будто не знаешь его.
– Да брось, ну, может, упрекнёт разок. Тебе то что?
– Мне ничего, но ты то не расслабишься.
– С чего бы? – возмутилась ее уверенности.
– Ну посмотришь.
Дилижанс остановился возле лавки Готиса. И я каждый раз входила туда с ощущением как перед поступлением в Даркмурт – чуда и праздника. Здесь было все! И даже больше! Когда я видела все эти колбочки, порошки и притирки, маленькая барахольщица во мне потирала ручки и желала приобрести и ультратонкую реторту с магической самоочисткой, и самопишущие перья, а какие сюда завозили редкие травы и порошки – любо дорого посмотреть. Особенно последнее. Цены откровенно кусались и устроить беспощадный шоппинг мешал лишь скудный кошель стипендиантки. А деньги родителей я брать принципиально не хотела, мать потом не преминет попрекнуть, что они же меня содержат и «будь добра…» и далее по списку.
Приветливо звякнул колокольчик, и мы попали в храм колдуний, алхимиков и артефакторов, где глаза разбегались на одних лишь котелках. Я могла проторчать тут вечность, поэтому стремительно направилась сразу в отдел простой канцелярии, где набрала несколько тетрадей и пару перьев с чернилами, а также нужно было купить новый магический гриф для начертательной рунометрии. В этом году начинается изучение высших рун, а мой старенький канул в пучине болотной жижи, когда «спокойный» мерин вдруг взбрыкнул на болоте, не желая скакать по кочкам.
Я подошла к остеклённой витрине, где на прозрачных подставках в выгодном свете заманчиво играли гранями грифы, выточенные из горных пород полудрагоценных камней магического происхождения в форме заострённых призм, длиной с палец. Чёрные гематиты, обсидиан и турмалин, украшенные по «ручке–держателю» черепами и всевозможной тематикой темных для некромантов. Селенит, горный хрусталь с серебром в рукояти – нейтральные – для магов светлого дара. И другие для своих нужд и стихий. А особая витрина с голубоватым сиянием для «избранных» и тех, у кого туго набит кошелёк, особо привлекала внимание, и я каждый раз разглядывала необыкновенный гриф из спектролита.
– У вас хороший вкус, миледи. – мистер Раш Готис собственной персоны медленно подошёл с другой стороны витрины, уловив мой мечтательный взгляд на умопомрачительный гриф по дичайщей цене. По стоимости сравнимый с каникулами на адарийском побережье.
– Хотите посмотреть? – поправил маленькие окуляры с толстенными линзами на переносице, что делали его глаза особенно большими, когда попадались на просвет в прямом направлении.
– Я…нет…просто…хотя… давайте…это ведь бесплатно? – усмехнулась собственной неловкости.
– Конечно. – рассмеялся старичок и особой печаткой открыл заднюю дверцу, вытаскивая в чёрных замшевых перчатках невероятной красоты гриф.
Мистер Готис протянул мне подобную защиту для ладоней, так как магические «начертатели» любили одни руки, и трогать их без разграничителей особенно не владельцам не рекомендовалось. Можно сказать, у каждого был свой характер и тебя могло шибануть разрядом, если магия войдёт в отрицательный резонанс.
Аккуратно обхватив рукоять причудливой спиральной формы, взяла настоящее сокровище в руку. Даже сквозь перчатку чувствовалось приятное тепло от камня.